-- Александра Андреевна, расскажите о дне происшествия. Может Вам показалось что-то странным до инцидента? -- Басистый мужской голос зазвучал, казалось, очень громко в этом наполненном тишиной кабинете. Хоть я и младше его, на что не так давно был сделан акцент, лейтенант обращался уважительно, не позволяя себе фривольности и показывая, что сейчас он не ведёт пустую беседу с девушкой студенткой, а допрашивает свидетеля.

-- Нет. -- хорошенько подумав ответила я. -- Всё было как обычно.

-- Расскажите о том дне. -- Этот спокойный, но и в тоже время такой давящий взгляд, недавал мне расслабиться.

-- В тот день я собиралась остаться с ночёвкой у Ани. И мы как всегда просто разговаривали и смотрели фильмы. А потом прогремел очень сильный грохот. Мы испугались и вышли из квартиры. Ещё с нами была Анина соседка. Когда мы вышли,то на лестнице было очень много людей. Аню с её соседкой я потеряла в толпе, да и потом из-за всей этой толкучки я не могла пройти, а когда я уже собиралась спускаться,то услышала крик. -- Мой взгляд пал на поверхность парты, воспоминания о том дне не были более, чем неприятными. Вспоминая этот истошный крик, эти яркие краски боли... -- Я... Я поднялась и увидела это всё... Там лежал мальчик... Остальное я помню лишь отрывками. Как несла его и потом уже опомнилась когда вышла на улицу... -- Я отвела глаза в сторону. Врать не хотелось, ведь я помню каждую деталь, но я бы не смогла многое объяснить... Так что, для моей же безопасности, лучше смолчать. -- Это всё... -- Пристальный взгляд лейтенанта, его молчание... Это было как ожидание, что я сознаюсь в своём вранье, но ведь мне прекрасно известно, что об этом никто из здесь присутствующих знать наверняка не может.

-- ... Хорошо. Скажите, Александра Андреевна, -- Доставая из папки фотографию произнёс мужчина. -- Вы видели этого человека? -- кладя фото передомной заканчивает вопрос Николай Петрович. На фото я вижу мужчину. Лет сорака, серьёзный, ничего не испытывающий взгляд... И лишь за мгновение до того, что бы сказать "нет", в моей памяти всплывает тот самый угрюмый мужчина из магазина.

-- Да. Мы с Аней заходили в магазин по пути.

-- В какое время это было? -- Продолжил сероглазый.

После допроса девушка вышла полностью вымотанная. Эта беседа, давящая атмосфера... Взгляд Ани сообщал подруге как ужасно она выглядит. И понимая, что её ждёт та же учесть, девушка зашла в кабинет.

Я без сил села на лавачку. Вздохнув и всё переосмыслев, я поняла, что ни при каких обстоятельствах не хочу больше это проходить. Мысли о подобных допросах, вновь навеяли воспоминания... Слёзы навернулись на глаза, в горле ком... Но открывшаяся дверь прервала меня, заставляя резко опустить голову. Вышедшим оказался Андрей Александрович. Брюнет закрыв дверь молча сел рядом и устало вздохнул. Я так и не поняла головы, всё моё тело замерло, даже моё дыхание было не так слышно как кареглазого. Через несколько секунд молчания он всёже подал голос:

-- Как ты? -- Такой простой, ничего не значащий вопрос, но я ощутила сколко он заботы вложил в этот обычный вопрос. Не выдержав я резко повернулась к нему как резко отпрянула. Оказалось, что моё молчание настаражило его и он немного наклонился ко мне и мой неожиданный поворот головой оставил лишь несколько сантиметров между нашими лицами. Ошарашенный взгляд парня и моё мгновенно ускоревшееся сердцебиение, заставили меня судорожно извиняться:

-- Простите, пожалуйста, я не ожидала, что Вы так близко! -- Прикрывая руками рот я на одном дыхании проговорила, всё продолжая извиняться. Парень же с нескрываемым изумлением смотрел мне в глаза и через секунду в голос засмеялся. Такое поведение смутило меня ещё сильнее.

-- Да успокойся ты! -- Отсмеявшись произнёс брюнет и полажив мне руку на плечо спокойно добавил. -- Какая же ты всё-таки стеснительная. -- Его губы изгибались в широкой улыбки, что заставило меня потерять дар речи, заметив это парень слегка усмерил свой пыл. И отведя друг от друга взгляды мы сидели молча несколько минут. Каждый задумался о своём. -- Я... -- Начал было брюнет, как тут же замолчал и всё же собравшись продолжил. -- Я хотел спросить. Как ты поняла, что выживших неосталось кроме мальчика. -- Оперевшись локтями о калени и опустив голову, что лица не было видно спросил кареглазый.

-- ... Я не помню... -- Выдавив из себя это вранье, я ощутила вину. Но в чём я виновата? Я хочу лишь защитить себя... Не скажу же я ему, что больше живых эмоций и чувств не ощущалось... Это ему вряд ли что-то даст, но мне проблем доставит, если, конечно он поверит, а не сочтёт больной. -- Вы... Потеряли кого-то из близких там? -- Я не узнала собственный голос. Такой тихий, не уверенный, словно мяуканье слепого котёнка. С его же стороны лишь гнетущее молчание звучащее более болезненно, чем губой истошный крик.

-- Да... -- Охрипший, полный скорби голос, заставил всё проплыть от слёз в глазах. -- Близкий друг. Мы собирались тогда задержать террористов. Он... Не выжил... -- Последним слова далось ему труднее всего, парень с силой сжал зубы. "Мне нужно, что-то сказать. Давай же говори! Хоть что-нибудь! Почему..? Почему я не могу?" -- Пойду воздухом подышу... -- Так и не показав мне своего лица, парень встал и молча пошёл в сторону выхода, я же так и осталась сидеть нешелахнувшись, слёзы стекали по моим щекам.

-- Что... Мне делать? Ведь я знаю, как это... -- Прошептала я, мои мысли вернулись к тому роковуму дню, заставляя сердце разрываться от нестерпимо скорби. -- Папа...

"В тот день я лишь в который раз поняла, что об этом не забыть... Даже счастливые былые деньки, кажутся никогда более не ощутимым раем... И какие-то мелочи теперь приченяют больше боли, чем трудные моменты. Это чувствуют все теряющие что-либо дорогое им..."