*

В пятницу, когда директор Хога вернулся домой, Гарри сразу рассказал ему о намечающей вечеринке и спросил разрешения, пойти на неё. У Снейпа было сильное искушение запретить. Во-первых, пьяные авроры вместе с Поттером обязательно вляпаются в какую-нибудь заварушку. А во-вторых, очень хотелось посмотреть, подчинится ли импульсивный Поттер, связанный обрядом Привязки, такому категорическому запрету. Но, немного поразмыслив, он не стал чересчур отягощать своего любовника.

- Иди, конечно. Но чтобы домой вернулся не позже девяти часов. И не пей много, - строго сказал он.

Раньше своевольный Поттер возмутился бы, что девять часов – детское время, что даже в Хоге отбой только в десять, что он уже совершеннолетний и может приходить домой, когда вздумается и в каком угодно состоянии. Но сейчас он послушно кивнул головой. Снейп удовлетворённо улыбнулся.

Но на следующий день, провожая Гарри, он ещё раз напомнил ему: «Не позже девяти! Я ведь буду беспокоиться за тебя, мой хороший. И не аппарируй пьяным, воспользуйся камином».

Ну, конечно Гарри не будет засиживаться, он же понимает, что Северус любит его, вот и волнуется.

- Сев, я там курицу пожарил. На столе в кухне… Под согревающими чарами… Ты поужинай… И там каша для Тартара.

- Тартара я, конечно, накормлю, Но, родной мой, я не буду ужинать один. Я дождусь тебя, поэтому не задерживайся, - Снейп прижал к себе Гарри и поцеловал его.

Гарри с удовольствием бы остался дома с Северусом, ну её, эту вечеринку! Опять все нажрутся в хлам, начнут орать песни, а то ещё отправятся в бордель. Он до сих пор не мог забыть тот выпускной, когда к нему приставала та ужасная проститутка. Но, он обещал Рону, надо идти.

*

В «Трёх метлах» было малолюдно. Они сдвинули несколько столов вместе и уселись. Огневиски, которое немедленно подала мадам Розмерта, сразу развязало языки. Молодые авроры шумно поздравляли Рона и Гермиону с предстоящей свадьбой, орали «Горько!», заставляя смущённую девушку целоваться с женихом. Потом начали обсуждать какие-то дела оперативной группы. Гарри почти не участвовал в разговоре, отделываясь односложными ответами, когда к нему обращались. Он беспокоился, что Северус сидит голодный и ждёт его.

- Гарри, с тобой всё в порядке? – Гермиона тихо подсела к нему. – О чём ты думаешь?

- Понимаешь, я оставил ему курицу, а он сказал, что без меня не будет ужинать, - пожаловался юноша.

- Снейп?

- Ага. Герми, сколько времени? Я должен быть дома не позже девяти!

- Гарри, девять часов – детское время! – услышал его Рон. - Мы хотим сегодня оторваться по полной! Тебя что, твой носатый ублюдок ругать будет? Гы-гы-гы…Нашёлся тоже, заботливая мамочка…

- Рон! – одёрнула его Гермиона.

Слава Мерлину, к Рону обратился с каким-то вопросом Симус Финниган и отвлёк его.

После восьми вечера Гарри уже сидел, как на иголках, постоянно поглядывая на часы. За столом было шумно, пьяные авроры говорили каждый о своём, не слушая друг друга.

Рон немелодично затянул гимн авроров: «Мракоборцы - Отечества сыны!

Мракоборцы - Порядок всей Страны!

Мракоборец - Отчизны часовой!

Мракоборцы, за жизнь готовы в бой!»

И в этот момент в харчевню вошли Драко Малфой и какой-то смуглый разряженный хлыщ. На нём был расшитый золотом камзол, пальцы унизывали массивные кольца с драгоценными камнями. До Гарри донёсся запах дорогого парфюма. Несмотря на тёплую погоду, франт кутался в меховую соболиную накидку. Гарри не сразу узнал в этом красавце-мулате Блейза Забини. Малфой был одет куда более консервативно, но мантия у него была из дорогущей пряжи акромантулов. За его спиной маячила массивная фигура Грегори Гойла, ещё в школе бывшего у Малфоя кем-то вроде телохранителя. Похоже, сейчас он выполнял аналогичную функцию.

- Блейз, ну какого драккла ты потащил нас сюда? – растягивая слова, ныл Малфой. – Можно ведь было пойти в Лондон в нормальный ресторан. Ты сваливаешься на голову из своей Италии, полдня сентиментально слоняешься по школе, а теперь бежишь в какую-то Мерлином забытую забегаловку.

- Дрейк, ангел мой, как ты не понимаешь? Я хочу вспомнить школьные годы, наш старый мерзкий Хог! Помнишь, как мы сбегали в Хогсмид через тайный ход? А эта ваша отвратная погода, я тут вечно мерзну! Ах, эти воспоминания… - жеманно говорил Забини.

- Ага, воспоминания. А помнишь, один раз ты так шикарно заказал на всю нашу компанию, а потом у тебя не хватило денег расплатиться. Нам всем пришлось скидываться, Грег тогда выгреб из карманов всё, до последнего кната,– смеялся Малфой.

- Угу. Я потом месяц не мог ничего купить, пока папаша денег не подкинул, - пробурчал Грегори Гойл.

- Я просто не привык ходить с деньгами, - капризно объяснил Забини. - У нас в Италии все счета просто присылаются моему управляющему. Давай займём вон тот столик возле окна.

- Блейз, ты что, хочешь тут ужинать? Рехнулся? Отравиться не боишься? Да ещё в компании с этими… - вполголоса произнёс Драко, презрительно поглядывая на шумных подвыпивших представителей правопорядка.

Рон вдруг вскочил, покачнулся и схватился за стол.

- Для вас, слизняков, Азкабан – самая подходящая компания! – с ненавистью заорал он.

- Блейз, идём отсюда. Гриффиндор – это диагноз, буйное помешательство – это не лечится, - цедил Малфой, медленно отступая к двери.

- Ах ты, гнида! Инкарцеро! – Уизли взмахнул палочкой.

Драко увернулся, Забини и Гойл сразу выставили мощный щит.

- Ой, Уизел научился заклинанию! - ехидничал Драко. – А в Хоге всё норовил мне по-магловски морду набить! Чего ещё ждать от быдла!

Рон взвыл, рванул к Драко и вцепился ему в волосы. Гойл размахнулся и врезал кулаком по носу Уизли. Рон отлетел к стене и уронил палочку. Впрочем, сразу же поднял её и наставил на слизеринцев.

Остальные авроры тоже вскочили. Гермиона и Симус пытались оттащить Рона и усадить его на место, но он вырывался, кидаясь в слизеринцев боевыми заклятиями. Слизеринцы, встав спина к спине, вполне успешно их отражали. Авроры тоже выхватили палочки.

- Гарри, помоги! – закричала Гермиона, пытаясь успокоить Рона.

Ещё в школе Гарри поражался той ослепляющей ненависти, с которой Рон относился к Драко Малфою. Нет, ясное дело, проклятый Хорёк – враг, сын Упивающегося, сторонник Тёмного Лорда. Но Рон, брызгая слюной, постоянно капал на мозги и обвинял Малфоя вообще во всех смертных грехах, от убийств единорогов до массового изнасилования студенток, а это было уж чересчур. И только Поттеру всегда удавалось успокоить Рона, когда усмехающийся Малфой обзывал того нищебродом или отпускал ехидные замечания о толстухе Молли Уизли и её Норе, которую Драко неизменно обзывал «Дырой». Рон, не помня себя, норовил вцепиться в ненавистного слизеринца и избить его до полусмерти, нарываясь на отработки у Снейпа и снятие баллов. Что это было – зависть младшего сына обедневшего семейства к блестящему единственному наследнику богатейшего рода, или просто классовая ненависть к аристократам, Гарри так и не понял.

Поттер хотел, как обычно, взять Рона за руку, отвлечь его внимание от треклятого Хорька и как-то успокоить обезумевшего друга. Но сначала надо выбить палочку из его рук, потом долго уговаривать, что не стоит пачкать руки об эту слизеринскую мразь, а на часах было уже без пяти девять.

- Гарри! Куда ты? Помоги же!– в голосе Гермионы слышалось отчаяние

- Герми, мне пора. Прости, - пробормотал Гарри и кинулся к камину.

*

Гарри накормил Северуса, и сам съел за компанию кусочек жареной курицы. И только потом рассказал Снейпу о драке в харчевне. Снейп заметно забеспокоился о Драко (кто бы сомневался!). Но сначала он раздел Гарри и уложил его в кровать.

- Ты всё сделал правильно, ребёнок, - шептал зельевар, гладя любовника и целуя его. – Нечего тебе вмешиваться в драку. Если тебя покалечат, я этого не переживу, мой любимый…