– О чем думаешь?

Парень слегка вздрогнул, казалось, что он вовсе забыл, где находится.

– Странно это все, не может же человек просто взять и не проснуться. Вот так вот…без причины, – Эрик слез с качели и встал перед нами. – Вдруг кто-то знает, что происходит, но специально не говорит нам, чтобы не сеять панику?!

– Типичное поведение правительства в любом фильме о конце света, – заметила Стэйми, но поймав мой уничтожающий взгляд, извинилась.

– Твой брат ничего не знает? Может преподаватели переговаривались между собой или кто-то что-то слышал? – спросила я, обращаясь к парню.

      Синие глаза Эрика блеснули холодом и я невольно поморщилась, было в них что-то стальное, сильное и решительное.

– Он ничего не говорил, вряд ли он в курсе этого. Поговорю с ним, может что-нибудь да узнаю.

– Знать бы как это передается, или какие предрасположенности должны быть, – сказала я, останавливая качели, поставив ногу на землю. – Та девочка, которая умерла, у нее никогда не было проблем со здоровьем, насколько я знаю, она была активистом и везде принимала участие.

Стэйми кивнула.

– Ее даже приглашали в будущем в спортивную академию, уж очень хорошие результаты она показывала. Думаю, если бы ее мучали проблемы со здоровьем, это как-то отразилось на ней.

Эрик кивнул, не отрывая взгляд от земли, но вдруг вскинул голову и посмотрел на наручные часы.

– Мне нужно ехать по делам, надеюсь, смогу что-то узнать у брата. Увидимся, я все расскажу.

– Удачи, рада была повидаться, – сказала Стэйми, легонько шлепая меня по ноге, пока парень не видит.

Я вопросительно уставилась на подругу, на что она ответила кивком в сторону. Увы, понять ее мне так и не удалось.

– Спасибо, что встретился со мной.

– Всегда пожалуйста.

Эрик смотрел на меня и был всего в шаге, неловкость повисла в воздухе. Я не знала, нужно ли мне обнять парня или похлопать по руке, а может пожать ее, поэтому я просто улыбнулась, засовывая руки в карманы джинсов. Судя по всему, поняв, что объятий на прощанье не светит, Эрик кивнул и пошел к своей машине, ни разу не обернувшись. Я все так же стояла возле качелей, прислонившись к опорной ножке, и смотрела вслед удаляющейся шевроле. Стэйми недовольно цыкнула.

– Хоть бы обняла его, он этого ждал.

Я закатила глаза и снова села на качели.

– Мы знакомы пару дней, никаких объятий.

– Бесчувственная Лив.

Я показала подруге язык и мы рассмеялись. Стэйми была одной из тех людей, с кем можно было просто сидеть молча. У нас никогда не возникало неловких пауз, мы спокойно могли договориться встретиться, а потом два часа просидеть молча, наслаждаясь обществом друг друга. Палем и Шим тоже мне нравились, но у них были свои жизни и мы не так часто встречались, чтобы быть лучшими друзьями. Хотя я всегда знала, что позвони я ребятам с просьбой о помощи в два часа ночи, они бы приехали, не задавая вопросов.

Стэйми сконцентрировала на мне свой взор, от чего у меня неприятно пробежали мурашки по шее.

– У меня рога растут? – недовольно спросила я, ощупывая голову.

– Нет, просто ты словно иначе выглядишь. Как-то…здоровее, вчера у тебя был такой вид, будто ты не спала год.

Вспомнив о том, какой я видела себя в зеркале совсем недавно, я поежилась. Приехав к Стэйми, мне пришлось попрощаться с карманным зеркальцем, но, не смотря на потерю, мне стало лучше. Я чувствовала себя бодрее, счастливее и даже веселее. Мне впервые за долгое время хотелось тусоваться, бегать и просто проявиться какую-то физическую активность.

– Может у тебя просто скопилась отрицательная энергетика дома?! Я читала, что периодически квартиру нужно очищать, чтобы избавиться от остаточного негатива. Когда кто-то ссорится, грустит, злится, то в квартире остается часть этой энергии, которая заражает…

Я расхохоталась и замахала руками.

– Хватит, хватит, ты телевизора насмотрелась?

Девушка слегка покраснела и отвернулась.

– Да ну тебя, помочь хотела.

Мне пришлось собрать все свои силы, чтобы перестать смеяться.

– Ладно, прости.

На самом деле я считала, что Стэйми в чем-то могла быть права, я часто ругалась с родителями дома и они между собой ссорились не редко. Возможно, что-то осталось в стенах нашего дома. Да и неизвестно, кто жил в квартире до нас, что могло случиться в одной из комнат и какой след это оставило на квартире. Когда мы въехали, то в доме не было ничего кроме старого шкафа и зеркал, от которых мы тут же избавились. Мои родители были скептиками на сто процентов, но даже они ни за что бы не оставили зеркала от старых хозяев. Однажды я видела передачу, в которой рассказывали, что зеркала впитывают всю информацию и энергетику, которую видят, после чего могут перекинуть ее на того, кто решит посмотреть на свое отражение, а это сулит неприятности.

      Я медленно покачивалась на качели, стараясь оградиться от всех мыслей, что посещали меня. Нужно было как можно скорее выкинуть из головы страшный шепот в моей квартире и выяснить, что происходит с теми, кто впадает в кому.

Часы показывали уже полночь, но сна не было ни в одном глазу. Я покормила Ками и он довольно улегся рядом со мной, напевая красивую и уютную колыбельную. Но, не смотря на то, что кот всеми силами старался помочь мне уснуть, я никак не могла провалиться в мир грез. Перед глазами то и дело вставало мое отражение, которое я не видела уже практически сутки. Если честно, я боялась снова увидеть себя в зеркале, боялась того, что могу увидеть. В ушах стоял знакомый шепот, который я дважды слышала в своей квартире, готова была поклясться, что он нашел меня и в доме Стэйми.       Резко сев в кровати, я прислушалась к окружающей обстановке. На улице где-то далеко лаяла собака, ездили машины, голоса, доносившиеся с улицы, медленно вплывали в комнату через открытые окна. Никакого шепота, ничего сверхъестественного и необъяснимого.

      Пролежав в кровати еще около часа, я пошла в ванную, чтобы принять таблетку снотворного. Никогда не пользовалась подобной помощью, но мне нужен был долгий и крепкий сон, пусть не такой здоровый и естественный, как хотелось. Я включила свет и ванная комната тут же озарилась теплым светом. Оглядев себя в отражении, я заметила, что синяки и правда проходили, а румянец все ярче выделялся на бледных щеках. Порывшись в шкафчике, я нашла пузырек со снотворным и вытряхнула одну таблетку на ладонь. Посмотрев пару секунд на пилюлю, я подняла глаза на свое отражение и смотрела себе в глаза так долго, что почувствовала в них боль. Быстро моргнув пару раз, я вернула таблетку на место и закрыла шкафчик. Вместо лекарства, я ополоснула лицо теплой водой и снова отправилась в кровать. Дремота начинала понемногу одолевать меня, когда я подумала о том, что нужно вернуться домой и очистить квартиру от негатива. Еще какая-то мысль посетила меня, но тут Ками сладко потянулся, замурчал в два раза громче и, слушая очередную колыбельную, я уснула.

Вечером я позвонила родителям и проговорила с ними почти два часа. Стэйми весь день просидела со мной, всматриваясь в каждое зеркало в моем доме. Никакое отражение не смущало подругу, когда я подходила к ней, то тоже не замечала ничего необычного. Мне начало казаться, что все это было мое взбунтовавшееся воображение.

– Детка, тут ничего нет. Может это все хронический недосып. Я когда недосыпаю, то вижу голых Томов Харди и Крисов Эвансов, расхаживающих по моему дому с тарелкой оладий.

Я расхохоталась в полный голос, представляя, как с языка подруги течет слюна, когда она пялится в пространство, а видит красивых голых актеров.

– Хорошие галлюцинации, – смеясь, сказала я.

Подруга насупилась, но тут же засмеялась, заговорщически посмеиваясь.

– А то.

Стэйми согласилась остаться со мной на ночь, поэтому мы снова устроили ночь кино, просмотрев все ужастики, какие только были в моей коллекции. Когда подруга отправилась спать, я пошла в ванную, прислушиваясь к звукам в коридоре. К моему удивлению, но и к радости никаких подозрительных шумов я так и не услышала. Может быть, я действительно все это себе надумала, мозг неправильно обработал полученную информацию и выдал ее как шепот.