— Чего там у нас сегодня? — спросил ее Альхор, когда они шли по пыльной дороге.
— Мы сегодня до четырех канаву копаем, а потом до конца дня на нулевом поле забор чиним. — ответила Яна.
Услышав это, Бык смачно выругался, да так, что Яна стала поспешно смотреть на простирающие красоты, чтоб скрыть смущение.
— Бык, ты бы поменьше выражался при девочке. Я понимаю, что ты у нас бравый солдат, но и у тебя должны быть зачатки манер. — усмехнулся Альхор.
— Да видел я ее далеко и надолго. — огрызнулся Бык.
— Если будешь так себя вести, то от тебя все бабы убегать будут. Будешь до старости свой век бобылем коротать. — продолжил Альхор.
— Он в чем-то прав. — согласился Михаил. — Ты грубиян и хам. Бабам такие не нравятся.
— А вы как будто белые и пушистые. — пробормотал Бык.
— У нас хватает воспитания не ругаться при женщине без повода. — посмеиваясь, ответил Альхор. — А ты, друг, совсем одичал без женского общества.
— Да ну вас! Если мне понадобиться баба найду себе такую! Ух, прям! Высокую! Вот с такими кулаками и такой грудью. Чтоб в постели не бояться раздавить. И чтоб юмор солдатский понимала и не фыркала.
— Грудь понятно. А кулаки-то зачем? — смеясь вместе с Альхором спросил Михаил.
— Чтоб мы силой помериться могли. — пояснил Бык.
— Вот парень дает! Совсем голову потерял на войне. Ему даже с бабой в постели драться нужно. — покачал головой Альхор. — Там другим делом занимаются.
— Да пошли вы. — обиделся Бык. — Я, между прочим, высказал то, о чем каждый из вас подумал.
— Насчет баб, тут вкусы у всех разные. — сказал Альхор.
— Я про нулевое поле.
— Думаешь тут никто не понимает, что это смертный приговор? Понимаем. Только если начнем волосы на себе рвать ничего это не решит. — сказал Михаил.
— Было легко предсказать, что рано или поздно нас туда отправят. В отряде пять смертников, которым приказали долго жить. Чего ты хочешь после этого?
— Пару дней прожить без проблем, — ответил Чур.
— Тогда жить будет скучно. Если проблемы нас не находят, мы будем искать их сами, — сказал Альхор.
— Как ты до своих лет дожил со своей философией? — посмеиваясь, спросил его Михаил.
— Я скажу больше: не только дожил, но и продолжаю жить. Да и помирать пока в мои планы не входит. — ответил Альхор.
Так разговаривая ни о чем, они добрались до вчерашней канавы.Яна чувствовала себя ужасно. Она не выспалась. Тело болело после вчерашнего дня. Мало того ее вчера били так она еще и спала неудобно. Лицо распухло. Глаз заплыл. Губа разбита. Ей и говорить больно было.
Раньше, Яне не приходилось работать физически. Она не занималась спортом, не была боевым ирлитом, которые проходили хорошую физическую подготовку. Поэтому тело привыкало к работе медленно и неохотно. Вроде ничего делать такого не приходилось. Стоишь себе и стой. Но Яна чувствовала себя так, будто вагоны разгружала. Плюс ко всему прочему убивала жара. Еще до обеда Яна выпила всю воду и теперь мучилась от жажды.
Машину с обедом она встретила радостно. Ведь привезли воду и можно было, наконец, утолить жажду. День тянулся медленно, вяло, но и он начал подходить к концу. Они закончили с канавой и пустили по ней воду. Так как у них осталось еще полчаса времени на этом поле, решено было потратить это время на перерыв и водные процедуры.
Яна сидела на обочине дороги спиной к заключенным. Это было против правил, с которыми ей все же дал ознакомиться Лех. Она изучила их еще утром. Да, с заключенными нужно быть настороже. Только Яна не строила иллюзий. В случае нападения, она ничего не сможет сделать. На нее навалилась усталость и апатия. Яне стало все равно что будет дальше.
Альхор подсел к ней через некоторое время. На нем не было рубашки. По телу еще стекали капли воды. Они играли в лучах солнца стеклярусом у него в густой бороде. Какой же он был худой. Кости так и видны. По нему хоть анатомию изучай. Мышц как будто нет в помине. Тряпка на голове у него еще влажная. Тут Яна ему даже позавидовала. С ее кепкой такой фокус не пройдет. Если ее намочить, она потеряет свой вид. А за это штрафовали. Яна протянула ему орехи, оставшиеся от завтрака и обеда.
— Здорово тебе вчера Петька врезал. Синяк большой.
— Два раза по одному месту получить. Естественно он будет большим.
— А второй кто был? — легко раскалывая орехи в руках, спросил Альхор. У Яны так не получалось. Она всегда искала чего-нибудь тяжелое, чтоб расколоть орех. Он же их просто сжимал в руках, и они скорлупки лопались.
— Косматый какой-то. Полез ко мне, а я его укусила. Вот он и разозлился. Хотя сам виноват. Нечего было ко мне лезть.
— Значит, косматый.
— Да. А почему плохо идти на нулевое поле? — спросила она, чтоб перевести разговор.
— Там к вечеру собираются твари. Напасть могут. В середине месяца это место опаснее всего. Твари в это время звереют. Так что постараемся сегодня не умереть.
— Вы об этом так спокойно говорите. — поежилась Яна.
— Здесь такая жизнь. Нужно выживать. — усмехнулся Альхор.
Нулевое поле выглядело пугающе. Оно не возделывалось. Выглядело не живым. Земля здесь была твердая, потрескавшаяся. Чем ближе мы подходили, тем больше становилось мелкого серого песка, который наносил ветер с пустоши. Он лежал крупными кристаллами и хрустел под ногами. Столбы с колючей проволокой валялись как попало. Проволока местами была порвана. Этот забор и предстояло починить.
