Татьяна Александрова Акварель Далеко от России Испанка Я гуляю по саду в Гранаде, Я танцую под звук кастаньет. Мне мужчины поют серенады, И дуэньи глядят строго вслед. Я кручу сигареты в Севилье, Я – Кармен со цветком в волосах! Меня любит тореро в мантилье, У Хосе страсть бушует в глазах. Я Колумбу дарю изумруды, Посылая за сотни земель. Он исполнит все Донны причуды, Я сегодня – сама Изабель. Я склонилась над дивной картиной. От колонн дома тени легли… Гений любит меня, я – Богиня! Я – Гала, я – подруга Дали! Я с постели встаю спозаранку И оливки спешу собирать. Я горда, как любая испанка… …Жаль, сегодня пора уезжать. Ревущие Сороковые
Знакомый простенький мотив Приносят чаек голоса, О прошлом шторме позабыв, Вновь поднимаю паруса! Мечту качает Океан, Лаская голубой волной, Воспоминаний караван Закатом говорит со мной… Оставив Север позади, Плыву в вечернюю зарю. Печаль за мной не полетит — Ее я ветру подарю… Стеной вставая на пути, Лишь сохранив Любовь в живых, Мой парус вызвавшись нести, Ревет волна Сороковых… Среди бушующих широт Найду обломки кораблей, И шлюпку подниму на борт С пропавшей нежностью твоей… Балласт сомнений и тревог Я сброшу в омут за кормой, И в пене солнечных дорог Я встречу алый парус… твой? Встречи с Сиднеем Я готовилась к радостной встрече, Очень долго секунды текли. Самолета усталые плечи Нас к земле долгожданной несли. Километры бегут на экране, Сердца стук подгоняет – скорей! Рядом в кресле седой итальянец Повторяет: «Сидней, о, Сидней!» Разворот – и душа закачалась, За глазами стремглав понеслась, Бухта Кука внизу показалась, В пене брызг океанская гладь. Сити пламенем синим встречает, Блики окон сверкают в воде, В облаках Централ Пойнт пропадает. Нет, такого не встретишь нигде. Я иду по бульварам с надеждой, В Дарлинг Харбор, мечтая, сижу. Новый Сидней милее, чем прежде — Каждый раз для себя нахожу. Парки локоны пальм распустили, От акаций кудрявая тень, С ароматами роз, белых лилий Улетает сиреневый день. Прелесть улиц почти деревенских Завершает пейзаж городской. Рядом Сити – такой европейский — Здесь царят тишина и покой. Вновь вода парусами закрыта, Разноцветием бухта полна, Пляжей белых песок через сито Промывает морская волна… Час свиданья кончается скоро, Пролетели счастливые дни. И другой меня ждет уже город, Петербургские манят огни. Так живу, о далеком мечтая, Неспокойное сердце щемит, В Петербурге Сидней вспоминает, А в Сиднее Россией болит… Самолет забирается выше, Чуть мерцая, экраны молчат, Вместо гула моторов я слышу, Как шумит Ботанический Сад… Лазурный берег Я живу в замечательном городе, Взгляд дворцов на себе ловлю, Но, как люди мечтают в молодость, Возвращаться сюда люблю. И экзотики мне не надобно, Океанских песков белизны, Лишь пройтись по Английской набережной И услышать здесь шум волны. Под ногами моря сохнут слезы, Альпы недоступные в снегах, Желтыми цыплятами мимозы Отражаются в моих глазах. Именами громкими наполнен воздух, Александр с царицей здесь бывал. И нетленные шедевры были созданы, Здесь творили Ренуар и Марк Шагал. Наш автобус по берегу мчится, Деревень парфюмерных вдоль. Нас встречает красавица Ницца, Предлагая нам хлеб и соль. Наполеон Мы на Корсику морем плывем, Подгоняя ленивую ферри. Веселимся, а мысли о Нем, В Его юность откроем мы двери. Кофеек, коньячок и карпаччо, Заглушить бы тревогу момента… Нам бы только увидеть Аяччо И цветы положить к постаменту. Красота превзошла ожиданья, Дикость гор растревожила душу. В тишине замирают желанья, Пенье птиц только хочется слушать. По долинам на поезде едем С машинистом из прошлого века, Мы торопимся – вдруг не успеем Дом увидеть Того человека. Но, как видно, мечте трудно сбыться, Мы в Аяччо в тот раз опоздали. И во Францию, в модную Ниццу, Мы, как Он – на галере бежали. А на северном дома причале Под шампанское вспомним долины, Поезд, Бастию, ферри и Калви, Глаз мужчин корсиканских маслины. |
