Ничего страшного в его поступке я не находила. На мага, у которого вот-вот случится выброс, действительно очень сложно как-то повлиять, и даже хорошо, что он это сделал. Если бы не это, моя сила, могла бы меня убить, и остальных точно бы задело, а так полежу в больничном крыле, отдохну от учебы. Сама же недавно жаловалась, что времени на отдых совсем нет — вот получите распишитесь, как говориться. А кстати…
— Сколько я тут лежу?
— Три дня, и я сомневаюсь, что ты покинешь больничное крыло до начала экзаменов.
— А пораньше никак? — расстроено уточнила я.
Я планировала и в этом году сдать все экзамены на превосходно, но если я буду пропускать уроки, то вряд ли получится, однокурсники, конечно, поделятся конспектами, но ведь к записям должен прилагаться преподаватель, иначе никак.
— Я тебя хоть сейчас могу отсюда выгнать, но мадам Помфри это не одобрит, так что тунеядствуй. Но раз ты просишь, то за неделю или две до экзаменов, я настою на твоей выписке.
— Спасибо. Я понимаю, что со здоровьем не шутят, но и экзамены заваливать не хочется.
— Не за что Рейган, но имей ввиду, как только тебя выпишут, сразу же к котлам отправлю, — ласково произнес этот добрейший души человек, и пафосно подметая полами мантии пол, покинул больничное крыло.
Ну вот, не было печали… Хотя тут он тоже прав, я конечно не забуду как варить бодроперцое зелье или умиротворяющий бальзам, но этот жучара наверняка своей личной ученице подсунет на экзамене, что-нибудь посложнее и шею потом намылит, если получу ниже «превосходно».
Лежать в больничном крыле мне понравилось — тихо, уютно, спокойно, и гости исключительно по вечерам и по определённым часам, да еще с вкусняшками. Однокурсники, помимо конспектов, натащили ворох мягких игрушек! Я конечно поворчала на них и попросила обойтись сладостями, но было чертовски приятно.
А в один из вечеров ко мне заглянула Грейнджер.
— Эм, привет. Можно с тобой поговорить? — куда-то в сторону произнесла гриффиндорка, нервно теребя ремешок сумки.
— Можно, — фыркнула я, поплотнее завернувшись в плед. Я знаю, что тут тепло и нет продуваемых всеми ветрами щелей, но все равно мне было холодно.
— Я правда не знаю с чего начать, но, наверное, мне стоит извиниться. Я была не права, прости, и теперь ты из-за меня лежишь здесь. Я хотела как лучше, правда! — со слезами на глазах, протароторила Грейнджер.
— На тумбочке стоит темно-зеленый стакан, сделай один глоток из него, — Грейнджер удивленно посмотрела на меня, — это умиротворяющий бальзам, — пояснила я, — успокоительное, проще говоря.
— Я знаю, что это такое! — вспыхнула она, но все же взяла стакан и сделала глоток.
А вот за такое, Снейп закатил бы знатную лекцию о вреде употребления непонятно чего. Не то чтобы я солгала, это был действительно бальзам. Но если бы я была более мстительной, и в стакане было бы что-то другое? Отвратительная беспечность.
— Грейнджер, скажу сразу, я ничего не помню из того, что произошло в кабинете многоуважаемого директора, так что извини, если я сказала что-то, что тебя задело. И спасибо конечно за заботу, но я по-прежнему считаю, что ты сунула свой нос не в свое дело, и подобный вопрос можно было бы обсудить между деканами, не вовлекая в это всех остальных. Профессор Снейп действительно задерживал меня допоздна, но мы всего лишь изучали временные свойства зелий, и если тебя это успокоит: я могу поклясться, что наши взаимоотношения не выходили за рамки ученик-учитель.
Под конец моей речи Гермиона успокоилась и виновато смотрела покрасневшими глазами.
— Так ты на меня не злишься?
— Конечно злюсь, Грейнджер. Ведь по твоей вине я не хожу на занятия, не пишу конспекты, не учу заклинания к экзаменам, потому что у меня отобрали палочку, не разбираю обещанную мне Амортенцию и много чего еще. Я понимаю, что ты это не специально, к сожалению, так получилось, но давай в следующий раз, если у тебя возникнут какие-либо вопросы, ты для начала подойдешь с ними к своему декану?
— Хорошо, прости. Я просто волновалась за тебя, — опустила голову Гермиона.
Я уткнулась в книгу, показывая, что разговор окончен. Она явно порывалась сказать что-то еще, но видя мое не желание продолжать, стушевалась и через пару минут покинула больничное крыло.
Я не горела желанием общаться с ней, поэтому и не рассказала ей пару интересных моментов, хотя ее тут принимают за умную девочку, вот пусть сама и нароет.
Так вот: то, о чем подумала Грейнджер, в принципе, невозможно. Связь с несовершеннолетней карается от десяти лет Азкабана до поцелуя дементора, изнасилование — либо пожизненным, либо тем же поцелуем. И нет, отмазаться от таких вещей здесь нереально, никакое положение или взятка не помогут. Даже просто подозрение в подобном нехило так подорвет репутацию. Да те же Пожиратели запугивали, убивали, пытали, но не насиловали.
Если же профессора, — любого профессора, — просто заподозрят в излишне неформальном общении со студентом, то его тут же попросят покинуть должность. А если вскроется факт отношений, то тут либо свадьба, либо несколько лет Азкабана и очень крупный штраф. И это я сейчас говорю про совершеннолетних студентов. Если меньше семнадцати, то, как я говорила выше, исключительно Азкабан, и никто не спросит добровольно сие было или нет.
Так что если кратко, то — связь с несовершеннолетней/ним однозначно Азкабан, даже если сам несовершеннолетний был не против. Если оба согласны и оба не совершеннолетние, то просто воспитательная беседа, что с ними что с их родителями.
Если совершеннолетняя, но еще не закончившая школу — свадьба и крупный штраф, что со стороны жениха, что со стороны невесты (штраф кстати, реально конский) или Азкабан от года до пяти лет.
Снейпа можно назвать как угодно — сволочь, мерзавец, скотина (те, кто его не любят еще поболее вспомнят), но вот известного пятибуквенного «дурак» там просто нет. Уйти от Азкабана за пожирательство и попасть в него из-за малолетки… Ну согласитесь, такое себе. Поэтому он никогда и не посмотрит на учениц как на девушек, ибо это: а — Аморально, б — Азкабан.
Какие бы минусы в Магической Англии не были, но вот за это я очень сильно их уважаю. Возможно покажется все это излишне консервативным, но я против выставления на показ своей лично жизни. Спите? Да ради Мерлина! Только не надо мне об этом рассказывать, оно мне не надо и не интересно.
Что же касается Грейнджер, то первые дни пребывания в больничном крыле я скрашивала придумыванием жестокой мсти для нее. Я еще в той жизни не переваривала, когда кто-то лез в мои личные дела, да еще и намекал, что мои заслуги не слишком-то мои (в той жизни, в некоторых случаях это было правдой, но тогда без этого было не обойтись, суровая правда жизни — хочешь жить умей вертеться), а здесь малолетняя сопля мало того, что полезла, так еще и на всеобщее обозрение выставила! Я даже думала упасть в ноги Снейпу и попросить его поставить Грейнджер удовлетворительно за экзамен, но потом все-таки передумала.
Она, конечно, накосячила, но не из вредности, а просто в силу характера. Просто девица считает себя слишком умной, слишком взрослой, упертости и, пожалуй, даже немного самомнения (много) ей не занимать, вот и получилось то, что случилось. Да еще как-то мелко делать гадости одиннадцатилетней девчонке, которая пусть и в своей манере, но пыталась помочь. Так что на первый раз я выдала ей индульгенцию, но вот на второй раз не буду столь милосердна.
А еще впереди были события канона, но я не собиралась в них вмешиваться. Ничего особо страшного там не произойдет, и встреча с Волдемортом будет очень полезна. Я не слишком-то одобряю эти игры Дамблодра, (да, я за Дамбигад), но я не позволю думать Гарри, что Володя милейший человек и вообще жертва обстоятельств. Да, я за Волдигад! И, в конце концов, месть за семью — это святое.
Так что Питер, детка, жди меня!
========== Глава 14. ==========
Снейп, как и обещал, вытащил меня из больничного крыла за две недели до начала экзаменов. Мадам Помфри жутко возмущалась подобному произволу, но ничего сделать не могла — угрозы моему здоровью не было, так, иногда накатывала легкая слабость или тошнота, но в целом все было в порядке. Благодаря тому, что однокурсники носили свои лекции, я не слишком сильно отстала от остальных, но все равно было неприятно что-то не понимать.
