Сашка первая оторвалась от своего серебристого БМВ и направилась нам на встречу. Женя, еще покрутила носом, но стоило ей заметить, что я не одна, припустила следом за Сашей, едва не переломав себе каблуки вместе с ногами. Девчонки, как всегда сверкали и лучились на всю улицу, словно только что выскочили из салона красоты. Я поежилась. Первая прохлада за день и сразу ледяным ушатом. Чувствовать себя сушеной воблой намного приятнее в одиночестве.

– Васька, тебя сколько ждать! – завопила Женька, да так, что несколько человек обернулись, а один мужчина даже остановился на противоположном тротуаре. Женька, как всегда, рвалась в первый кадр.

– Девчонки, откуда вы здесь? – спросила я, чувствуя легкое облегчение оттого, что привлекая внимание к себе, Женька кажется не станет нападать на моего кавалера, но… это Женька не станет. Сашка подошла не торопясь, в фокусе ее двух бойниц Олег прочно застрял неподвижной, растерянной и легкой мишенью.

– Вася, похоже, обзавелась кавалером, – мягко произнесла она. – По меньшей мере, это не справедливо.

– Это Олег, – криво улыбнулась я деревянными губами. – Саша, Женя…

– Поцелуй тетям ручки, – томно произнесла Женька, легко включаясь в игру и надвигаясь на парня. Ее рука изящно повисла в воздухе. Олег еще не теряя самообладания чмокнул холеные Женькины пальцы с огромными накладными ногтями. Женька отдернула руку, Олег едва не потерял очки от неожиданности. Женька гениальная актриса. Она уставилась на руку, лицо ее не изменило выражения, но было ясно, что ее сейчас стошнит. Саша чуть приподняла одну ниточку брови. Олег машинально дернулся было и к ее руке, но Сашка его остановила:

– Уж нет, – она коснулась его лацкана. – У меня крем и все такое… впрочем. – Она легко и непринужденно посмотрела Олегу прямо в зрачки. – Как у вас со временем, молодой человек? Может с нами в яхт-клуб? Василиса отказывается ехать одна, у нее у одной кавалера нет и ее это смущает. Проведешь уик-энд где-нибудь на девственном пляжике. Как смотришь, Олег? Расходы все пополам, там не дорого, думаю, в десятку уложишься легко. Только надо быстрее думать, ехать нужно прямо сейчас, а то там какой-то отморозок хочет перебить наш заказ. Пока наши кавалеры подскачут, ты бы как раз с отморозком разобрался. Ну, так что?

– Поехали, – Женька протерла платком руку, который еле отыскала в крохотной сумочке и оскалилась всем своим лошадиным счастьем.

– Девки, – не выдержала я. – У меня время! Мне в семь в школе надо быть. Горю, у меня собрание.

– Семь, – Сашка сразу и как-то очень легко забыла про Олега, кинула взгляд на свои золотые часики и ахнула:

– Что ж ты молчишь, балда. Мы же опаздываем!

Людоедки мгновенно забыли о несчастной, растерянной жертве, схватили меня в охапку и потащили к машине, не удосужившись даже попрощаться. «БМВ» плавно сорвался с места. Свежий, прохладный воздух окутал тело, я едва не расплакалась от счастья. Хлопая ртом, как свежеспасенный утопающий, я крутила глазами соображая, как нам быстрее добраться и что говорить извиняясь за опоздание.

– Ну, о чем я и говорю, – гневно тараторила Сашка, вертя руль. – До чего уже Васька докатилась. С нищими молокососами крутит! Куда это годится.

– М-да, – кивала Женька. – Разложение налицо.

– Девчонки, умоляю, быстрее, – мой организм постепенно возвращался к жизни, тревога в голове грохотала все громче.

– Что за аврал? – Сашка глянула на меня в зеркало.

– Даньку в Париж могут взять по обмену, сейчас собрание по этому поводу.

– По поводу Даньки?

– По поводу поездки, ну и вообще…

В школу я влетела ракетой. Собрание оказалось в актовом зале, на верхнем этаже, когда я оказалась среди других родителей, сердце уже выскакивало из груди. Особенной торжественности не было, завуч, мужчина лет сорока с аккуратной прической, в элегантном костюме, методично зачитывал правила, поздравлял отмеченных, трудом и терпением вырвавших победу учеников и их родителей. Поездка эта полностью внесена в график бухгалтерии, а проще говоря, бесплатна. Речь о взносах шла, но это уже с целью непредвиденных расходов под всевидящее око и руку сопровождающего преподавателя. Сумму вычислили среднюю, способную эти расходы покрыть и не особенно обременительную. Как ни как школа не коммерческая и родители далеко не все платежеспособны. Но даже и эта сумма не навязывалась бескомпромиссно, а скорее, доходчиво и обстоятельно рекомендовалась.

Все это было для меня уже не важно. Усталость слетела легкой шалью, едва с трибуны водруженной перед сценой слетела фамилия Ермолаев. Я больше не слышала ни фамилий, ни слов, ничего. Сердце замерло, провалилось сначала в живот, потом прыгнуло в горло. По-моему я просто умерла от счастья. Стояла и мертвая смотрела во вмиг опустевший для меня зал. Данька добился своего! Сердце брякнулось обратно в грудь и заныло. Еще секунда и я бы не выдержала, хорошо привели в себя девки принявшись колоть и щипаться своими когтями.

– Васька, ты что заснула, что ли? – Сашка уставилась на меня круглыми от изумления глазищами. – Даньку назвали.

– По-моему, помрет сейчас, – свела брови Женька. – Вась, ты чего?

– Васька, тебе плохо, что ли? – Всполошилась Сашка.

– Хорошо, – я улыбнулась, какие же они у меня дурочки.

– Хорошо ей, – Сашка сжала губы. – Платить надо, взнос на поездку триста долларов, у тебя есть?

– Что? – До меня вдруг долетел смысл звучащего в зале, я сорвалась с места едва не уронив какого-то родителя. – Да-да. Сейчас, конечно!

Я так неадекватно торопливо бросилась избавляться от кровных последних, что многие даже еще сомневавшиеся, засеменили следом. Завучу даже пришлось напоминать о необязательности данной процедуры.

Что-то я еще говорила, что-то подписывала, вдруг упав в реальность не смогла вспомнить ничего. Еду с девчатами в машине, о чем-то разговариваем… бац, я снова соображаю.

– Ну, а ты Вась? – Сашка глянула на меня через зеркало.

– Что?

– Я же говорю, летает, – повернула она голову к Женьке, и вновь обратилась ко мне. – Ты вообще, что-нибудь слышала, о чем мы говорим?

– О чем? – Вдруг я поняла, что мы что-то долго едем до моего дома, глянула за окно…

– А куда это мы?

– Рехнуться, – прошипела Женька.

– Ты себя нормально чувствуешь? – поинтересовалась Сашка с вызовом.

– Девы, дайте сигарету, – примирительно сказала я. – Кажется я только что провалилась в финансовый ад.

– И она еще игнорирует, что я ей говорю, – Сашка зло хмыкнула. Женька протянула мне тонкую сигаретку.

– Вась ты способна слушать вообще сегодня? – Сашка начинала заводиться, я поспешила остудить ее.

– Девчонки, ну извините, задумалась, так что вы говорили?

– Мы говорили, что деньги зарабатывать надо! – вместо того, чтобы успокоиться, взорвалась Сашка.

– Короче говоря, – Женька повернула ко мне голову. – Ты слушаешь?

Я кивнула, довольно выпустив дым в щель приоткрытого окна. Мне было хорошо. Такая какая-то эйфория разлилась, что я готова была слушать, кивать, поддакивать. Даже мысли о финансовом крахе и что я не могу срочно поздравить Даньку временно отступили.

– Сашка предлагает организовать бизнес. Пока мы еще не стали сыпаться на куски от старости.

– Девки, вы гении, – вздохнула я. – Вязать я правда умею не очень здорово, но вот валенки валять…

– Дурака валять ты умеешь здорово, – вновь ахнула огнем Сашка. – С тобой серьезно говорят.

– И я серьезно. Валенки сейчас очень мало кто умеет делать, а товар в нашей северной стране ходовой.

– Так, слушай меня, – густым металлом отчеканила Сашка. – Я Матвея изгрызла, я его к этому решению пол года тащила…

Мне вдруг представилось, как грузного великана Матвея тащит хрупкая Сашка, а он хнычет и отбивается. Улыбка сама вылезла на лицо, о чем я тут же пожалела.

– Я не могу с ней говорить, – окончательно взбесилась Сашка. – Ржет сидит.

Женька села боком, повернулась ко мне.

– Вась, что ты, правда, сегодня! Может ты влюбилась?