Вот и поговорили! Всё очарование тихого зимнего дня пропало. Гарри вздохнул. Ну, не хотел он посещать Малфой-мэнор, видеть гостиную, куда их привели, когда схватили. Не мог вспоминать ненормальную Беллатрикс, которая пытала Гермиону, перепуганного Драко, который боялся узнавать его!

А Северус мысленно видел себя, растерянного первокурсника в дешёвенькой школьной мантии, которого угораздило попасть на Слизерин, факультет, где учились отпрыски богатейших чистокровных магических родов, удивлённо и презрительно оглядывавшие затесавшегося в их ряды странного угрюмого полукровку. Но высокий светловолосый красавец, староста Слизерина, внезапно подошёл к нему, надменно взглянул, а потом внезапно протянул руку и доброжелательно улыбнулся, положив начало крепкой дружбе. Люциус, инстинктивно почувствовав огромный потенциал этого замкнутого мальчишки, стал неизменно приглашать его в гости на каникулы в огромное поместье Малфоев. Родители Люциуса не видели ничего особенного в том, что у них в поместье постоянно околачивается нищий полукровка, и относились к нему так же ласково и заботливо, как к собственному сыну. Тот же Люциус привёл его в ряды сторонников Тёмного Лорда. Тот же Люциус прекрасно знал, что он перешёл на сторону Дамблдора, но не выдал его Лорду. И тот же Люциус спас ему жизнь, вытащив его, умирающего, из Визжащей хижины. И встречать Рождество в Малфой-мэноре – это такая же незыблемая традиция, как пятичасовой чай у маглов.

*

- Рон, ты на каникулы где будешь?

- Как где? Дома, где же ещё! Чарли приедет из Румынии, Перси заявится со своей невестой. А двадцать седьмого числа Гермиона обещала приехать. А что ты спрашиваешь, Гарри? Ты же тоже всё время гостишь у нас на Рождество.

- Да так. Вдруг я буду у вас лишним. Это же семейный праздник.

- Не болтай ерунды! Да и где тебе ещё праздновать?

И двадцать четвёртого декабря в первый день каникул в Академии авроров Гарри собрал свои нехитрые пожитки и отправился в Нору.

Выдержав крепкие объятия и поцелуи Молли, он погрузился в знакомую бестолковую, но весёлую, суету. Артур Уизли сразу потащил его в сарай, где принялся расспрашивать о принципе работы своего очередного магловского приобретения – стиральной машины с сушкой. Гарри никак не мог объяснить, что стиральная машина не будет работать без электричества. И к ней ещё надо подсоединить воду.

Потом Чарли достал всех своими колдографиями драконов. Джинни взахлёб рассказывала о своём женихе Дине Томасе, ставшем звездой квиддича. Молли орала на близнецов, которые по неистребимой привычке хватали еду прямо из кастрюль, а потом наколдовали Рону оленьи рога и хвостик, уверяя, что теперь тот – вылитый олень Санта-Клауса.

Честно говоря, всё это было довольно утомительно. Гарри, проводя время с Северусом, привык к спокойной сосредоточенной тишине его дома в Тупике Прядильщиков или кабинета в школе. Он понимал, почему Снейп терпеть не мог семейство Уизли – из-за его неорганизованной суеты, весёлого беспорядка, громких разговоров ни о чём, страшно бессмысленного времяпрепровождения.

Но всё шло более-менее хорошо, пока вдруг Чарли невзначай не поинтересовался у Гарри, встречается ли тот с кем-нибудь. Чарли, который весь год работал в Румынии в драконьем заповеднике, ничего не знал о Снейпе. В гостиной сразу наступила тишина.

- Нет…я… э-э-э, - промямлил Гарри.

Не рассказывать же про ссору с Северусом.

- Гарри, ты наконец-то бросил этого сальноволосого ублюдка? – радостно заорал нечуткий Рон. – Давно пора!

- Не смей его так называть!

- Нашёл за кого заступаться! За грёбанного Упиванца!

Слово за слово, и в гостиной разгорелся нешуточный скандал. Гарри кричал, что никому не позволит вмешиваться в свою личную жизнь, что он будет встречаться с тем, с кем хочет.

Близнецы начали насмехаться над Роном, утверждая, что тот ещё девственник, поэтому просто завидует Гарри.

- Ты хоть бы Гермиону оприходовал, Роникен! Или она тебе не даёт? – ржали Фред и Джордж.

Все присутствующие разделились на два лагеря. Чарли, который был отнюдь не натурал, защищал Гарри Поттера, Рон кричал, что Снейпа давно пора отправить в Азкабан, близнецы подначивали то одного, то другого. Артур Уизли привычно скрылся от ссоры в сарае с магловскими вещицами.

Последней каплей, переполнившей терпение Поттера, стала Молли Уизли. Она подошла к юноше, обняла его и прошептала на ухо: «Гарри, тебе нужен кто-нибудь более молодой, чем этот старый извращенец. Ты слишком хорош для него. Вот, например, Чарли почти полгода один. Он расстался со своим партнёром…»

Гарри возмутился. Да что же это такое? Сначала его усиленно сводили с Джинни, а потом, когда выяснилось, что он гей, его опять пытаются пристроить за очередного Уизли! Это семейство вцепилось в него, как клещ!

- Оставьте меня в покое! – закричал он. – Да Снейп лучше вас всех!

Он, забыв надеть зимнюю мантию, выскочил на крыльцо и аппарировал, страстно мечтая увидеть своего любовника.

А скандал разгорелся с новой силой. Все орали, обвиняя друг друга в том, что упустили национального героя. Молли металась, как встрёпанная курица, забыв о готовящемся на кухне праздничном ужине. И только Перси невозмутимо сидел в кресле, просматривая какие-то бумаги, захваченные им из Министерства. Быть старшим помощником Министра Магии – непростое дело, приходится работать даже в праздники. И именно Перси заметил высокую чёрную фигуру, застывшую в проёме дверей.

*

Мрачный Снейп с утра двадцать четвёртого декабря слонялся по Малфой-мэнору, мешаясь под ногами эльфов, убиравших поместье к празднику. Он жалел, что не попытался уговорить упрямого мальчишку встретить Рождество у Малфоев. Прошло всего несколько дней, а ему уже не хватало Гарри. Он скучал по его доверчивой улыбке, сияющим зелёным глазищам, детскому запаху ванили и молока, исходившим от юноши, по его крепкому телу прирождённого квиддичного ловца, по всем тем милым и смешным глупостям, которые мальчишка бормотал во время любовных ласк. В конце концов, можно было бы уступить его просьбе и встретить праздники в домишке в Тупике Прядильщиков. Ребёнок всю жизнь мечтал о семье, а он так резко оборвал его мечты, назвав своей семьёй Малфоев. Надо было просто поговорить с Гарри, объяснив ему, что Люциус сразу взял шефство над маленьким Северусом, о тех обильных ласках, которые доставались угрюмому парнишке в хлебосольном поместье лорда Абраксаса. Просто надо побольше разговаривать с этим ребёнком, а не приказывать ему. А Северус всё время видит в Поттере нерадивого студента.

Люциус поглядывал на своего друга, но ничего не говорил. Наконец, в середине дня Северус не выдержал. Он накинул тёплую мантию и вышел на крыльцо, не отвечая на вопрос Люца: «Куда ты собрался, Сев?»

Недалеко Драко и его молодая жена Астория летали на мётлах. Сначала они летели рядом, держась за руки, потом Драко развернул метлу, и они начали страстно целоваться прямо в воздухе. Снейп мысленно позавидовал им и аппарировал к Норе.

Бестолковый домишко Уизли предстал перед ним во всей красе. Кое-как наляпанные пристройки, покосившаяся крыша, какая-то рухлядь во дворе неприкрыто говорили о неистребимой нищете.

«Даже не соизволили скрыть дом под чарами ненаходимости», - с неприязнью подумал Снейп. – «Конечно, война закончилась. Думают, что теперь они в безопасности. Безалаберные идиоты! Авроры до сих пор не поймали Макнейра и Розье!» При мысли, что его мальчик, живя здесь, мог подвергаться опасности, Снейп разозлился.

И его уже не удивило, что ему удалось просто подняться на крыльцо и войти в дверь, не защищённую никакими заклятиями. Он прошёл тёмную прихожую и остановился в дверях гостиной. Похоже, что его появления никто не заметил. Все ругались, обвиняя друг друга во всех смертных грехах, Рон безуспешно пытался убрать оленьи рога со своего лба, Молли плакала, вытирая слёзы фартуком. Из кресла вдруг поднялся Перси Уизли и подошёл к Снейпу.