Ноги сами несли Алекса по мостовой… Поворот, второй, третий… Что было позади – Алекс не знал, в висках лишь гулко отдавалось сердце.

Сколько и куда бежал он? В конце очередного квартала увидел небольшой мосток через ручей, спрятанный в коллектор. Кругом в этот ранний час не было ни души, и Алекс сиганул в черную дыру канализации. По ее краям густо разрослись кустарники, которые должны были скрыть Хока от посторонних глаз.

Где-то в городе выла полицейская сирена. В какой-то момент она настолько приблизилась, что Алекс был уверен: машина вот-вот остановится и ему скажут выходить с поднятыми руками… Но сирена как приблизилась, так и удалилась. Алекс облегченно вздохнул. Только выходить из своего убежища пока не собирался.

Впервые в жизни Хок испытывал это чувство – чувство загнанного зверя – там, в коллекторе, на берегу смердящего ручья.

Это была речка-вонючка с фекалиями местных жителей. Но страх перед расправой казался сильнее всех его прежних чувств и привычек. Так нищий роется в смрадной мусорной куче: страх перед голодной смертью сильнее запахов.

Сколько часов провел Алекс в этом зловонии, он не знал. Место оказалось довольно тихим. За всё время над головой пронеслось машин пять, да проследовали несколько пар ног.

Вот уже и начало смеркаться – то чего Алекс так ждал. Под покровом темноты, думал Хок, он выберется из-под моста, сядет в общественный транспорт и отправится на вокзал, где меньше вероятности угодить в полицию. Бродяжек на вокзале хоть отбавляй, и никто не заметит, если на одного станет больше. На вокзале найдется и возможность запрыгнуть в вагон поезда на Таврель. А дома уж Алекс выяснит, что за злые шутки шутит с ним Марта и какая роль во всей этой истории отведена его другу Джеку Сименсу.

***

Стемнело. Когда Хок уже был готов покинуть свое укрытие, над головой раздался скрежет автомобильных тормозов. Алекс услышал, как стукнули дверцы и кто-то, примяв траву, ступил на землю. Хок машинально вжался в холодный бетон коллектора. Люди наверху остановились прямо над ним, и Алекс стал невольным слушателем диалога.

Беседа шла между двумя мужчинами.

– Скажи, как могло получиться, что не выполнена пустяковая работа? – говорил один другому. – Деньги заплачены, и заказчику уже сообщено, что объект ликвидирован…

Голос Алексу показался знакомым. Причем слышал он его буквально утром. «Как у комиссара МакКолли», – подумал еще Хок.

– Не знаю, господин МакКолли, что случилось, – словно услышал Алекс ответ на свой вопрос. – От малыша Черныша я такого не ожидал, с ним что-то произошло… А теперь этот Хок вообще как сквозь землю провалился. В поезда́ на Лузин и Таврель он точно не садился, господин МакКолли.

– Я же просил, никогда не произносить моего имени, – недовольно повысил голос собеседник, – а ты уже сделал это дважды.

– Не волнуйтесь, – оправдывался второй, – здесь никого нет.

– Уши, Фуфлон, есть даже у этого коллектора.

– Хотите, проверю?

– Не надо. Но имя мое тебе лучше забыть. Никто не должен знать, что комиссар полиции в этом чудном городе крышует отморозков и негодяев.

– Обижаете…

– Ладно, ладно… Но ты должен понимать: погорю я – погоришь и ты. Никто больше не сможет отмазывать тебя от тюряги, которая, к слову, по тебе давно плачет. А еще сотни твоих джентльменов останутся из-за твоего глупого языка без работы… Но ближе к делу. У тебя и твоих парней двенадцать часов, чтобы найти этого Алекса Хока… Подумать только, он уже был у меня в руках…

– Мы будем стараться… А что будет с моим Чернышом?

– Что и всегда. На этот раз – срок за ограбление. А там, глядишь, из тюрьмы он уже никогда не выйдет. Таких ошибок, сам понимаешь, прощать нельзя… Да не всё ли тебе равно? Думай лучше о своей шкуре…

– Я всё понял…

Снова стукнули автомобильные дверцы. Машины укатили, оставив Алекса наедине с его мыслями.

Сидя в коллекторе, он тоже всё понял: Марта и Джек Сименс хотели его убить, и пару часов назад в камере он мило беседовал со своим несостоявшимся убийцей – Чернышом. Впрочем, киллер тоже не знал, что проводит время со своей несостоявшейся жертвой, – Алекса бы теперь родная мать не узнала. И вот что самое удивительное: от смерти его уберег некто Брюс Блэкит – человек, скончавшийся в больнице от рака. Покойник!

Всё это походило на бред сумасшедшего. Именно так сказал бы Алекс, не приключись эта история с ним…

Но главное, весь этот зловещий план – вовсе не плата Марты за измену Алекса. Цель – прибрать к рукам его бизнес… Как же он сразу-то не догадался? Секретарша Кэт – протеже Джека Сименса! Это он когда-то привел смазливую брюнетку к Алексу в офис, и Хок вскоре рассчитал миссис Вайт – пожилую даму, верой и правдой служившую ему секретарем не один год…

«Кэт – обычная шпионка, – продолжал выстраивать логическую цепочку Алекс, – а сцена с разоблачением неверного мужа – лишь видимый повод для ссоры… Но почему комиссару Марта сказала, что я уже вернулся домой? Меня же убили. А-а… МакКолли только делал вид, что разговаривает с ней: то, что я не убит, заказчику знать нельзя, деньги заплачены, а заказ не выполнен… И Джеку он не звонил… Вот артист. Но выходит, заказ теперь необходимо выполнить!»

От этого озарения Алексу легче не стало.

«Что же делать? – думал он. – Заявить в полицию? МакКолли только и ждет. Меня подозревают в нападении на какого-то старика: запрут в камере с каким-нибудь живодером Максом, а утром найдут в петле… Бежать из города? Не доберусь и до вокзала, а финал тот же… А если позвонить Марте, сказать, что жив-здоров и всё про них с Джеком знаю? Я благородно дам заговорщикам шанс не отправиться в тюрьму – пускай только заберут меня отсюда».

Всё, чего теперь недоставало Алексу, думал он, это телефона.

Хок выбрался из своего убежища и, окутанный сумраком и тревогой, побрел по улице. Но он и предположить не мог, что сделать один-единственный звонок окажется так сложно.

Впереди показалась пара прохожих. Мужчина и женщина интеллигентного вида шли под руку. Поравнявшись с ними, Алекс обратился к мужчине:

– Извините, что к вам обращаюсь. Я директор компании из Тавреля, здесь – проездом и меня ограбили. Не одолжите свой телефон – сделать один звонок?

Смущенный мужчина полез было в карман, но спутница его одернула:

– Ты что – не видишь, кому даешь? Хочешь остаться без телефона?

– Ах, это! – указав на свой заплывший глаз, попытался улыбнуться Алекс. – Не смотрите на внешний вид – он обманчив.

– Вали-ка ты отсюда, директор, пока полицию не позвали! – перешла дама на угрожающий фальцет.

– Зачем же сразу – полицию? Извините, что побеспокоил.

Какая-то бессильная ярость охватила Алекса. Но, понимая всю зыбкость своего положения, он взял себя в руки и поспешил перейти на другую сторону дороги.

«Бессердечные сволочи, – повторял Хок, чуть не плача, – сволочи…»

Навстречу ему шла компания молодых людей. Они громко разговаривали, потягивая из бутылок что-то веселящее.

– Ребята, я тут телефончик посеял, – начал Алекс как можно беспечнее, – дадите позвонить жене?

– А может, тебе еще и бабок насыпать, вонючка? – рассмеялся один из парней.

– Какой еще жене? – балагурил другой. – Может – своей «помойке» на свалку?

– Иди сюда! – зарычал третий и с силой ударил Алекса ногой в пах.

У Хока от боли выступили слезы. На четвереньках пополз он к дороге.

– Будет с него, – остановил приятеля первый. – А то еще до своей мусорки не доползет. Давай, чеши, пока не забили до смерти…

В этот момент неподалеку остановился автобус (рядом оказалась остановка). Алекс заскочил в него. Автобус тронулся. Вскарабкавшись на последнее сиденье, Хок перевел дух.

– Куда этот маршрут? – спросил он у пассажирки перед собой.

– На вокзал, – недовольно бросила женщина и встала, чтобы пересесть на другое сиденье.

Алекс увидел, как и остальные пассажиры начали вставать с мест.