Дальше события начали развиваться очень стремительно. В смысле, я оказалась в его постели за считанные дни. А как сделал меня женщиной, так уже ни на сутки не отпускал без присмотра. Шутки, шутками, а свои желания этот мужчина привык исполнять. И его постоянным желанием стала с тех пор я. Об этом узнала быстро. А потом научилась заранее распознавать в нем смену настроения. Для этого только и надо было, внимательнее смотреть в его лицо. Слегка раскосые, цвета серой клубящейся дымки глаза, часто искрящиеся от сдерживаемого смеха, но как только их хозяин начинал чего-то или кого-то хотеть по настоящему, так темнели и становились двумя омутами. Следом за ними заострялись скулы. А потом на губах начинала играть улыбка. Она бывала разной, от широкой, до легкой и сдержанной, иногда походила на ухмылку. Но меня уже потом было не обмануть. Всегда заранее знала, что от жизни ждать: похвалы или взбучки, душевного разговора или словесной пытки. А уж когда он желал секса…
Так вот, тогда в кафе. Оказывается, я ему приглянулась сразу, он мне так потом и рассказывал. Лежал в постели рядом, весь утомленный и расслабленный после любовной игры, поглаживал кожу у меня на бедре и посвящал в ту историю. Его счастье, что хватило ума, пуститься в подобные откровения уже после нашей свадьбы.
Оказалось, этот Змей Искуситель приметил меня за соседним с ними столом в тот вечер сразу. Посмотрел пристально и сказал друзьям, что увидел ту, с кем проведет ближайшую ночь. Как вам такое? Его друзья, в отличие от него самого, тем вечером спиртным набрались знатно. Их сразу потянуло на подвиги. От этого мужики и проявили к нашему с девчонками столу живейший интерес. Но на меня был уже наложен запрет. Я знать не знала, а сидела, как бы с табличкой на шее «занято». Дальше у него со мной не заладилось. И рано домой собралась, и оказалась устойчивой к его неотразимой, как сам свято верил, внешности. Я с ним могла бы над этим поспорить, имела в виду внешность. Шарм был, определенно. Уверенность в себе и своих действиях имел на десятерых. Еще обладал неким магнетизмом, или как это еще называлось, не знала. Нельзя было забывать и об опыте. Имел просто огромный и жизненный и сексуальный опыт. И, представьте, ухнул все это на меня бедную девственницу, что только к тому моменту и имела, как первый опыт поцелуев. Кто он был после этого?
Мне на этот вопрос ответить не удалось. И сколько брови не хмурила, а долго сердиться на него тоже не смогла. Он же Змей, то есть Искуситель. Какие могли быть с ним выяснения отношений? И потом, Игорь сам предложил мне замужество. И скоро. Через три месяца наших жарких встреч на его квартире. Если разобраться, то для такого, как он, это был подвиг. Что касалось меня… что с меня было взять? Дуреха, несмышленая, зачарованная и загипнотизированная дуреха. Не иначе, как ядом меня всю пропитал. Использовал, ласкал и себе подчинял. Когда очнулась, оказалось, что он весь так в меня проник, и в кровь, и в нервы, и в разум, что жить без него уже не могла.
А очнулась я, как раз, через семь лет после нашего знакомства. К тому времени мы уже имели четырехлетнюю дочь. О нашей Полинке я задумалась в первую очередь, как только принялась анализировать и взвешивать свои наблюдения за поведением супруга в последнее время. Как уже сказала, началось все с замеченной мной скуки в его глазах. Дело было в гостях у институтской подруги. Анна позвала нас, чтобы отметить ее двадцати девятилетие. В этом году всем нам: Анне, Алле, Галине и мне; исполнится по двадцать девять. Анютин день рождения был первым в списке. У нее мы в тот вечер и собрались.
Игорь накануне вернулся из командировки. Он у меня врач, хирург. Часто бывал в отъездах, а объяснял это обменом специалистов между разными госпиталями и клиниками страны. Еще говорил, что такие поездки ему просто необходимы, чтобы повышать свой профессиональный уровень. Я не спорила и с расспросами не лезла. Так он меня воспитал. Все, что касалось его работы, нами не обсуждалось. Это правило внушил мне с первых дней совместного проживания. Сказано мне было, чтобы этой темы не касалась, я и слушалась. За что муж частенько гладил меня по голове, прижимал к себе и, целуя в уголок губ, называл его послушной девочкой.
Почему была такой паинькой? Может оттого, что все в семье у нас ладилось. В те дни, что Игорь бывал дома, мне отдавалось сто процентов его заботы и внимания. Любви мне его тоже хватало. Он, вообще, по природе своей был мужчиной темпераментным. И от своей спутницы требовал не малого. Я, грешным делом, даже иногда задумывалась, что бы со мной было, если бы не его командировки. Пришлось бы тоже придумывать головную боль и прочее, чтобы иногда отдохнуть от исполнения супружеского долга. А так, все складывалось неплохо.
И вот, мы пошли с ним в гости. Надо сказать, что ему идти не хотелось. Начал мне рассказывать, что утомился от перелета и с удовольствием остался бы дома. Еле уговорила не рушить компании. Тем более что нас пригласили заранее, и подруга долго к своему празднику готовилась. Игорь повздыхал и дал себя уломать. Так мы и оказались у Анюты на квартире.
Вечер был в разгаре. К тому времени прозвучало достаточно много тостов и пожеланий в адрес виновницы торжества, чтобы все собравшиеся успели ощутить хмель в крови и голове, и в ногах. И гости, и именинница приняли спиртных градусов достаточно, чтобы могли расслабиться даже самые скованные. Настал тот момент, когда шутки, все без исключения, казались смешными, а музыка подходила всем. Но только не моему мужу.
Да, он никогда не прикасался к спиртному. Это, кстати, тоже была тема, которую никогда не желал со мной обсуждать. Но раньше его трезвость не мешала ему веселиться вместе со всеми. Я никогда не ощущала его, вне общего праздника. Даже наоборот. Игорь чаще был душой компании, а не тянул на себя внимание каким-то отличным от других поведением. Сегодня на себя не был похож. Выполз из-за стола с угощениями, перебрался на мягкий диван и сидел на других посматривал, а сам в общем веселье участия не принимал.
Я попыталась дважды вытащить его в круг танцующих. Не получилось. Вяло только улыбнулся, похлопал меня по руке и подтолкнул к другим, чтобы веселилась без него. Что это значило? Непонимание зародило во мне настороженность. Она, в свою очередь, заставила более внимательно присмотреться к супругу. Вот тогда и приметила его необычный взгляд.
Он им, как бы, скользил по лицам и не замечал присутствующих. Могла поклясться, что был не с нами. А где тогда? Вопрос! Вот к нему подскочила Анюта. Поднесла бокал с минеральной водой, что тот обычно употреблял во время застолий. Сама она зажала в руке фужер с вином. Что-то ему сказала, наклонилась, чтобы коснуться краями стекла и получить хрустальный перезвон. Игоря звук как будто заинтересовал, склонил набок голову, то ли прислушиваясь, то ли задумавшись. Анна еще немного над ним постояла, чего-то ожидая. Но, похоже, ничего не дождалась, развернулась, несколько резковато, и исчезла за чужими спинами.
Тот его взгляд, что насторожил меня в первый раз, поймала именно тогда. Это им он проводил спину удаляющейся от него подруги. Но если бы только ее. Дальше мне еще раз пять пришлось наблюдать его скуку на протяжении остатка вечера. И вот, стояла я в плохо освещенном уголке комнаты, там, где только слабая лампа торшера рассеивала темноту. Прижимала к губам холодное стекло фужера, но не пила из него. И ждала. Пока не дождалась.
Я задумала за ним проследить и легко сделала это. Игорь водил взглядом по головам, спинам, стенам и стульям, а я наблюдала только за ним. Было странно и отчего-то тревожно не различать в его глазах привычных искорок, похожих на веселых чертенят. Даже, как будто, это были и не его глаза вовсе. Хотелось подойти и задать тот вопрос, который не давал мне покоя уже около часа.
– Что происходит? – эти слова рвались из меня, подступили совсем близко, но я знала, что никак не смогу их произнести.
– Почему? – спросил бы кто-нибудь.
Так приучил меня муж. Это я уже сейчас могла позволить себе такую вольность, а тогда была полностью его созданием. Если чего-то не понимала или тревожилась, должна была нежно обратить на себя внимание. Например, приласкаться к его плечу или трепетно заглянуть в глаза. Вопросы в лоб он не приветствовал. Нет, муж никогда на меня не кричал, особенно не раздражался, о рукоприкладстве вообще речи не было. Но умел так посмотреть или скроить такую мину, что чувствовала себя глупой и никчемной. Кому хочется ощущать себя идиоткой? Мне нет. Гораздо приятнее было получать его одобрение, ласки и заботу. Не могла отказать себе в этом. А потому и пошла у него на поводу, когда начал надо мной «воспитательный процесс».
