– Я тоже.

Они страстно целовались и вскоре их тела упали на диван. Даниэла, сидя в другой комнате, смотрела какой-то зарубежный мультик. Там прозвучала фраза: «Семья – это самое главное». Вдруг девочке показалось, что она услышала какой-то слабый скрип. И уже не в первый раз. Она не испугалась, ей просто стало интересно. Через пару минут она встала и подошла к двери, где заперлась её мама с Артуром. Девочка слышала, как из комнаты тихо доносится лёгкий скрип. Она дёрнула за ручку, но дверь не открылась.

– Мама! Здесь что-то скрипит.

– Давно хотел купить новый диван, – подметил шёпотом и с улыбкой Артур.

– Это трубы, доченька, – сказала Марианна, тяжело дыша.

– Трубы?

– Да.

– Мам! А ты скоро придёшь?

– Очень скоро. Посмотри пока что телевизор.

– Ладно.

Артур смеялся шёпотом, женщина тоже начала смеяться…

Даниэла чувствовала себя одиноко, она не знала, что она делает здесь в этой квартире, где ей казалось никого кроме неё нет, где там мама и что делает, почему она с этим мужчиной, кто он – всё это было загадкой. Тайной за огромным количеством дверей.

– Понравились мультики? – спросила с улыбкой красивая стройная женщина со светлыми волосами, зайдя в комнату через 20 минут. Щёки её были чуть красными, она неровно дышала.

– Да, – ответила девочка. – Там сказали: «Семья – самое главное».

Женщина ничего не ответила, лишь опустила голову, отведя её в сторону. Втроём они оделись и вышли из квартиры Артура. Он отвёз их всё на то же место на проспекте Стачек и попрощался с женщиной и её дочкой…

Саша становился всё менее разговорчивым. Он почти не общался с мамой. Однажды, когда они вместе шли на его занятия по плаванию, она спросила:

– Почему ты такой грустный? Что-то случилось?

– Нет. Всё нормально.

Но она знала, в чём причина, а сын вряд ли ей сказал бы сам – он был очень зол на мать и сестру. Это не беспричинно. Кому-то из детей в семье всегда уделяется больше внимания, а кто-то обделён.

Марианна брала Даниэлу на встречу со своим любовником по понедельникам, средам, пятницам и субботам. В понедельник и среду она вместе с Артуром водила Даниэлу на занятия в Академию балета. Занятия у девочки длились два часа. В этот момент любовная пара предавалась страсти, сидя в машине. Словно подростки! Им казалось, что они безумно влюблены друг в друга… Во все остальные дни они гуляли по паркам, ходили в рестораны, зоопарки, были в кино и даже на балете. Очень часто они бывали у Артура дома. Там Даниэла смотрела телевизор и постоянно слышала какой-то лёгкий скрип, доносившийся из комнаты, где её мать разговаривала с дядей Артуром. Но больше девочка не подходила к двери и не спрашивала ничего у мамы – потому что она знала, что скрипят трубы…

Настал май. Сегодня был его первый день. Вторник. Весна уже пришла в город окончательно. Начали распускаться цветы, зацвели деревья яркой зеленью. Воздух стал свежим и тёплым. Снег целиком сошёл. В этот день Марианна была в гостях у своего любовника. Они пили много вина, ели, танцевали и веселились. С ними была и Даниэла.

– Даночка, ты сегодня придёшь домой одна.

– Почему? – удивлёнными голубыми глазами девочка посмотрела на мать.

– Я должна много о чём поговорить с дядей Артуром.

Артур, будучи в не совсем трезвом состоянии, довёз женщину с дочкой до Стачек.

– Ну всё, Дана, иди, – сказала светловолосая женщина, поцеловав дочку. – Помнишь, что надо говорить, если кто-нибудь спросит?

– Мы были в кино, а где ты – я не знаю.

– Вот и хорошо. Ну, пока, – женщина улыбнулась.

– Пока.

Было 9 часов вечера. Даниэла шла одна по большому оживлённому проспекту, пиная камешки. Она думала о том, почему мама так много и так часто разговаривает с дядей Артуром… Марианна, сидя в машине с темноволосым сутулым мужчиной, следила за тем, как девочка дойдёт до дома. Она увидела, что дочь позвонила в домофон и зашла в подъезд. Машина тронулась…

Маленькая девочка зашла в квартиру. Её взору представилась странная и в то же время страшная картина – на полу в кухне валялись разбитая посуда, какие-то куски бумаги, и спинка кушетки была искромсана в клочья. Впереди стоял Борис. Он повернулся, когда девочка зашла. В руке он держал толстый нож, которым до этого изрезал кушетку. Сзади него стояла Ольга Петровна и Саша. Вдруг женщина крикнула:

– Беги!

Борис стремительно зашагал к Даниэле.

– Беги! – пронзительно прокричала Ольга Петровна.

Неизвестно о чём девочка думала в этот момент, но какое-то чувство заставило её остаться стоять. Возможно, она совершенно не видела смысла в том, чтобы бежать. Может, оно порой и к лучшему. Когда Борис окончательно подошёл к ней, приставил к горлу толстый нож. Глаза яростно блестели от злости, словно от огня уголь.

– Где мама? Где вы всё время с ней были?

Невзирая на очень пьяное состояние, он спросил совершенно спокойно. Никакой агрессии в голосе у него не было.

– Я не знаю, где она.

Даниэла держалась молодцом – мало того, что она не испугалась, так ещё и не рассказала мамин секрет. Пьяный мужчина разъярился и начал выкрикивать мат, брань, стал психовать, но не тронул девочку и более ничего не спросил.

– Что и следовало ожидать, – тихо с печалью сказала Ольга Петровна, стоя у окна.

Борис выпил весь алкоголь, что ещё остался в доме. А потом пошёл в магазин. Ольга Петровна уложила внуков в кровать. Борис не появился дома в воскресенье. Никто не знал, где он. На звонки своей тёщи он не отвечал.

В 14 часов следующего дня домой пришла Марианна в сильно похмельном и неадекватном состоянии. У неё были отёки под глазами и сосуды полопались.

– Ты где была? – нервно спросила Ольга Петровна, подскочив к своей дочке. – Борис тут вчера с ума сходил.

– Ну и что?!

– Как что? Ответь!

Марианна немного подумала и сказала:

– Ой! Всё, я пошла.

Пожилая женщина схватила табуретку, поставила её у двери и села.

– Никуда ты не пойдёшь!

Даниэла подошла к своей маме и обняла её.

– Всё будет хорошо, мама.

Марианна мимолётно посмотрела на дочку, а потом перевела взгляд на старушку.

– Пропусти меня!

– Ни за что! – уверенно возразила Ольга Петровна.

Марианна вцепилась руками в плечи своей матери и стала её оттаскивать. Та начала сопротивляться, она оттолкнула дочь. Марианна с кулаками полезла на женщину. В конечном итоге, они подрались: ударили друг друга несколько раз по телу, но не сильно, – всё обошлось без серьёзных последствий, – через несколько минут они разошлись по разным углам. С Ольгой Петровной был Саша, который к этому времени уже окончательно встал на сторону отца. С Марианной сидела Даниэла. Маленькой девочке было страшно и больно от того, что недавно произошло. Она плакала, мать её успокаивала. Прошло десять минут.

– Пойдём со мной, – сказала Марианна дочке.

Они зашли в комнату, где сидела Ольга Петровна с мальчиком.

– Я от вас ухожу! – заявила тридцатилетняя женщина.

Она вышла в коридор, надела сапоги и пальто.

– Мамочка, не уходи. Пожалуйста!

– Оставайся здесь, Дана, – строго сказала женщина.

Она чуть оттолкнула дочку, которая как котёнок прилипла к ней; открыла дверь и вышла. Ольга Петровна сразу же позвонила Борису и сообщила ему о случившемся. Он приехал…

Прошёл вечер среды. Борис и Ольга Петровна звонили Марианне, но она не отвечала… Пришёл четверг. Дети не пошли в школу. В пятницу начало казаться, что женщина пропала бесследно. Телефон её был выключен. В семье Воронковых стали волноваться. Особенно Борис был встревожен – он ходил из угла в угол, пил, срывался на родных.

Борис Анатольевич имел много хороших связей с разными и интересными людьми. Это было вполне естественно, учитывая его место работы, должность и сферу деятельности. И то, кем являлось его непосредственное начальство. Вечером пятницы он позвонил одному многоуважаемому чиновнику и попросил о помощи. Тот не отказал.