— Учитель Фэш! — она с громким возгласом махала руками, из-за чего присутствующие начали шикать. Драгоций приложил руку на переносицу. И без этого нашел бы.

— Могла бы так не делать, я и так тебя видел, — вместо приветствия выговорил он, — Да и кому же, прекращай звать меня учителем. Это глупо.

— А ты мог хотя бы сказать привет, — надулась девушка, на что Фэш только закатил глаза.

— Давай уже начинать.

В этот раз все пошло как-то не так. Василиса делала совершенно глупые ошибки, болтала больше обычного. Хоть Драгоций и не знал, как много она говорит, ему казалось, что в этот момент она явно вышла за рамки. Убедившись, что она наконец сосредоточилась на задаче, Фэш достал книгу и начал ее читать. Под конец занятия, Василиса снова заговорила.

— Слушай, а чем ты занимаешься после занятий? — поинтересовалась она, попутно начиная потихоньку собирать вещи.

— Учусь, — буркнул тот.

— А на выходных?

— Учусь.

Василиса опешила. Впервые в жизни она видит человека настолько преданного учебе. Вообразить себе не могла, что такие вообще существуют. И, видимо, существуют.

— А кроме учебы? — Огневе было просто очень интересно все.

— Читаю, — ответил парень незамедлительно. Василиса встрепенулась, читать она тоже очень любит, и, быть может, они даже найдут общие темы для общения.

— Правда? А что, если не секрет?

Фэш скосил на нее взгляд, мол, зачем тебе это, но потом решив, что тогда от него отстанут, молча показал обложку книги Василиеа. Та подалась вперед, чтобы получше разглядеть.

— Высшая математика? Ты серьезно? — Фэш пожал плечами, на чего от Василисы послушался жалостливо-удивленный возглас. — Ты вообще за территорию школу выходишь? Ты вообще живешь?

— Разумеется, живу, — он недоуменно на нее взглянул, — Я могу дышать и мое сердце бьется.

Огнева уставилась на него, как на умалишенного. И отчего-то захотелось удариться головой об стенку.

— Да не в этом смысле! — она встала, размахивая руками, — Ты хоть раз развлекался? Выходил за территорию школы после отбоя? Выпивал? — на каждые ее вопросы Фэш отрицательно качал головой, от чего глаза Василисы становились все больше больше.

— Господи, какой ужас, — Василиса снова начала что-то бормотать себе под нос, а брюнет не понимал, что такого ужасного. — Решено! Мы научим тебя жить!

Василиса сказала это так резко и громко, что подскочил не только Фэш, но и рядом сидящие, которые недобро на нее посмотрели. Только Фэш хотел сказать хоть что-нибудь, как она подорвалась с места, к выходу.

— В восемь у входа в общежитие, — крикнула она у двери, оставив Фэша в полном непонимании.

В непонимании он находился и сейчас, когда встретившись у общежития, Василиса его куда-то вела. Причём, не слушая протесты самого Фэша. Это даже разочаровывало, потому что он вообще-то старше. А старших надо слушаться. И уважать. А Василиса не делала ни того, ни другого. На место пришли они минут через пять, за общежитие. И какого же было его удивление, когда он увидел…

— Фэш?

… Захарру, Лешку и Ника.

— Ребята? — почти шепотом произнёс он, глядя на свою сестру и двух его сожителей в общежитии. — Что здесь происходит?

Остальные, видимо, тоже не понимали и вопросительно посмотрели на рыжую.

Та сначала отвела взгляд, чуть присвистнув, а потом опять посмотрела в сторону своих друзей.

— Мне стало невыносимо, — начала она, — У него нет настоящей жизни, поэтому я, во что бы это не стало, внесу в неё краски.

Ребята продолжали на неё смотреть.

— Короче говоря, он присоединяется к нам, — на одном дыхании выпалила Василиса. Все на минуту замерли. Ребята, потому что, кажется, были шокированы, и Фэш, потому что до сих пор ничего не понимал.

— Присоединиться куда? — поинтересовался брюнет, оглядывая поочередно группу.

— Огнева, ты же понимаешь, что это невозможно, — первым подал голос Рознев. — Поверь мне, я с ним, — он осекся и посмотрел на Ника, — Мы с ним живём уже третий год, и скажу я тебе у него все по расписанию.

— Ага, — в разговор вник Ник, — Даже больше. Если вдруг после отбоя каким-то образом будет пожар, он никуда не пойдёт, ибо «после отбоя строго запрещается выходить из комнат».

— Тем более! — воскликнула Василиса, — Мы должны возратить его жизнь, пока ещё не стало поздно!

— На самом деле, Василиса, — подала голос Захарра, — Все стало поздно, как только он родился.

Лешка с Ником на это только прыснули. А Фэш все ещё стоял и думал, когда он сможет наконец-то уйти.

— Вы, меня, конечно, простите, — прервал их всех Фэш, — Но может, кто-нибудь мне объяснит уже наконец, что тут творится?

Все глянули в его сторону так, будто он внезапно появился здесь.

— А, — протянула Василиса, — Считай себя счастливчиком! — она воскликнула и раскрыла руки, как будто хотела его обнять. — Теперь ты будешь одним из нашего Ордена!

— Ордена? — чуть наклонившись, переспросил Фэш. Ему с самого начало все это не нравилось, а теперь его разум и интуиция просто кричали, что нужно срочно уходить. И обычно, Фэш всегда слушал голос разума, но сейчас отчего-то не хотелось. Было ли дело в том, что на подсознательном уровне ему хотелось каких-то перемен, или же в Василисе, он точно сказать не мог.

— Ага, — кивнула Василиса, — Орден Дружбы.

Фэш рассмеялся. Громко. Так сильно он ещё никогда не смеялся, ибо легкие болят и воздуха не хватает, но он продолжает. Драгоций, если честно, еще не разу ничего глупее не слышал. А они ведь не на много младше него. А ведут себя совсем как дети. Фэш мог сказать это с абсолютной точностью, ведь с Захарру он знает всю жизнь, и три года знаком с Лешкой и Ником, и, по крайней мере, Фэш считает их своими друзьями. Но зато стало понятно, куда эти двое все время уходили. Все то время, пока он содрогался от смеха, Василиса смотрела на него хмуро, со сложенными руками на груди, а Драгоций-младшая с парнями удивленно. Не часто все-таки можно увидеть брюнета смеющимся.

— И что смешного я сказала?

— Просто… — Фэш постепенно переводил дух, — Орден Дружбы? Серьезно? Господи…

Драгоций опустился на корточки и уткнулся в свои колени, пытаясь взять себя в руки. Выходило так себе. Спина все время подрагивала от распирающего его хохота.

— Перестань! — Василиса, правда, хотела придать своему голосу как можно больше суровости и злости, однако вышло что-то наподобие насмешки смешанной с радостью. Не зная, куда бы деть свою безнадежность, она толкнула Фэша, который прокатился сосиской по земле. И тут уже он не выдержал, начав смеяться еще громче. Вскоре к нему присоединился и Ник, который хотел подойти на помощь своему другу, но запнулся и в итоге упал на него. Последовал еще один взрыв хохота. А потом, Захарра, с криком «куча мала!» со всей дури бросилась на них, а затем к ним присоединилась и Василиса, безумно улыбаясь. Лешка же всю эту картину снимал на камеру, но получалось плохо: руки дрожали, и картинка была нечёткой, поэтому бросив это дело, тоже кинулся в эту кучу.

Фэшу никогда не было так весело. Пожалуй, это первый раз, когда он почувствовал легкость и еще какое-то трепетно-щебетащие чувство, назвать которое он не мог. Но Фэшу однозначно хотелось это почувствовать еще раз. И еще раз. И еще. И вообще всегда.

Все еще посмеиваясь, они начали рассыпаться по земле, и в итоге лежали в кругу, который очерчивали их головы. Из динамиков телефона играла какая-то песня, название которой Фэш не знал, а Захарра с Василисой громко подпевали ее, не боясь сфальшивить. А фальшивили они знатно. Драгоций даже подумал, что если он заткнет уши затычками их ужасное пение все равно будет слышать.

— Боже прекратите это, мои уши сейчас завянут, — пытаясь перекричать их сказал Фэш, на что Захарра лишь хихикнула и начала петь еще громче, а за ней и Василиса. — Проклятие…

Наконец, когда песня закончилась и девочки перестали петь, наступила тишина. И почему-то Фэш захотел, чтобы она наконец-то уже закончилась.