На экране мелькнули кадры – на асфальте лежит человек, накрытый чем-то белым, видны только ноги в ботинках, на каблуках которых блестят маленькие металлические подковки. Сергей Михайлович всегда набивал на каблуки подковки, по старой армейской привычке. Телефон выскользнул у Маринки из ладони и шлёпнулся на пол, аккумулятор отскочил куда-то под стол.

Глава 15 Москва. Осень следующего года. Конец "Провинциальной России".

15.1.

Похороны Сергея Михайловича Маринка запомнила плохо. Отложилось только, что она всё время ревела, и периодически её тошнило. А на поминках она категорически отказалась от спиртного, чем слегка удивила Руднева. Но не объяснять же ему, что она беременна. В конце концов, его это не касается. Но оставались вещи, которые касались их обоих. После поминок Руднев в своей традиционной манере взял Маринку под локоть и отвёл в сторонку.

- Как ты понимаешь, для партии сейчас наступят тяжёлые времена, – немного помявшись, начал он, – Сергей был лидером, и я не представляю, кто сможет его заменить. Но есть и более прозаические вещи…

Он замолчал. Маринка смотрела на него, ожидая продолжения. Она догадывалась, что он хочет сказать, но хотела, чтобы он произнёс это первым. Чтобы не сложилось впечатление, что она что-то выпрашивает.

- На завтра меня вызывают к следователю, – помолчав, продолжил Руднев, – А потом я собираюсь съездить за семьёй. Я хочу перевезти их в Москву, тут есть кое-какие зацепки.

Он снова замолчал. Маринка терпеливо ждала.

- Я не могу тебе ничего предложить, – Руднев заговорил, отведя взгляд, – Я сейчас сам оказался в подвешенном положении. Но ты понимаешь, что партия больше не сможет оплачивать тебе квартиру? У тебя есть какой-то запасной аэродром?

Маринка задумалась. Аэродром у неё был только один, с которого она и взлетела год назад – это её квартира на Дальнем Востоке. На него и придётся приземляться.

На следующий день она по привычке приехала в офис партии. С утра токсикоз почти не донимал – видимо, под воздействием стресса организм как-то сообразил, что и без токсикоза тошно. В офисе царила подавленность и растерянность. Корнев с бутылкой минералки молча сидел в углу. Елена Сергеевна сосредоточенно перебирала бумажки на своём столе. Паша как обычно возил мышкой по столу и таращился в монитор. На всё это, слегка улыбаясь, смотрел со стены портрет Сергея Михайловича в траурной рамке.

- Какие новости? – традиционно спросила Маринка.

- Новости кончились, – мрачно ответил Корнев и поставил недопитую бутылку минералки на стол, – Пойду-ка я пивка возьму. Ещё чего-нибудь купить?

Все промолчали. Когда Корнев вышел за дверь, Маринка поинтересовалась:

- А Евгений Александрович когда будет?

- Он звонил. Сказал, что сегодня не придёт, у него какие-то дела, – ответила Елена Сергеевна, – Я так думаю, что он себе новую работу подыскивает. Вот и нам пора об этом подумать.

- Вы же вроде на пенсии? – уточнила Маринка.

- Ну надо же внучкам шоколадку иногда купить. Тут хоть какая-то копейка капала. А теперь всё кончилось, – Елена Сергеевна закончила раскладывать свои бумаги на две кучки. Ту, что поменьше, она убрала в пакет, а большую оставила на столе, – Я всё своё забрала, а это можно выбросить. А ещё лучше – сжечь, мало ли чего. Ну всё, я поехала. Мариночка, до свидания, с тобой было приятно работать. Паша, пока!

Она вышла, и Маринка с Пашей остались вдвоём.

- Получается, что всё кончилось? – Паша жалобно смотрел на Маринку.

- Да, всё кончилось, – её мутило. Токсикоз снова дал о себе знать. Интересно, стошнит или нет?

- Ну надо же что-то делать?

- Что конкретно?

- Кто-то должен возглавить партию. Поднять знамя, выпавшее из рук Сергея Михайловича, – в Паше явно заговорил юношеский романтизм.

- И кто это должен сделать? – Маринка тоже думала об этом. Руднев на роль председателя партии совершенно не годился. Как председатель исполкома он ещё ничего, но лидер из него никакой - по причине полнейшего отсутствия харизмы. Профессор Гришин? Тот даже если бы и мог, то всё равно не захотел – слишком хитёр и осторожен. Разве что Михаил Иванов всё же подгребёт под себя остатки партии. Но у Паши была своя кандидатура на роль партийного лидера:

- Ты! У тебя есть опыт, у тебя есть связи. Люди тебя знают и любят. За тобой пойдут.

- А деньги?

- Ну Черенкову же кто-то давал.

- Я не знаю этих людей. И несильно огорчена.

- Как ты не понимаешь?! – Паша даже встал из-за стола, – Когда они увидят, что у партии появился новый лидер, они сами на тебя выйдут.

- Ты серьёзно? – удивлённо глянула на него Маринка.

- Да! – Паша смотрел на неё уже восхищённо, – Ты, как Жанна Д’Арк, подхватишь партийное знамя и поведёшь людей к победе на выборах!

- В бронелифчике? – уточнила Маринка.

- Я серьёзно, а ты… - обиделся Паша.

Маринка ощутила новый спазм в желудке. Нет, на подвиги она сейчас не способна. Особенно в стиле Жанны Д’Арк. Во-первых, она не девственница. А во вторых…

- Ты помнишь, чем там история с Жанной Д’Арк кончилась? – спросила она Пашу.

- Конечно, помню! Французы под предводительством Жанны дали англичанам … Победили, одним словом.

- Нет, не так, – поправила его Маринка, – Жанну сожгли на костре. Потому что французские чиновники и бюрократы её слили англичанам. А ты посмотри…

Она замолчала на полуслове. Партийная жизнь приучила её быть осторожной в высказываниях. Впрочем, партия практически мертва, и чего теперь стесняться!

- А ты посмотри на профессора Гришина и прочих Старичковых! – решительно продолжила она, – Продадут при первой же возможности. Или ты хочешь, чтобы меня тоже сожгли на костре?

- Нет, не хочу, – Паша испуганно смотрел на неё. Вероятно, до него дошло - после гибели двух сопредседателей, прежде чем возглавить партию, надо долго и хорошо подумать.

- Вот и я не хочу. И вообще – я устала и меня тошнит. Извини.

И Маринка заспешила в сторону туалета.

15.2.

На следующий день обстановка в офисе была ещё более унылая. Елена Сергеевна не пришла, Корнев развалился в кресле с банкой пива в руках, и только Паша привычно возил по столу мышкой.

- Какие новости? – без особой надежды спросила Маринка. Но новости были.

- Осина родил очередное письмо, – сообщил Паша.

- Что за письмо?

- В своём стиле, как обычно, – прокомментировал Корнев, отхлебнув пива, – Убийство Черенкова – очередное преступление режима, давайте сплотимся перед угрозой диктатуры и пошло-поехало! Ну и Миша Иванов отметился – провозгласил себя лидером партии! Свято место пусто не бывает!

- А этому-то чего надо? – поразилась Маринка.

- Ну неужели не ясно! – Корнев поставил пустую банку под стол, – Пользуется моментом. Мол, Осина – почётный председатель партии, а по нечётным – я председатель исполкома и всем командую. Очень удобно, а главное – деньги, которые ему Осина давал, а ФСБшники изъяли, теперь отработал.

Дверь в комнату отворилась, и вошёл Руднев.

- Ну вы уже в курсе? – традиционно спросил он.

- Уже обсуждаем, – кивнул Корнев, доставая из сумки вторую банку пива. Руднев покосился на него, но тот истолковал этот взгляд по-своему – достал ещё одну банку и протянул Рудневу. Маринка напряглась – запахло скандалом. Но, к её изумлению, Руднев, как ни в чём ни бывало, щёлкнул крышкой, отхлебнул пива и стал рассказывать:

- Я сейчас еду из Генпрокуратуры. Они уже нашли пистолет и установили убийцу. Говорят – к вечеру возьмут, дело техники. Какой-то местный алкаш. А пистолет – переделанный газовый, его только на один выстрел и хватило. Но по всем признакам убийство заказное, только заказчик, видимо, какой-то очень жадный.

- А Иванов-то пытается партию к рукам прибрать, – напомнил Корнев.