Я обещал Татьяне, что буду через двадцать минут, но негде было припарковаться, и я проехал до улицы Коммунаров. В последнее время, даже если я опаздывал на важное мероприятие, то никогда не переживал по этому поводу и тем более не бежал. Пусть бегают мальчики-корреспонденты и особенно - девочки, раз их развелось так много. Но сейчас, хотя и повод особенным не назовешь, да и смысла нет, но я почему-то я шагал всё быстрее и быстрее, а затем вовсе бросился со всех ног, огибая прохожих.
У входа в "Петровский пассаж" стояла девушка. Она улыбнулась:
- За вами гнались?
- Нет, это я так к вам спешил, - честно ответил я.
На мгновение наши глаза сошлись. У Татьяны они были черные, глубокие, и трудно было понять, то ли смеются они, то ли плачут. И странная мысль поразила меня - неужели я вот так загляну в них только сейчас, на миг, и всё? Девушка передаст мне папку, мы поблагодарим друг друга, и разойдемся.
Я каким-то особым, наверное, звериным чутьём почувствовал, принял и распознал всю её, словно знал Татьяну всю жизнь, искал и стремился к ней. У нее был какой-то особый родной запах. Нет, не духов вовсе, а какая-то иная, далекая и близкая одновременно нота, которая слегка тронула что-то во мне, и душа зазвенела, словно сотня маленьких колокольчиков.
Кто она? Татьяна младше меня лет на семь, а может быть, и больше, хотя этот взгляд... такой умный, осознанный, взрослый. У девушек слегка за двадцать обычно не такие глаза. Да и что со мной случилось вдруг, не пойму.
Я долго молчал. Она протянула папку, и мы сжали пальцы, каждый со своего уголка, и смотрели друг на друга. Татьяна улыбнулась и сказала:
- Понедельник - трудный день, вы, наверное, устали сегодня?
- Почему же, нет. Хотя вы правы.
- Я так подумала, потому что у вас очень усталый взгляд, немного грустный. И еще вы не расслышали мой вопрос про Ольгу Фадеевну...
- А вы спросили?
- Конечно.
- Ах да, Ольга Фадеевна, - и я глупо повторял эту фразу, - вы знаете, Татьяна...
- Таня, лучше просто Таня.
Что же сказать? Черт меня возьми, что же? Я был не готов к этой встрече, терялся, а на языке вращались, как веселые мысли-кружочки, какие-то лишние, неуместные слова.
- Я обязательно сохраню рукопись, изучу всё, и верну быстро. С ней ничего не случиться.
- Не сомневаюсь, - она продолжала улыбаться, и мне казалось, как-то участливо, тепло, очень тепло... И добавила:
- Мне пора, сейчас уже начинается встреча с Николаем Сапелкиным здесь, в книжном магазине. Он писатель и краевед, вы наверняка о нем слышали?
Я кивнул. С Николаем Сергеевичем мы были не просто знакомы, а подготовили не одну статью для журналов, газет и сайтов. Я работал над многими его проектами и считал своим старшим другом.
- Он скоро отправляет из Воронежа на Север и хочет проехать на машине до Магадана. Сегодня расскажет об этой экспедиции, - говорила она. - Страшно интересно, вы простите, но я так боюсь опоздать.
Мои мысли прояснились:
- Таня, так ведь и я тоже приехал сюда послушать, здорово, что у нас так всё совпало, - если душа способна дышать, подумал я, то сейчас она у меня выдохнула с радостью и облегчением.
- Ну что же, пойдем! - сказала она, и мне было радостно проходить с нею через стеклянные двери, видеть ее плечи, белые волосы, слышать - да, теперь именно слышать ее запах. Я шёл за ней, и был рад этому. Как-то странно и неожиданно для себя я ощущал, что жизнь моя, моё время движется, будто дорога, которая вьется змеей, порой делая резкие повороты. Вот и сейчас она словно сменила направление. Ведь я мог бы просто попрощаться и ехать на дачу. Ничего особенного. Несколько минут назад я вовсе и не знал Таню, её в моей жизни не было. Не было тридцать с небольшим лет, которые я прожил. И вот секунды, секунды, да, какие-то секунды. А я уже верю, будто что-то пошло иначе. Она казалась мне маленькой, аккуратной, похожей на куклу, но в самом хорошем смысле - обычно я называю куклами пустых девушек. А Таня была иной.
Я хорошо знал книжный клуб в "Петровском пассаже" - там создали уютную обстановку, и собирались люди особого склада и интересов. Здесь постоянно проходили каких-то встречи, часто именно здесь презентовали книги крупные российские писатели.
Встреча еще не началась. Вокруг Николая Сапелкина собралась группа, и он им что-то рассказывал. Мы поздоровались, и путешественник отвлекся, спросил меня о чем-то, я отвечал. Боялся, что потеряю Таню, что она растает здесь среди стеллажей и полок, станет невидимой и уйдет, словно и не бывала. Превратится в образ, пейзаж на стене, и будет также улыбаться мне, но уже из далекого мира, словно я лишь придумал её.
Но Таня, конечно, была здесь, она села в уголке и листала какой-то журнал. Я решил устроиться с противоположной стороны, так, чтобы не показаться ей назойливым, но и во время встречи видеть её. Вернее, смотреть всё это время только на неё.
- Во время отпуска большинство стремится к морю. А вот я решил отправиться на Cевер, - рассказывал герой вечера. Таня что-то записывала, положив ногу на ногу. - За тринадцать лет я побывал в Воркуте, Норильске, Нарьян-Маре, Владивостоке, Магадане и других городах Севера и Сибири, а в первую экспедицию отправился с группой единомышленников в тридцать лет.
- Путешествовать по России дорого, в Европу было бы съездить дешевле, - бросил реплику кто-то.
- Конечно, это так, - ответил Николай Сапелкин. - Но я бывал и в Европе, и в Латинской Америке. Но вот тянет меня лучше узнать не далекие берега, а родную страну. В России отдых интеллектуальный, потому что в процессе познаёшь свою Родину. Часть маршрута по Северу и Сибири можно преодолеть на машине, автобусе, самолёте, а где-то приходится лететь на вертолёте или плыть на катере, пробираться на вездеходах и снегоходах. Территории на Русском Севере огромные, хорошие дороги между населёнными пунктами - редкость. Поэтому мы поедем на грузовиках.
Николай Сапелкин рассказывал, что люди на Севере и в Сибири удивительно щедрые и великодушные, и потому они там по-настоящему счастливы. А я думал о том, что счастье не стоит искать где-то далеко, может быть, оно здесь, рядом, нужно только потянуть руку, сделать усилие, открыть душу новому дню.
- Экспедиции по Сибири и Северу довольно длительные, - говорит путешественник. - Прошлая поездка в Красноярский край, к месту падения Тунгусского метеорита, и обратно заняла у нас больше шестидесяти дней. А путешествие новое путешествие мы планируем примерно на полтора месяца. Мы проедем больше двадцати тысяч километров. Уже запаслись продуктами, горючим.
Таня, слушая рассказчика, несколько раз посмотрела на меня, и быстро отводила глаза. Я, видимо, обжигал её своим интересом, и она это чувствовала. Тогда я невольно отводил взор, смотрел на толстый ряд какой-то энциклопедий.
После встречи ко мне подошёл Николай Сапелкин, мы договорились, что после экспедиции я первым возьму у него интервью. Он спросил, продолжаю ли я писать стихи, или журналистская рутина полностью поглотила меня. Я врал, что да. Рассказал про дачу, и он кивал, поддерживая меня:
- У творческого человека должно быть такое место, свое, потаенное, нужное ему, где он сможет не просто отдыхать, но еще и развиваться. Писать, стараясь разобраться в себе, научиться быть честным с самим собой, и благодаря этому стать лучше, - сказал он.
Не знаю почему, но я сам затянул этот разговор и понял, что упустил Таню. Люди расходились, и ее в книжном клубе уже не было. Попрощавшись с путешественником, я суетливо побежал, и, кажется, невольно толкнул кого-то в дверях.
Было уже около девяти, вечер падал на город мягким июльским покрывалом, пары прогуливались, кто-то фотографировался у памятника Петру Первому. Тани нигде не было. Я бросился к остановке, хотя и не мог знать, в какую сторону она пошла. Вот же дурачина, ругал я себя, так глупо, без всяких причин упустил её. Конечно же, не навсегда - сегодня найти человека, если ты этого по-настоящему хочешь, нетрудно, это можно сделать даже с помощью компьютера. Только, потеряв её на этот вечер, отчего-то был уверен я, уже ничего не удастся исправить. И я бежал, не думая, правильное ли у меня направление, кто-то вёл меня тайным и твердым голосом.
