– О чём-то задумалась?

– Если тут тоже будет над чем подумать – я уволюсь.

Прекрасное утро.

Ещё один новый день позволил рассмотреть всё заново. Полупрозрачные окна с затемнением пропускали солнечные лучи. Всего свет пребывал здесь не более часа или двух с раннего утра. Это моё любимое время. Я, стоя за стойкой, протираю те самые стаканы и ни о чём не думаю, смотря, как медленно в ясный день пробегает по одной из столешниц полоска света, делая на время всё каким-то подлинным и живым. Через час чары рассеются, я уткнусь в кофе-машину и буду наливать-пенить-сыпать, считать и снова наливать, иногда отдавая сдачу, смахивая крошки со стойки, подавая десерт или развлекая ответами на очень важные вопросы первых гостей. Как-то непросто убедить этих упырей в том, что ты не просто цыпочка… Но таков уж типаж наших официанток – неглупых и вполне приличных девчонок, которые почему-то потом затанцуют кордебалет и будут визжать по первому требованию пьяных учредителей. Они только пишут с ошибками, а в основном, правда, все очень милые… Стою, пытаюсь вспомнить, как это вообще всё начиналось?

Сейчас мне 23 года, и я живу с человеком, которому своя семья пока не нужна. Детей у нас, конечно, нет, но есть похожее понимание своего будущего и некоторые интересы. Раньше мы только учились и жили с родителями, теперь, после окончания, прошел уже год, и мы сняли жильё, но живём, кажется, точно также – на чемоданах, в ожидании Годо⁴ и, не нажив даже нескрипящего дивана, часто спим на полу. Денег тоже никто не скопил. Ещё ты часто меняешь работу, а у меня нет друзей, с кем я могла бы поговорить обо всём этом. Вообще-то, у меня есть друзья – такие позитивные и адекватные мальчики и девочки, которые копят на машины и квартиры, рожают детей, строят карьеру и ищут свою вторую половину, перебирая Принцев и Принцесс… – короче, совсем не так, как мы…

И вот теперь, просыпаясь каждое утро, ставлю своё плечо к плечу в транспорте, потом за стойку… Хотя нет, сейчас это уже в прошлом, мне же повезло: наше безмерно французское кафе – прямо в этом же доме… а ещё и у умывальника нет очереди – ну, вот и все прелести съёмного жилья… кроме свободы… Как я вообще оказалась здесь?.. Однажды всё стало слишком невыносимо. Мужчины, квартиры и города – они как одежда – бывают сношенные или пока на вырост, в какой-то момент, как не тянула – стукнулась башкой о потолок, и пришлось что-то поменять. Мы жили до этого вместе уже достаточно давно (дольше, чем полагалось по приличиям жить с родителями), денег особо не было и при этом родители были мои. Мать не возражала, но это тоже может раздражать… На откуп благоразумию мы дождались конца учёбы, а после – «Волчонок сбежал из дома…» – «…сбежал потому, что вырос!». И вот она перед глазами – вся жизнь, и мы слепим из неё всё, что посчитаем нужным, рискнув поверить в счастье быть рядом и не зависеть больше ни от кого. Да, это сложно, но, если верить – обязательно получится, ведь правда? И, зная, что мы верим друг другу как никогда никому раньше – мы рискнули.

Так почему же я именно здесь, в этом кафе? – да потому, что работа – это деньги. Простое оправдание всему, и не будем искать сложностей. Мы снимаем и живём отдельно. Ты, я и парень, с которым я познакомилась здесь – с Сашей. В квартире две комнаты и наша меньшая, но просторнее, чем могла бы быть, спокойный район, чисто. Рабочая смена длится по-разному, иногда я прихожу домой в 2, иногда в 3… работаю 2 через 2, но и тут бывают исключения, и график по 4, и по 12, и по «досиди до 18.00», и «Знаешь….»… Зарплата прилично небольшая, но есть карьерный рост и чай[евые]…

Итак, к моменту начала всей этой истории я успела сбежать из дома, обвыкнуть и примириться с мелочами жить самой… только в свои 23… – все мы фатально поздние дети.

– …Да как сказать… стою я за стойкой, ко мне вваливается компания – пятеро ребят, начинают хамить охраннику (Фаркаду), ржут и рассаживаются гуськом за стойку, «Пивасик к семкам!!!»⁵ – (так живо вспоминается, что уже начинает тошнить), но ты в ответ просто кривишь губы и так же разболтанно: «…И чо, какой будиим брать?»…

– Стоп-стоп… Это я уже слышал, – отвечает мне наш менеджер. Знатный, кстати, оказался говнюк… Старшего бармена не было, заступаться некому – в итоге штрафанул меня на косарь за разлитый слив⁶, два битых бокала и ворованную пепельницу. Укусить бы его в шею, да меня не прёт по «Сумеркам»…

Вот такая за месяц работы моя первая проблема… Не то, чтобы, но у нас часто так. Я вообще не жалуюсь, но работать в своей чахлой и безденежной сфере – в эти «не так давно» – мне по-своему нравилось. Я вообще-то специалист по культуре. Не врач и не «культурист», как любят переспрашивать. Что я умею? – думать – по-своему редкое, наподобие увечья, качество… Хвастаюсь? – Да… потому, что больше пока нечем. Надо же обязательно чем-нибудь похвастаться! – Иначе при встрече будут думать, что ты – никто, что у тебя ещё ничего не было и: «…Хи-хи – а будет ли?..», или что ты там без денег и наверняка одна, а они: «…Вот папа устроил» или: «…Машину себе купил» – «…А я – телефон…». А я? Я – образованная, я – умная… И первое, что сделала после получения своего престижного диплома – устроилась в общепит, чтобы с голоду не умереть. Хорошо сделала, что похвасталась… А пока моя мания величия входит в анналы – пойду поживлюсь списанными⁷ печеньками, если остались… Вообще-то, до общепита я проработала в музее (ха-ха) – после такой записи в трудовой проще утопиться, чем найти работу. Но мне вот повезло – сейчас я наливаю чай и пиво, вспениваю молоко, а когда досыпаю краш⁸ – думаю о картинах Кента и Сурикове. Зёрна напоминают Африку, а пушистая кофейная пена, на которой рисую сердечки-облака над невысокими уральскими горами, которые ещё недавно было видно из моего окна… Скоро меня повысят до настоящего бармена.

Встаю во весь рост, незаметно потягиваюсь, наливаю себе первую утреннюю чашку американо – как всегда, без прикрас – и жду первого гостя. Это всегда так путано и странно: утро, через четверть часа брякнет входной колокольчик, и первый гость запустит проржавевший механизм – я улыбнусь, и до вечера мне будет некогда грустить… Гости – это наше самое дорогое, но при этом они ещё и компания назойливых коммивояжёров самих себя. Я навязываю им «ещё кофе», а они мне – свое одиночество – молча или с разговором за жизнь, реже идут парочкой или компанией – но эти вообще не слушают друг друга, и единственный, кто всё про всех услышит, это, конечно, бармен. Чёрт, выпить ещё кофе, а то привычка к тишине и музейной пыли не даёт раскрыть рта моим героям… нет, не героям – нам – актёрам пьесы, которую никто не ставил, а мне всё ещё так хочется вдохнуть искусство в то, что мы сделали из своих жизней… Но, кажется, я не вправе.

Из всех, с кем здесь общаюсь, и с кем пока нравится – Катя. Спокойная такая девчонка из Пышмы⁹, а ещё, кажется, у неё роман с Сашкой, но об этом тоже позже. Каблуки, макияж, растяжное «Чооо?..» и «леопардовые» тапочки в подсобке. У неё вроде бы всё проще: школа, техникум, а потом работа. Сейчас третья стадия¹⁰ – работа. Наверняка ничего сказать не могу, но скрывать тоже нечего – обычная девчонка, хочет простого счастья и замуж – хорошая официантка. Каждый день ездит к нам из своего городка, лучше многих умеет считать и общаться, не спорит с начальством, не делает пакостей, не уезжает ночью с гостями… – Супер!