Долго думать не пришлось. Аргументы преподавателя были слишком весомы, а перспектива оказаться в колонии вполне реальна.

- Хорошо, я согласен.

Он подробно в деталях изложил события в клубе, изредка прерываясь по просьбе Аркадия Вячеславовича на небольшие дополнения. Закончив повествование, Женя посмотрел на учителя. Добронравов молча гнал вперёд, анализируя услышанное. Наконец, он начал говорить.

- Это всё?

- Да.

- Хорошо. Возьми в бардачке бумагу и ручку. Напиши всё, что сейчас рассказал.

- Зачем?

- Так надо. Не бойся, это никуда дальше не уйдёт.

Сомнения стали снова одолевать юношу, но он решил быть последовательным и выполнил указания преподавателя до конца. Терять ему уже было нечего.

- Молодец. Сейчас мы поедем в полицию, и там ты будешь давать показания. Запоминай, что нужно говорить, и как отвечать на вопросы следователя.

Добронравов очень подробно описал подопечному правила поведения на допросе. Он настолько уверенно оперировал данными и формулировками, что Женя не смог не озвучить свои возникшие подозрения относительно истинной профессиональной принадлежности классрука.

- Вы случайно адвокатом не подрабатываете?

Добронравов улыбнулся:

- Да брось ты, просто чуточку увлекаюсь юриспруденцией. Вот мы и приехали. - Припарковался рядом с серым трехэтажным зданием Аркадий Вячеславович, - ты всё запомнил?

- Вроде да.

- Тогда идём! И ничего не бойся, я буду рядом.

Они синхронно покинули автомобиль, подошли к входу в отдел и нажали кнопку домофона.

- Дежурный лейтенант Юров, слушаю. - Заголосил динамик.

- Мы к следователю, нас ждут.

- Проходите.

Электронный замок запищал, и металлическая дверь податливо открылась.

Сумерки незаметно опустились на город, и наступило время привычного дорожно-транспортного коллапса. Граждане спешили поскорее вырваться из невесёлой урбанистической реальности и разбежаться по родным уголкам, туда, где их ждал душ, горячий ужин и любимое ток-шоу на первом канале. Женя не был исключением в ряду соотечественников. После тяжелого дня его глаза предательски слипались, и чтобы не проехать нужную остановку, ему пришлось трястись в переполненном троллейбусе стоя. Беседа в кабинете уполномоченного дознавателя затянулась, и отняла слишком много сил, в первую очередь душевных.

- "Улица Захаржевская, следующая станция Кадетский бульвар" - Бодрый голос контролёра оповещал обо всех запланированных остановках в пути. Женька шагнул с подножки троллейбуса, на ходу поднимая ворот куртки - к вечеру похолодало. Ничего не поделаешь, капризная питерская погода. Хорошо, что до дома рукой подать. Вот уже видно до боли знакомую цифру четыре, выведенную чёрной краской на углу многоэтажки из красного кирпича. А вот и родная парадная. У входа в подъезд, на скамейке, Женю дожидался дядя Митя.

- Племяш, присядь...

- Дядь Мить, извини, ну очень устал! - Отмахивался Женя, подбирая ключ-таблетку к домофону, но Дима успел закончить фразу.

- Маму в больницу забрали.

Когда показалось, что хуже сегодня быть просто не может, самый тяжелый удар ожидал Женю на исходе проклятого дня.

- Как забрали?

- У неё случился инфаркт. - Сухо констатировал Дмитрий.

Усталость как рукой сняло. Женя опустился на скамью и обхватил голову руками. К горлу подкатил ком, стало тяжело дышать.

- Тут навалилось всё, понимаешь, - будто оправдывался перед ним дядька. - Она после кладбища приехала никакая, и сразу как назло звонок из полиции, по поводу вашего инцидента...

Он специально сделал паузу, рассчитывая услышать хоть что-то о драке в клубе, однако Жене было уже до того.

- Женёк, я так понимаю, там всё серьёзно. Давай помогу вам разобраться с этим.

- Я хочу съездить к маме!

- Сейчас не получится, слишком поздно, а завтра после школы все вместе навестим её.

- Сука, ну за что мне всё это?! - Крик отчаяния вырвался наружу, растворившись во времени и пространстве. В пачке осталась последняя сигарета и Женька, не стесняясь родственника, немедленно раскурил её, предварительно покрутив зажигалку между пальцев. Тот тактично промолчал и не стал читать нотации племяннику на тему неоправданного вреда здоровью.

- Я у вас переночую, не хочу тебя с Ником одних оставлять.

- Делайте что хотите.

Дебютировать в одиннадцатом классе Жене удалось лишь с третьей попытки, то есть на третий день занятий. Накануне он по понятным причинам очень плохо спал, поэтому стаканчик капучино с собой, оказался последней надеждой на спасение утра. Преодолевая лестничные пролёты до кабинета алгебры и геометрии, Женёк отметил для себя, что школа заметно преобразилась в летние каникулы. Перекрашенные стены и свеженький линолеум на этажах радовали глаз, как и новые стеклопакеты на окнах. Во всём чувствовался вкус и главное, качественно проделанная работа. Стало понятно, чьих рук дело этот ремонт. Имя это давно было на слуху, а точнее, на стенде с фотографиями учительского состава, который висел рядом с расписанием уроков. Василий Владимирович Горелов давно взял школу сына под свою финансовую опеку. В прошлом году он например, завёз партию компьютеров в класс информатики, а зимой организовал полную модернизацию спортзала, подарив до кучи пару тренажеров для физических упражнений. Кроме того, Василий Владимирович занимал почётную должность главы родительского комитета, взяв на себя культурное воспитание подростков - экскурсии в новгородскую область и увлекательная поездка до столицы златоглавой состоялись при его непосредственном участии. Женя на пару секунд застыл напротив импровизированной доски почёта. Отец Эдгара широко улыбался прямо по центру, рядом с ним, друг за другом, поместились портреты новичков - директора Дервука и классного руководителя Добронравова.

- Быстро подсуетились! - Подумал Женёк, дуя на кофе.

- Дружище! - По воле случая, Паша с Олей вышли из учительской прямо наперерез Жене.

- Привет ребятки! - Кротко улыбнулся последний, - а вы чего тут?

- За журналом ходили, ты как вообще? Я до тебя дозвониться вчера не мог!

- Пойдём в класс, чтобы не повторяться потом!

До начала занятий оставалось еще около десяти минут, но весь класс уже был на месте, кроме Мамонта, разумеется. Зато в дружный строй вернулся Ванька, оживлённо повествующий собравшимся однокашникам о своих злоключениях в полиции. Женька немного разгрузил товарища по несчастью, забрав часть нескончаемых вопросов о событиях вчерашних себе. Они оба держались уверенно, и подробно отсчитывались по каждому пункту.

- Значит, Мамонт взял всю вину на себя? - Продолжал начатое Паша уже во время урока - Лёля вошла в положение и благородно уступила своё место рядом с любимым Жене.

- Да. На допросе следак об этом умолчал, мне потом классный сказал, - шепотом подтвердил он, - поэтому мы с Ваней здесь.

- А что дальше?

- Не знаю честно. Еще и мама заболела...

- А что с ней?

- Да, на нервной почве, сейчас вроде уже лучше. Как вы вчера погуляли?

Паша отделался общими фразами. Сейчас он не считал нужным перегружать друга лишними сведениями. Тем более, для начала их следовало перепроверить.

За разговорами алгебра, а за ней и геометрия пролетели одним мигом. Помучавшись на черчении, одноклассники отправились подкрепиться в столовую, а сразу после сытного обеда, компания Пашки, Лёли, Жени, Стаса, Лили, Юли и Вани спустилась на улицу перекурить.

- Вот теперь жить можно! - Никогда не унывающий Ваня, делился зарядами оптимизма с товарищами.

- А я за Мамонта очень переживаю! - Вздохнула о наболевшем Лиля.

- Не ты одна Лилу, только что мы можем сделать... - Твердил Стас.

- Может, стоит обратиться к дяде... - Робко предложил Паша, Лёля едва заметным кивком головы поддержала его.

- А правда, Жека, попробуешь? - Выпустил густое табачное облако Ваня. По цепочке, к уговорам подключились остальные ребята. Женя понял, что остался в меньшинстве, и ему пришлось уступить коллективу.