- Лучше уж культ личности, чем культ наличности, – не согласился Корнев. Он потряс в воздухе тонкой брошюркой, - Вот тут на какого-то Лао Цзы ссылаются. Мол, лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует. Это для Китая, может быть, подходит, а у нашего народа традиции совсем другие.

Маринка с удивлением узнала свою брошюрку, которую она в своё время отдавала Рудневу. Похоже, сейчас она превратилась в программный партийный документ. Но быстро прикинув остроту момента, Маринка сочла за благо не выдавать своё авторство, и попыталась перевести разговор в другое русло:

- А может, Осина так партию пиарит? Это же сейчас по всем СМИ пройдёт. Можно сказать – будет способствовать узнаваемости нашей партии. Елена Сергеевна, а вы что думаете?

- Лев Абрамович сам по себе уже способствует узнаваемости нашей партии. Вот только хорошо ли это?

- Ну, наверное, в политике, как и в шоу-бизнесе, все средства хороши? – предположила Маринка.

- В шоу-бизнесе – может быть, а политика – это всё же серьёзно, – не согласилась Елена Сергеевна, – Это всякие певички второсортные могут с голым задом по сцене скакать, особенно если голоса нет. А от политиков жизни людей зависят.

- Представляю Осину на сцене с голым задом! – подал голос из угла Паша-сисадмин.

- Гадость какая! – тут же отреагировала Елена Сергеевна.

- Верно. Надо кого-нибудь помоложе, – согласился Корнев.

- А чего вы все на меня-то смотрите? – насторожилась Маринка.

- А у тебя из всех присутствующих самая модельная внешность, – пояснил Паша с какой-то плотоядной ухмылкой.

- Да брось ты! – не поверила Маринка.

- А фотошоп на что? – уже неприкрыто улыбался Паша, – Сделаем коллажик и выложим на нашу страницу – знаешь как посещаемость попрёт! И другие ресурсы ещё перепостят!

Маринка в изумлении огляделась. Корнев добродушно усмехался, Елена Сергеевна раскрыла рот от удивления, а Паша, не обнаружив явного сопротивления общественности, принялся развивать свою мысль:

- А что? Делаем из Марины Петровны лицо партии. Ну там подретушируем слегка. Первый постер будет таким – Марина Петровна с развевающимися волосами в боевой позе стоит на фоне главного входа в Государственную Думу.

- Что это ещё за боевая поза? – Маринка начала сердиться. Паша был моложе её лет на пять, и хотя они давно были с ним на «ты», должна же быть какая-то субординация?!

- Ну примерно как у Анжелины Джоли в фильме про расхитительницу гробниц, – на Пашу явно напал какой-то приступ вдохновения, – Только без пистолетов. Но обязательно с рюкзачком.

- Ага, с голыми коленками и в бронелифчике, – поддакнула ему Маринка.

- Точно! – обрадовался Паша, – У тебя фотка в полный рост есть?

- Вы о чём сейчас говорите? – от изумления Елена Сергеевна не успела закрыть рот.

- Да вот кто-то тут решил изменить имидж партии, – Маринка сердито кивнула в сторону Паши, – Хотя на самом деле это всего лишь приступ спермотоксикоза.

Паша порозовел и смущённо замолчал. Корнев засмеялся:

- Правильно, Марина, так его! А то засиделся тут в своих Интернетах. Ещё неизвестно, какие картинки он там разглядывает! Паш, ты бы девушку себе завёл, что ли!

- Я вам про имидж партии, а вы… - лицо у Паши было уже ярко-красным.

13.8.

Маринка молча встала и вышла из комнаты. Она так и не поняла, шутил Павел или говорил всерьёз. Неужели он действительно считает, что её внешность достойна изображения на постере? Да даже если и пошутил, всё равно приятно.

В это самое время из соседней двери в коридор выглянул Руднев. Совершенно не удивившись, он подошёл к Маринке:

- Можно тебя на минутку?

Взяв Маринку под локоть, он отвел её в дальний конец коридора и, наклонившись, зашептал:

- У нас ведь есть свидетельство Минюста о регистрации партии?

- Конечно, – удивилась Маринка, – Я его лично в Минюсте забирала и отдала Сергею Михайловичу.

- А они могут его отозвать или аннулировать?

- Ну если будут какие-то грубые нарушения с нашей стороны. Надо посмотреть закон о политических партиях. А что?

Оглянувшись на пустой коридор, Руднев зашептал ещё тише:

- Шеф поставил вопрос не только о сопредседательстве Осины, но и об исключении его из партии. И он продавит это решение, хотя Гришин осторожничает.

- И чего тогда будет? – у Маринки появились нехорошие предчувствия.

- У партии будет один председатель. Но наверняка возникнут проблемы, – похоже, Руднев разделял её опасения, – Осина так просто не сдастся, возможны какие-то подставы.

- Какие могут быть подставы? – попыталась успокоить его Маринка, – Даже если бы свидетельство о регистрации было у Осины, это ничего не решает. Политсовет избран на съезде, кворум, как я понимаю, есть. Согласно уставу партии, политсовет вправе решать вопросы об исключении из партии. То есть всё легитимно – политсовет может исключить Осину из партии, и он автоматически прекращает быть сопредседателем.

- Так-то оно так, – с сомнением покачал головой Руднев, – Но он попытается что-нибудь придумать. Потому что создавать новую партию у него уже нет времени – до выборов меньше года, и в выборах они участвовать не смогут. То есть всё это бесполезно. У него только один шанс – захватить «Провинциальную Россию».

- Но если Осину исключить, то на какие деньги будет существовать партия? – забеспокоилась Маринка.

- А ты слышала, что шеф сегодня на Охотном говорил? Осина не особенно денег и давал, больше обещал. У шефа есть и другие источники.

- А что Сергей Михайлович говорил про Старую Площадь? – решилась спросить Маринка, - Что он называет Старой Площадью?

- Там находится управление делами Президента. Это если идти от Лубянской площади, проходишь Политехнический музей и справа будет квартал серых зданий. Раньше там был ЦК КПСС, а сейчас – управление делами Президента.

- А при чём тут управление делами? – не поняла Маринка.

- Я всех подробностей не знаю, – снова понизил голос Руднев, – Но вроде бы наше финансирование частично идёт оттуда.

- Мы же считаемся оппозиционной партией, – удивилась Маринка.

- Ну, значит, проправительственные партии получают больше.

- А я думала, что наличные доллары, которые вы мне давали тогда, ещё дома, когда мы регистрировали региональное отделение – это от Осины.

- Нет, это точно не от Осины, – Руднев шептал чуть слышно, и Маринка разбирала не все слова, хоть и напряжённо вслушивалась в его речь, – Тогда Осина ещё до конца не решил, на кого делать ставку. Деньги от него пошли позже.

- А почему тогда наличные доллары? – Маринка вспомнила новенькие стодолларовые купюры, и даже номера у них были подряд.

- Не спрашивай, – прошептал Руднев и уже обычным голосом сказал, - Не уходи далеко. Мы скоро закончим, и тогда надо будет решить, как вести дела дальше.

И он направился к двери кабинета, в котором продолжал заседать политсовет партии. Маринка тоже вернулась в комнату, где царило какое-то подозрительное веселье. Паша в своём углу сосредоточенно водил мышкой. Корнев, стоя у него за спиной, внимательно смотрел на экран. И даже Елена Сергеевна смущённо улыбалась.

- Что случилось? – насторожилась Маринка.

- Мы тут без тебя обсуждали идею коллажа, – пояснил Корнев.

- Я против своего изображения! – категорически заявила Маринка, – Даже если оно будет одетым.

Паша оторвался от монитора и бросил на неё взгляд, полный сожаления. А Елена Сергеевна, продолжая улыбаться, объяснила:

- Идея с картинкой на главной странице партии в интернете довольно удачная. Но мы тут разошлись в вариантах. Я предложила нарисовать карикатуру, как Сергей Михайлович в образе Дон Кихота сражается с великанами.

- А я… - начал Корнев, но договорить не успел – в комнату вошёл Черенков. У него был вид человека, который долго нёс на плечах тяжёлый мешок, и наконец-то скинул его.

- Чем заняты? – с порога спросил он.