–Чего он хотел-то? – с любопытством спросила Юллин.

–Непонятно, – развёл руками Кун. – То, что нашли потом, мало что дало. И записей никаких не обнаружили. А сам Ахо погиб. Страшной кстати смертью. И глупой. Уж такой сильный маг должен был почуять приближение врага.

–Злыдни?

–Нет. Шонский выползок. А у него сами знаете, любой укус – верная смерть. Да и как иначе, если вместо крови отрава по жилам бежит,– сплюнул знахарь. – Так что укусил выползок Ахо и всё, только тело в жутких язвах осталось. И тут тоже загадка. Выползки обычно нападает, только если жрать хотят. А тут он даже не уволок добычу подальше в лес, словно напугало его что-то… или кто-то.

Живое воображение Юллин тут же нарисовало эту мрачную картину. Шонский выползок, мерзкая тварь, размером с Грошика и многочисленными ножками. Выползок был абсолютно слеп, но это не мешало ему находить свои жертвы. Обычно он жил в своём укрывище, далеко от обитаемых мест и выбирался оттуда, только ведомый чувством голода. Несмотря на большое количество конечностей, выползки были медлительны и, не обладая никакими защитными средствами, кроме своего страшного яда, легко уязвимы. Посему они устраивали засаду. Выбрав толстый ствол дерева возле звериной тропы, они заползали на него и принимали форму и цвет коры, создавая на дереве уродливый нарост, по которому внимательный глаз сразу мог определить их местопребывание. Так выползок мог ждать свою поживу несколько дней. Когда проходящая мимо живность свыкалась с таким изменением в привычном мирке и теряла осторожность, он нападал. Как верно заметил Кун, укус этой твари в большинстве случаев был смертельным. Найдя по запаху умирающую жертву, выползок утаскивал её в свою нору и пожирал, после чего преспокойно дремал несколько седмиц, переваривая добычу. Ходящие же по Шону и другим областям Обители слухи о чудесных спасениях после укуса выползка, можно было пересчитать по пальцам, да и верить рассказчикам порой было сложновато. Скорее всего, Ахо тоже потерял бдительность…

Из задумчивости эльму вывел голос Лохмотя: – Ну, ладно. Будем считать, что многое прояснилось. Только Кун ты заранее предупреждай, можешь волшебничать или нет, а то попадёшь с тобой…

–А что насчёт войн? – перебила Охотника эльма.– Я в войске Лимея многих магов видела, но вот только в боях они и не участвовали почти. Почему так, а?

–Всё очень просто, – ответил знахарь. – Магия смерти (а именно такая применяется во время войны) очень затратная. Потому что уж слишком много объектов воздействия… – Кун огляделся и улыбнулся, увидев растерянно-изумлённые лица. – Слишком мудрёно?

Все не сговариваясь, кивнули.

–Ладно, постараюсь попроще, – почесал в затылке Кун. – Вот представь Юллин, что враги бегут на тебя по очереди, один за другим. У тебя лук. Скольких врагов ты уложишь?

–Столько, сколько стрел,– пожав плечами, ответила эльма.

–Стрел много, но и врагов много. Ты стреляешь, а они всё бегут и бегут. Тогда как? – хитро прищурился маг.

–Это что, армия придурков что ли? – пробормотал огр, но на него зашикали и он замолчал.

–Ну, наверное, стреляла бы, пока были силы, – неуверенно проговорила эльма, не расслышавшая замечания Олбирана.

–А потом? – продолжал допытываться Кун.

–Убили бы. Или пленили, – мрачно произнесла эльма.

Во-от! – с удовлетворением произнёс знахарь.– И в чём смысл твоих действий? Красиво умереть? Или петь в плену героические песни? Может тогда о тебе кто-то и вспомнит! А теперь подумай, сколько бы врагов ты ещё сразила, если бы осталась жива и свободна? Если бы просто отступила, заняла более выгодную позицию, подождала подкрепления? Так и у магов. Когда колдун в бою готовит заклинание, он точно не знает, какое количество врагов ему предстоит уничтожить. А если к ним в последний момент кто-то ещё присоединится? Вот и творит он волшебство, такое по силе, чтоб предусмотреть все неожиданности. И чаще всего это его последнее заклинание! Теперь подумайте, что лучше – убить с десяток врагов и стать после этого абсолютно бесполезным, или понемногу применять свои силы в лечении раненных и спасти сотни жизней? А? Это первое.

–Есть и второе? – поднял брови Лохмоть.

–Есть. Магия отражения. Вы уже знаете, что любое магическое действо оставляет след. А сильный колдун может различить даже момент творения заклятья. И тогда он выставляет защиту, но такую, которая отбросит вражеское заклинание назад, к своему создателю. И вот ты творишь «всепожирающий огонь», а вместо обугленных трупов вражеских ратоборов, рядом падают дымящиеся останки твоих товарищей.…Так нужна такая магия? – Кун медленно переводил глаза с одного спутника на другого.

Реакция спутников была разной. Юллин опустила голову, напряжённо что-то обдумывая, Лохмоть пожал плечами и лишь огр и Грошик отрицательно закрутили головами.

–Ну так как же? – продолжал настаивать Кун.

–А если и ты выставишь щит против его щита…?– начала было эльма, но Кун перебил её.

–Можно. Только в этом случае будут стоять два мага, как два столба посреди сражения и ждать пока у одного из них силы иссякнут.

Грошик прыснул.

–Ты чего? – посмотрел на него огр.

–Да так. Представляете, война закончилась давно, а они всё стоят и стоят. Высохли уже, одёжки поистрепались, до ветру хотят… – Грошик опять залился смехом. Неуверенно хохотнул Олбиран, улыбнулась эльма. Лишь Лохмоть морщил лоб, пытаясь найти брешь в умозаключениях знахаря.

–То есть всё вражеское войско, одним махом, заколдовать не получится? – уточнил он.

–Нет, – посмеиваясь, ответил Кун. – В этом случае ты и сам иссякнешь и своих же союзников можешь уничтожить. Кроме того, заклинание может и не получится или привести к неожиданным последствиям. Возможности-то у всех разные.

–А если объединить? Сразу несколько магов? И чтоб они вместе волшебство творили? – не унимался Лохмоть.

Кун вдруг стал очень серьёзен. Глядя на него притихли и остальные.

–И такое пробовали, – как-то неохотно проговорил знахарь. – Только теперь эту местность Безлюдьем кличут. Да-да, именно туда мы и направляемся, – кивнул Кун, увидев вопросительные взгляды спутников.– Селиться там до сих пор боятся, хоть и прошло более сотни лет.

– Все погибли, да?– решил уточнить Грошик.

–Ладно бы только враждующие маги и воины, – удручённо сказал знахарь.– Люд стал вымирать, будто косой его косили. И длилось это очень долго. Ничего не спасало: ни великие знахари, ни попытки магов хоть что-то исправить. Заклинание было таким сильным и приняло такую форму, что разобраться в этом никто так и не смог. Потому и стали бежать оттуда, хотя места там плодородные – живи да радуйся. Постепенно разрослись леса, пруды и озёра превратились в болота и всё. Была прекрасная долина, и нет её.

–Так что получается? Для нас там может быть опасно? – уточнил Лохмоть.

–Сейчас уже не так страшно, – улыбнулся знахарь. – Но долго там находиться нам не желательно. Я имею ввиду осесть там, – опять улыбнулся он, видя как переглянулись спутники. – Ну, что, объяснил я вам азы магии? Или как?

–Понятно вроде, – кивнул Лохмоть, а за ним и все остальные

–Хорошо, – кивнул Кун.– Тогда ещё одно, если мы с вопросом о колдовстве закончили…

–Говори, – повернулся к нему Лохмоть, уже отправившийся было к своей подстилке.

–Вот в этой бумаге, – потряс свитком Кун, – говориться, что Кемач потерял почти всё своё состояние и задолжал Валваль огромную сумму. Посему в её владение переходит корабль – лодейник с названием «Беглец» без команды, стоящее на якоре в Предустье…

–Ох-х, – глубокий вздох огра заставил всех посмотреть на него. Держа в руке свой плащ, Олбиран во все глаза смотрел на знахаря, ожидая продолжения. Кун смущённо кашлянул и закончил чтение: – По указанному здесь, новая хозяйка Валваль, вступает во владение имуществом и вольна распоряжаться им лично, либо, – выделил слово Кун, – через доверенное лицо, чьи права подтверждаются данным свитком. Начертано в Предустье и заверено пристанным старостой и старостой слободки.