- Ленни, давай его бросим в камеру поближе, я жутко боюсь дементоров.

- Хули ты трясёшься, придурок? Дементоры появляются только ночью. Тут где-то пустая камера была, Упиванец умер.

- Ленни, ну где мы будем искать пустую камеру? Я боюсь! Давай бросим его в первую, пусть дементоры сами разбираются!

- Бл…дь! Ты достал уже! Ладно, давай прямо в эту, и ходить никуда не будем.

Решётка гремит, отодвигается. Снейп с удивлением смотрит, как в его камеру Мобиликорпусом два аврора впихивают какой-то длинный мешок, чрезвычайно похожий на труп. Мешок шмякается на пол с глухим стуком. Камера опять закрывается, авроры быстро уматывают. Потом опять слышатся быстрые шаги.

- Торопыга! Надо снять с него заклинания, а то так и будет валяться до вечера! Забыл? Шеклбот приказывал, – ворчит пожилой аврор, направляя палочку на куль.– Фините! Эзра, да подожди ты! Нет сейчас дементоров, не ссы!

Куль глухо мычит и шевелится. Снейп присаживается перед ним на корточки и с трудом распутывает туго затянутый узел на мешке. Потом стаскивает мешок и с изумлением глядит на нового арестанта. Сначала ему кажется, что у него галлюцинации.

Он ничуть не изменился! Всё те же растрёпанные волосы, криво надетые очки, зелёные глазища смотрят растерянно и испуганно. На нём тёплая байковая пижама, которая великовата ему, голубого цвета с беленькими зайчиками по всему фону. Поверх пижамы теплая мантия, на ногах домашние тапочки. Выглядит он настолько раздражающе нелепо, что Снейпу хочется рявкнуть: «Двадцать баллов с Гриффиндора за неподобающий вид, и отработка сегодня вечером!»

- Какими судьбами, Поттер? – бархатным тоном спрашивает он. – Что вы натворили? Убили Министра Магии?

- Вы живы, профессор? Я думал, Нагайна вас… это…

- Не дождётесь, Поттер! И не отвечайте вопросом на вопрос! Как вы здесь оказались? Да ещё в таком …хм-м… импозантном виде?

Парень молчал, глядя в пол, и шмыгал носом.

- Поттер, я задал вопрос! Что вы здесь делаете?

- Я… профессор… я…

- Да не мямлите!

- Я последний хоркрукс Волдеморта, - шёпотом признался мальчишка, закрыл голову руками и начал раскачиваться из стороны в сторону.

- Вы кто? – не поверил собственным ушам зельевар.

А потом чудовищная догадка озарила его. Нет, не может быть! В это невозможно было поверить!

- Поттер, вы просмотрели мои воспоминания? – тихо спросил он.

- Угу…

- КОГДА? – заорал Снейп.

- Через три месяца после битвы, - пробормотал Гарри.

- Через три мес… Ой, не могу!

Гарри с испугом смотрел на Ужас Хогвартса, который катался по койке и ржал в голос.

Наконец, Снейп сел, утирая слёзы, выступившие от смеха.

- Во имя Мерлина, Поттер, почему вы не просмотрели их сразу?

- На фига мне воспоминания убийцы и предателя? – зло проорал Поттер. – Мне не до них было!

Нет, это бесподобно! Весь хитроумный план Дамблдора пошёл книззлу под хвост! И только из-за излишней брезгливости Избранного. Пресветлый интриган перехитрил самого себя!

- Вы что же думаете, что я из последних сил, теряя сознание, передавал вам свои мысли только для собственного удовольствия?

- Сейчас я уже так не думаю. Простите, сэр. Я был таким идиотом!

- Первое разумное высказывание, которое я от вас слышу. Из-за вашего чистоплюйства план Дамблдора с треском провалился. Так что было, когда вы удосужились их просмотреть?

- Я тогда ужаснулся и не знал, что делать. А люди называли меня настоящим героем, спасителем Отечества! Мне вручили Орден Мерлина первой степени. Если бы кто-то узнал, что во мне осталась частица души Волдеморта… И ведь вы, оказывается, никакой не предатель и не убийца. Я думал, что вы мертвы. И ведь я мог бы рассказать о вас всю правду. Вы герой, сэр. Но я боялся и молчал. Я, оказывается, такой трус! – и мальчишка опять уткнулся в колени и зашмыгал носом.

- Подберите сопли, Поттер, - презрительно сказал Снейп. – Какой же вы тщеславный, жадный до славы, самовлюблённый идиот! Такой же, как ваш отец! Что было дальше?

- Всё лето мы восстанавливали Хогвартс. Он очень сильно пострадал. Выручай-комната полностью сгорела, Астрономическая башня разрушена. В кабинете директора выгорели все портреты директоров. А в сентябре мы с Роном поступили в Академию авроров. Нас приняли без экзаменов.

- Кто б сомневался, - фыркнул зельевар. – Если бы сдавали экзамены на общих основаниях, вы бы завалили зельеварение.

- У нас в Академии был обязательный курс зельеварения. Рон каждый день ныл, что ему приходится учить зелья. Он меня достал! Постоянно вспоминал вас, называл предателем и сальново… Простите, сэр.

- Сальноволосым ублюдком. Дальше, Поттер.

- Я вчера не выдержал и показал ему ваши воспоминания.

- Вы ещё глупее, чем я думал. Почему вы просто не уничтожили их?

- Я не мог на это решиться. Я хотел, чтобы люди воздали вам должное, хотя бы после вашей смерти. И вообще, я хотел посоветоваться с Роном, как мне рассказать о вас и не рассказывать о себе.

Рон всё просмотрел, сказал, что надо подумать.

- И ваш лучший друг немедленно сообщил о вас, куда следует, - продолжил Снейп.

- Да, наверное. Сегодня рано утром в мою комнату в общежитии авроров постучал сам Кингсли Шеклбот. Он попросил спуститься на улицу, так как он хотел передать мне что-то важное.

А на улице он меня оглушил Ступефаем, наложил Силенцио и лично натянул на меня этот мешок. Потом я почувствовал, что мы аппарируем куда-то. Он приказал кому-то доставить меня «куда следует», и ни в коем случае не снимать мешок.

Снейп, усмехаясь, разглядывал это четырёхглазое недоразумение. Парень в полном отчаянии, сидит на полу, уткнувшись головой в колени. Вот дурак-то! Уничтожил бы воспоминания и дело с концом. Тем более, если он думал, что Снейп мёртв. Никому не нужное гриффиндорское благородство. Говоря другими словами, гриффиндорская глупость. Но интересно, что он ломал голову, как вывести себя из-под удара. Что-то не похоже на импульсивного взбалмошного Поттера. Да чёрт с ним! Слава Мерлину, сейчас уже не надо вытаскивать его тощую задницу из каждой неприятности, в которые этот засранец влипал с надоедливым постоянством.

- Вы сами виноваты, что здесь очутились, Поттер, - безжалостно произнёс зельевар. – Вас погубило ваше чистоплюйство и слепая вера в друзей.

Умный Азкабан, почувствовав появление нового арестанта, вырастил из стены ещё одну койку с тощим матрасом, жесткой подушкой и одеялом. Потом сверху упало чистое полотенце.

В полдень посреди камеры появились два подноса с обедом.

- Поттер, советую поесть. Через полчаса подносы исчезнут.

Мальчишка торчал у маленького зарешеченного оконца. Что там можно разглядеть, кроме серого неприветливого моря, свинцового осеннего неба и капель дождя, барабанившего по стеклу?

- Мне не хочется, - не оборачиваясь, сказал он.

Снейп пожал плечами и съел две порции, не пропадать же добру. Он улёгся на койку, накрылся одеялом и мантией и уснул.

Проснулся он перед ужином. Очкарик сидел на своей койке, со страхом глядя на дверь.

- Профессор, а дементоры… ну… когда они…

- В полночь, Поттер. Сначала нас ждёт ужин.

Снейп, вспомнив, что сегодня он так и не сделал свои десять тысяч шагов, принялся быстро ходить по камере. Койка Поттера страшно мешала ему. Нет, этот Золотой мальчик специально пробрался в тюрьму, чтобы и тут портить ему жизнь! От злости Снейп сделал лишних пятьдесят отжиманий и приседаний. Поттер смотрел на зельевара диким взглядом и ни о чём не спрашивал.

В восемь вечера появился ужин.

- Поттер, ешьте. Ночью вам понадобится много сил.

Гарри с неохотой пожевал кусочек сосиски, отодвинул тарелку и лёг, укрывшись мантией. Снейп не обращал на него внимания. У мальчишки шок, ясное дело. Утешать этого недоумка он не собирается.

После ужина Снейп подошёл к решётке, заменявшей дверь, и начал трепаться с Макнейром. Грубый, циничный инспектор по особым поручениям Министерства Магии и по совместительству Упивающийся смертью, как ни странно любил стихи. И знал их великое множество. У них со Снейпом возникла своеобразная игра: Макнейр начинал какое-нибудь стихотворение, а Снейп, если знал, пытался продолжить, или хотя бы угадать автора. Вот и сейчас выспавшийся за день Макнейр начал: «Дай коры мне, о берёза…»