— Ты видела их.

Люция кивнула.

— Они все ждут тебя во дворце. Мне казалось, что я смогу поладить с Оливией, ведь в ней есть материнский инстинкт. Чтобы она защитила Лиссу. Она — Родич Земли, а эта магия помогает расти и исцеляться. Вот только она не такая. Она похожа на Каяна, она хочет воспользоваться своим даром во имя зла. И она всё уничтожит, если пожелает. Для них не важны смертные. Мы — это просто вредители, которых так легко уничтожить.

Клео ожидала, что Родич Воды скажет что-то, но она молчала.

Может быть, соглашалась с тем, что говорила Люция.

Клео не удивлялась. Прошлой ночью Каян притворялся добрым, предлагал помочь с тем, что Родич Воды и Оливия именовали переходом…

Вот только Каян не давал ей возможности выбрать.

Он победит. Она проиграет.

— Лисса тут? — спросила Клео. — Ты её видела?

В голубых глазах Люции вспыхнула тоска.

— Я уверена, что здесь. Но я её не видела.

— Да как ты тогда можешь быть уверена?

Люция посмотрела на неё до того резко, что Клео содрогнулась.

— А где ей ещё быть? Каян пытается удержать меня. И это работает.

В животе болезненно заныло от беспокойства. Люция потеряла остатки надежды. Но она никогда не была более опасной.

Клео вдруг засомневалась, что Каян забрал Лиссу. В храме не было ни следа младенца.

И Ник знал бы о ней.

Но если у Каяна её не было, то кто?

Это было бессмысленно.

— И когда ты вернулась? — спросила Клео.

— Каян позвал меня сегодня.

Она нахмурилась.

— Что значит позвал?

Люция остановилась, когда они миновали сад. Часть изгородей превратилась в лабиринт, где могли бы играть дети. Клео знала, что это напоминало Люции о Лимеросе.

Она видела, как воспоминания бередили душу волшебницы.

Она была задумчива. А Клео чувствовала то же самое в более счастливые времена.

— Я была с Йонасом и… почувствовала, — Люция прижала руки к вискам. — Наша магия связана. Я поняла, где он, что он хочет, чтобы я пришла к нему. Я не колебалась.

— Где Йонас?

Не знаю.

В том, что она сказала, было что-то такое…

— Ты причинила ему боль?

Люция мрачно посмотрела на неё.

— Он сильный. Выживет.

Клео на миг потеряла дар речи.

— Ты можешь всё исправить! Ты волшебница! Ты можешь заключить их!

— Одна попытка будет стоить моему ребёнку жизни.

Клео, разозлившись, схватила её за руку.

— Люция, да жизнь твоего ребёнка уже в опасности! И в опасности будет весь мир, если ты выполнишь условия Каяна! Ты это знаешь, но всё ещё не борешься! Может, ты просто ищешь оправдания, чтобы встать на его сторону, да?!

Во взгляде Люции мелькнуло возмущение.

— Да как ты смеешь?

— Ты — дочь своего отца! Ты просто хочешь власти, и ты примешь её даже от злого бога!

— Нет! — прорычала Люция. — Ты всегда ошибалась на мой счёт, идеальная золотая принцесса в идеальной золотой башне!

А после Клео почувствовала, как её холодный гнев выплеснулся льдом у её ног.

Люция нахмурилась.

— Ты можешь контролировать магию воды в себе.

Клео упёрла руки в бока.

— Будь это так, ты превратилась бы в кусок льда!

А после Клео ударила волна воды — невидимая волна, заливавшая нос и рот. Она уносила, топила её.

Нет, только не ещё раз. Она не сможет…

«Да, — прошептала вода. — Дай мне победить. Не сопротивляйся. Когда ты перестанешь сражаться, станет легче!».

Сражаться было слишком сложно.

Родич победит.

Клео проиграет.

И она вынуждена была признать, что прекратить борьбу было бы так просто.

Но Люция схватила её за руку, вытаскивая её из невидимой воды.

— Как? — выдохнула она. — Что ты сделала со мной?

— Клео, с тобой всё в порядке, — твердо сказала Люция. — Ты жива. Дыши.

Она заставила себя дышать — и вода пропала.

Люция сжала её плечи.

— Ты должна с этим бороться.

— Я думала, ты этого не хочешь.

— Я такого никогда не говорила. Надеюсь, это даст тебе сил. Это твоё… Ты просто одолжила его мне.

Клео нахмурилась, не понимая, что происходит, а после посмотрела на свою руку.

Люция вернула ей аметистовое кольцо.

— Что… — начала она.

Люция вскинула руку, заставляя её замолчать.

— Никому ни слова. Чем дольше ты будешь сражаться, тем дольше я смогу убеждать его в том, что ритуал придётся отложить. А теперь следуй за мною. Если мы останемся здесь надолго, он отправит за нами своего раба.

Клео пошатнулась, касаясь кольца, что так часто спасало Люцию.

— Энцо?

— Да, он тебе нравится. Мне тоже. Но его отметил огонь — и он может только подчиняться Каяну. Потому я его отпустила.

Клео поняла, что Люция сражалась, как и она сама, только иначе. Они не были врагами. Никогда не были.

Они — союзники. Просто в крайне невыгодном положении.

— Люция, — голос Клео звучал неуверенно. — Я знаю, как их остановить.

— Правда? — с издёвкой переспросила Люция. — Ты вычитала это в книге?

— Нет. Это сказал мне Ник.

Люция нахмурилась.

— Это невозможно.

Клео покачала головой.

— Клео контролирует всё не настолько, насколько хочет. Он уязвим, и Ник иногда вырывается на свободу.

Взгляд Люции скользнул по ней, когда они миновали дворик, где когда-то вместе сидели. Клео хорошо помнила тот день, когда они просто наблюдали за красивыми юношами, что практиковались в бою на мечах.

Сегодня двор был пуст и больше всего напоминал кладбище — и для людей, и для воспоминаний.

— Что он тебе сказал? — тихо спросила Люция.

Клео всё ещё не решалась сказать, но знала, что другого шанса не будет.

— Шары — орбы, — якоря для Родичей в телах. Если их уничтожить, Родичи потеряют шанс жить в этом мире.

— Якоря, — хмуро повторила Люция. — Якори в этом мире.

— Да.

— И их нужно уничтожить.

— Да, но это проблема. Магнус пытался уничтожить аквамарин, но ничего не помогало.

Люция покачала головой.

— Конечно, нет. Они не просто кристаллы, они волшебны, — она накинула плащ на плечи, словно замёрзла. — Это имеет смысл. Я пыталась понять, где были Родичи всё это время, последнюю тысячу лет, ведь столько смертных и бессмертных перерыли Митику вдоль и поперёк в их поисках…

Клео осмотрелась и поёжилась, заметив рядом ещё одну яму для заключённых.

— Но только когда появилась твоя магия, у нас был шанс разбудить их.

— Да, разбудить, — кивнула Люция. — Потому так всё и случилось. Они спали… У них не было сознания. Они соединены — кристаллы и Родичи. Чтобы уничтожить кристалл, надо просто разбить его физическую форму. Магия застынет в воздухе, в земле, в воде, в огне. Всё будет так, как должно. Как было изначально.

Клео чувствовала, как плывёт от всего этого.

— Я рада, что ты понимаешь всё это лучше, чем я.

Люция нервно улыбнулась.

— Но куда меньше, чем мне бы хотелось.

— Вот что надо сделать, — кивнула Клео. — Разрушить кристальные шары.

Люция не ответила. Её взгляд вновь стал потерянным, когда она остановилась в нескольких шагах от дворца.

Клео с беспокойством посмотрела на неё. Люция нерешительно мялась на пороге.

— Я могу попытаться. Но есть одна огромная проблема.

— Какая?

На её лице застыла сумрачная тень.

— Ты. Ник. Оливия. Таран. Ваши тела смертны и хрупки, состоят из плоти и крови. Вы — просто сосуды для Родичей, и я не знаю, переживёте ли вы такой всплеск магии. Я видела, что случилось с Каяном, когда он в последний раз призвал к силе. Он уничтожил своё тело. А та оболочка была бессмертна.

Клео моргнула.

Конечно, Люция была права. Нет простого пути.

Чтобы уничтожить кристаллы, отправить Родичей туда, где они должны быть, без сознания…

Надо убить их.

Но это спасёт город. Спасёт её мир.

— Я не могу говорить за других, но могу сказать за себя, — твёрдо ответила Клео. — Делай, что нужно, Люция. Сегодня я не боюсь смерти.