– Teyata om…m…m…m…

– Bekanze Maha…a…a…a

– Bekanze Radza…a…a…a

– samundgate Soha…a…a…a[5].

На лице штурмбанфюрера Брюнса проявилось недоумение, переходящее в злость, не предвещавшую ничего хорошего:

– Aufören[6]!

Старик продолжал медитацию. Процессия замерла и внимала заунывным звукам старика, напоминавшим звуки средних октав органа. Петер разбирался в музыке. Полифония медитации была своеобразна. Звуки издавались явно одним человеком, но проявлялось многоголосие, подобное обработке Баха для хорала. Слышались несколько голосов, согласованных по вертикали. Более того, слух выделял консонансы и диссонансы. Старик филигранно создавал своей носоглоткой резонирование. Как он это делает? Петер ничего подобного не слышал ни в одном оперном театре.

– Мы не успеем выполнить нашу миссию в намеченные сроки.

– Фон Остен, пристрелите его, он не может дальше идти в нашем темпе.

Петер не мог возражать старшему офицеру и вынул свой Вальтер системы Pistole 38. Когда пистолеты данной системы пришли на замену Люггерам, Петер не сразу согласился его заменить: Люггер был намного элегантней.

– Aufstehen[7]!

– Ich erschieße dich für Ungehorsam[8].

От группы непальцев отделился самый худой и обнажённый кхас[9]. На фоне общего скромного одеяния его одежда выглядела лохмотьями.

– Herr Wirt[10]! Этого нельзя делать. Daai[11] настроен на лад третьего духа предгорья Ярлинга и наполняет нашу процессию энергией и здоровьем. Он омолаживает нас и снабжает долголетием.

Петер обернулся к Брюнсу:

– Штурмбанфюрер, он снабжает нас долголетием и омолаживает через общение с духом!

На лице Брюнса появилось подобие улыбки:

– Долголетие очень бы пригодилось этому скоту, но боюсь, на это у него мало надежды.

Петер знал о секретной директиве и её предписании для зондеркоманды – свидетелей после достижения результата – нахождения на Тибете следов арийской расы – не оставлять. Диверсионная операция «Тибет», направленная на дестабилизацию положения Британской Индии, следовавшая за этим по утверждённым верховным главнокомандованием планам Шеффера, не должна была подвергаться риску.

– Что же касается омоложения, я бы не отказался! Здесь я замечал поразительно симпатичных дикарок. Говорят, противосептические средства дикарей достаточно сильны и даже превосходят по некоторым показателям цивилизованные. Что они туда кладут? Лейтенант, говорят ваш отец – талантливый химик?

В Берлинский университет Петер фон Остен поступил по рекомендации своего отца – Никлоса фон Остена. Отец был не только учёным-химиком, но и удачливым коммерсантом. Сферой его научных изысканий были средства гигиены для фронта. Соратник и единомышленник Фритца Хенкеля, он пошёл дальше в коммерческой реализации стиральных порошков. Первые упоминания о стиральных порошках относились к XVI веку. Индийцы добавляли в воду при стирке особую смесь, но рецепт её, по официальным данным, не сохранился.

Фритц получил в лаборатории продукт, в составе которого преобладал силикат натрия. С 1976 года компанией Henkel выпускался новый порошок, расфасованный в пакеты. За счёт низкой цены и хороших качеств при стирке порошок получил широкую популярность. Это позволило Фритцу Хенкелю с партнёрами произвести ребрендинг и наладить выпуск нового товара «Отбеливающая сода». С приходом в компанию сына – Хьюго Хенкеля начался выпуск порошка для стиральных машин.

А с 1907 года – порошка Persil, позволяющего без усилий получать белоснежное бельё. Компания вышла на европейский и американский рынки. Но настоящие успехи были впереди. Они требовали фундаментальных знаний, соединённых с историческим опытом, многократно препарированным с немецкой пунктуальностью и основательностью.

Аристократическое отношение к гигиене натолкнуло Никлоса фон Остена на мысль ещё раз предпринять попытку покопаться в восточной медицинской литературе. Создание в 1912 году Германской библиотеки в Лейпциге по инициативе Биржевого союза немецкой книготорговли и лавинообразный процесс её наполнения мировыми произведениями давал неплохой шанс в исследованиях Никлоса. Тем не менее, никаких упоминаний о рецептуре смеси индийского прадеда современного стирального порошка он не нашёл за несколько месяцев интенсивных поисков.

Упорство всегда бывает вознаграждено, особенно с помощью высших сил.

На день святой Троицы 25 мая библиотека была закрыта, и Никлос решил посетить Nikolaikirche – церковь святого Николая. До чего же хорошо для души помолиться на праздник за здравие своих родственников и себя не забыть в компании тёзки – святого! Но, – и это более всего привлекало аристократа-учёного в посещении церкви – в этот день там, так же, как и впервые 7 апреля 1724 года самим автором – Иоганом Себастьяном Бахом – исполнялись Johannes-Passion (Страсти по Иоанну). Выйдя в приподнятом светлом настроении из церкви и попрощавшись наложением на себя креста у её входа, он заметил рядом с собой фрау, повторявшую его жест. Она была довольно мила, но мысли Никлоса, близкие к вечным ценностям после молитвы и возвышенных звуков великого произведения Баха, обратились к жене.

– Oh mein Gott! Гретта ведь просила купить индийского чаю. Я чуть не забыл её поручения за этими занятиями.

Он быстро нашёл магазинчик и открыл низкую дверь – по росту индусов. – Да, эти явно не арийцы!

В нос ударил необычный запах. Он был необыкновенно приятен: это была явно парфюмерия, горячая и наполненная не дымом, а каким-то необычным продуктом сгорания. За столом продавца находилась стройная индонезийка, а перед нею тлела лучина, источавшая необыкновенно приятный запах.

– Selamat siang, wanita![12]. Три пачки индийского чаю, будьте любезны!

Получив аккуратный свёрток, Никлос задал вопрос:

– Что означает этот предмет?

– Dupa Hindu kuno[13], Herr[14]?..

– Никлас фон Остен.

– Простите за ошибку, Höchst zu verehrender[15]

– Приятный запах. Назначение чисто эстетическое?

– Не только, высокочтимый! По медицинским показанием используется на Индостане в госпиталях для борьбы с кровососущими. Древний индусский инсектицид. Рекомендуется нами, также, для казарм.

Дама смущённо улыбнулась: – Мужские казарменные запахи, безусловно, благородны, но не всем приятны.

Жилка коммерсанта натянулась в сознании учёного – химика: – Вот оно!

На следующий день он сражался с отделом «медицинская литература древней индии». – Ну конечно же, repellents и fumigare[16]. Первые – отпугивают, вторые убивают кровососущих.

Вши и гниды одолевали сражающихся на фронтах всех войн. Победа над этим злом сулила Никлосу фон Остену доход, сравнимый с доходом оружейных магнатов. И он продолжил своё сражение. Отбросив варианты ядов и аллергенов, он сконцентрировался на веществах растительного происхождения. Никлосом для будущей коммерции был избран пиретрин – неочищенный экстракт из цветка ромашки Chr ysanthemum (Pyrethrum) cinerariaefolium

В доказательство своих догадок он нашёл в библиотеке информацию об использовании воинами Александра Македонского цветков ромашки, растираемых в пудру для обработки нижней одежды. Впоследствии наука обосновала действие пиретринов и пиретроидов – синтетических производных пиретринов – на состояние клетки. Механизм их действия заключается в удлинении и увеличении за счёт поддержания натриевых каналов с целью длительного поступления натрия в клетки следовой деполяризации мембран нейронов. Достигая порогового значения мембранного потенциала, деполяризация приводит к возникновению повторных спонтанных потенциалов действия. В связи с видовыми особенностями строения натриевых каналов эти инсектициды гораздо более токсичны для насекомых, чем для млекопитающих. Низкая токсичность пиретринов и пиретроидов делает их самыми безопасными инсектицидами для использования в быту.