Это Абдул нас застращал так. Говорит, владелец базы не любит чужих на своей территории.

– Сейчас, сейчас, дай проснуться, – проворчала Нина.

Она встала и подошла к окну. По пирсу вразвалочку прогуливался один из охранников. Расстояние было не близким, но Нина различила своего Карима по одной ей ведомым черточкам.

– Он приехал! Мой любимый приехал ко мне!

Нина обернулась ко мне. Смуглое лицо ее светилось. Что тут скажешь? Любовь!

– Хорошо, Нина. Только вы вечером сможете увидеться. Нам с тобой надо идти, – я попыталась мягко вернуть ее в жестокую реальность.

Я видела, что мои слова она не слышит. И дай ей волю, она выбежит отсюда, преодолеет за секунды это расстояние до пирса. Кинется ему на грудь. Наплевать ей на хозяина, наплевать на охрану. В этом вся Нина! Если она охвачена какой-то страстью, я ее боюсь.

Нина неукротимая, как дикий скакун. Неукротимая в любви и гневе. Поэтому я предпочитаю с ней не ругаться. Но только не сейчас. Мне не нужно, чтобы нас вышвырнули с базы, не заплатив за работу. Это на руку будет Абдулу. Он и пальцем не пошевельнет в нашу защиту. Карим тоже не захочет объяснять дяде, что это не сумасшедшая, а его милая любовница – Ниночка.

Хозяин базы не обрадуется тому, что его племянник, не таясь, так открыто и нагло гуляет от жены.

– Нина, мы сейчас тихонечко выходим и отправляемся на уборку. Ты меня слышишь?

– Я на секунду к нему подойду! Хозяин не увидит. Думаешь, у меня совсем мозги набекрень?

Да, именно так я и думаю, но что толку? Как можно не заметить девчонку на безлюдной базе? Секундой Нина не удовлетворится. Её заметят все, начнут болтать. Вскроется обман Абдула. Деньги шефа он тратит вовсе не на профессиональные клининговые службы. Нанял двух студенток за гроши, а остальные деньги себе в карман сунул.

Хозяин его проучить может, несмотря на долгую его работу на базе. Я решила сыграть на тщеславии своей подруги.

– Нина, Карим знает, что ты здесь. Если он не пришел сразу, значит, не может! Или ты думаешь, что он не хочет? – спросила я с иронией.

На краткий миг лицо Нины перекосила злость. Потом она взяла себя в руки и холодно мне сообщила:

– Карим – мой мужчина, а я его – женщина, – она сделала паузу, – после работы он найдет меня.

Было бы неплохо, подумала я, если эти два голубка уединятся не в нашей комнате. Давно хотелось побыть одной. Мои надежды пошли прахом. Вечер пришлось провести с этой парочкой сумасшедших! Гулять по базе, пока шеф тут, слишком большой риск. Поэтому, когда Карима на пирсе сменил другой охранник, он завалился к нам.

Мы только вернулись из дома. Убирать там осталось совсем немного. Сегодня мы вычистили два самых больших по площади ковра и вынесли их на солнце, чтобы хорошенько просушить. И наполнить запахом моря, вытеснив затхлый аромат нежилого дома.

Ковры мы оставили на ночь на улице, изо всех сил надеясь на то, что дождя не будет. У нас было много шансов. Осадков на базе за все время, что мы тут, ещё не было. Ковры тяжёлые. Пока мы их вычищали и таскали, как-то не обращали внимания на это. Только теперь к вечеру наши руки начали ныть. Мы пришли в комнату усталые, потные и злые. Хотелось есть, но внизу в столовой было полно мужчин.

Абдул просил нас не светиться до их отъезда. Нина сразу пошла в душ. А я села на пол: внизу прохладнее, и прислонилась спиной к стене: она тоже чуть охлаждала тело. Я ждала своей очереди, чтобы пойти в душ. Шумела вода, и я еле услышала стук в дверь. Я медленно встала.

В последнее время у меня от резких движений или от непривычной жары этого края могла разболеться голова. Уже сделав шаг ко входной двери, я знала, кого увижу за ней. Мое сердце взлетело куда-то вверх, а потом мигом сползло в область пяток и больше оттуда не поднималось.

Я тоже была очарована мужским обаянием Карима. Моя разумная часть отдавала себе в этом отчёт и ограждала меня от безумств. Я не любила Карима. Я не завидовала Нине из-за того, что он влюблен в нее. Я тихонько радовалась, что не мне страдать от разрыва с ним. А то, что разрыв будет – это ясно.

Карим женат крепко и навсегда. Так вот, я встала и открыла ему дверь. Как в вампирских историях: нельзя открывать дверь! Но я открыла. Потому что он пришел не ко мне. Только не догадаешься об этом. Кариму все равно перед кем расточать свои медовые речи. Нина в душе? Тогда он поговорит со мной…

Голос его бархатный. В руках у него пакеты с едой и питьем. Карим знает, чем увлечь голодных студенток. Мы целый день питались скудно из-за постоянного присутствия охранников на большой кухне первого этажа. Там стоял холодильник, была плита и микроволновая печь. Нина и я доедали сухие крекеры, допивали минеральную воду, и собирались совершить завтра с утра налет на холодильник. Там лежали наши с ней продукты.

– Еле сумел спасти ваши запасы от парней! – рассмеялся Карим, вытаскивая из пакета ананас и виноград.

– Так это не наше! У нас все скромно. Вот сыр, яйца, вареная курица, а всё остальное ты стянул у своих коллег!

– Зачем обижаешь? Не стянул, а угостился, – Карим обаятельно улыбнулся, сел в наше единственное кресло-качалку и закурил.

Послышались шаги. Нина вышла из ванны с тюрбаном из полотенца на мокрой голове. Вокруг тела она обмотала ещё одно коротенькое полотенце, которое еле держалось на ее груди. Нина прошлепала босиком, оставляя мокрые следы на солнечного цвета паркете. Подошла к креслу-качалке и села на колени к Кариму.

– Привет, – она поцеловала его и обвила шею руками.

Больше для Нины в комнате никого не существовало. Я пошла в душ. Очень сильно надеясь на то, что свои любовные дела они закончат пока я буду мыться. Вода была чуть теплой. Нина всё истратила на себя. А котёл на базе подогревает воду не быстро. Зато напор освежающих струй отлично массировал и бодрил. Когда вода стала ледяной, мне пришлось выйти. Карим по-прежнему был в нашей комнате. Теперь он расположился напротив телевизора и смотрел футбольный матч. Нина сидела рядом с ним, но телевизор ее не волновал. Она смотрела на Карима. Изучала его красивое лицо, реакцию на происходящую футбольную баталию.

Он уже не слишком обращал внимание на Нину. Да, он соскучился. И пока я была в душе, он обнимал ее и ласкал. Но, удовлетворив свою тоску по ней, Карим с увлечением смотрел футбол.

Знакомы они с Ниной были почти год. Его чувства к ней стали привычными. Он любил ее, любил жену. Эти женщины стали его трофеями, добычей. Они принадлежат ему. Кариму теперь интересны новые завоевания. К Нине он начал относиться с раздражением.

Иногда не отвечал на звонки, часто переменял планы. Но заикнись Нина о том, что у нее новый ухажер, Карим такого бы не стерпел. Нина – его женщина. Отпускать он ее не собирался.

Итак, я вышла из ванной, а, значит, у нашей влюбленной пары появился зритель. И вот Нина опять садится Кариму на колени, начинает ворковать. Он ей отвечает тем же. Как будто не прошло года от их первых встреч. Всё хорошо, чувство свежо, как прежде.

Только Нина смотрит своими карими глазами в его черные. А Карим смотрит то на меня, то в телевизор. И видно со стороны, мне, что любовь доживает последние деньки. И даже Нина это чувствует. Уж больно исступлённо она целует, уж больно навязчиво она обнимает. Матч закончился, и Карим встал с кресла, мягко ссадив Нину с колен.

– Я пойду, милые дамы… – сказал он и шутливо поклонился нам.

– Карим, Карим, ты же обещал искупаться ночью, забыл? – спросила моя подруга.

– В другой раз, любимая. Устал.

Я подумала, что Карим мог бы соврать что-то вроде необходимого дела или ночного дежурства на пирсе. Жалко было смотреть на Нину. И потом – он уйдет, а я останусь. С ней. Недовольной и несчастной.

Я разозлилась на Карима! Стоит себе на пороге и не уходит. Впитывает вон нашу реакцию, наслаждается. На тебе – реакцию! Нина подошла к нему и заявила, что пойдет в таком случае купаться ночью одна! И оборачивается на меня. А я что? Подруга же… Карим только плечами пожал и хмыкнул. Его шантажом не возьмёшь.