А народ мужественный, выносливый…

Сердце у них добрее, даже нас.

Богата Сибирь! Там не только Тайга;

И немало найдете даже переселенцев.

Как в мирное, так и во время войны.

Сибиряки всемерно воспринимали любой шум и гам.

Своим долгом, и сейчас они считают,

С москвичами дружно, духом и сердцем быть по плечам.

И хоть далека и хоть сурова… тьма.

Тянет, все равно меня, далекая и близкая

Эта дивная, дикая…

Необитаемая тайга.

И пусть даже много там снега.

                        2001.

В степи Сибири

Эй, ты, мужик!

На траве что ли заснул?

Коровы твои снова

Тщетно пасут.

По полям, лугам,

По траве, кустам

Солнце дивно нагулял,

А, Ты, с утра, устал?

Облака пособираются,

Ветер их подул.

Пора доить коров,

И не спеши, Ау!

Домой пусть повременят

Ты не один там и тут.

Пусть богатый улеи

Вместе с сыром унесут.

Ой, твои молвой спешат,

Их не звал не ты, не я,

Зря тебя я разбудил,

Прости, Дружище, меня.

                  2001.

В Якутии

Не бывал я в Якутии еще,

Где и моря, говорят, по-иному бушуют,

Где веками в непогодье, нелегким трудом

Ответственность перед страной,

Каждый житель искренне чует.

Где и алмазы, по-иному, блестят как-то.

И всякое добро искать долго не приходится.

Не говоря уж про леса и породистых животных.

Якутия звезда, Якутия сверх ходится.

И, сквозь серый туман,

В мороз, в снегу, во мгле

Якуты терзаются добротой,

Москва! (Русские) вечно поддерживают их,

А якуты прословлены добрым ответом.

                  2001

Коня мне

Эй, приготовьте коня мне,

Я отправиться решил в любимый край.

Печаль тут постепенно разгуливает,

Душа тревожится, скачи быстрее!

И лишь немногие ягненком,

Взором холодным, неуместным

Рисует будущее мое,

С коварной мечтой, чтобы унести.

Но есть и сила необитаемая,

И цель и надежда, слово – друг…

И милосердие и благоразумие…

Неприятелей что запрут.

                  2001.

Утро в Сибири

Когда рассыпается туман,

И улыбается солнце нам,

Жизнерадостные звуки больше слышатся,

И добро пожаловать, вновь послышится.

И в лесу охотники, кто куда перемещается:

Одни собирают побитых… в бегах,

Иные вновь постреливают, протиравшие

Лица морозные от пыли снега.

И вслед, кто с кем, рюмочками -

За край родной! За мир! За солнце!

За великую русь! За будущее наше!

За москвичей бъется во сердце наше.

Кто на тройке, кто пешочком,

Кто на транспорте в городах.

Мелькают огоньки и в хатах деревень.

Край погружен делами славными

И в период невзгод прославными.

И, снова вдохновленные, блажение в надеждах,

Поморгают глазки, глазки не унылые,

Сибирские взгляды, дела Сибирские

Сибирские ласки, сверх милее.

                        2001.

Горам

Чем приближаешься к вершинам гор,

Тем убеждаешся в своей мощи.

Меня не страшит одиночество

На скале, даже без леса и рощи.

Я не пытался зимой еще

Изобразить себя героем “Ввездеходом”,

Я заполню, позже и эту страницу,

Не было времени еще

И возможности на это.

И пора мне прощаться с Вами, любимые горы,

Подайте руки крепкие.

Приходом осени прошу не хмуриться.

Все рули покоряются же, все равно, вам,

Перед любимыми цветами, даже,

Горы чудятся.

                  2001.

“Вершинам Шваба”

“Немецкие нравы, немецкая речь,

Другая у нас не пошла бы.

Осел, Осел, а не -asinus,

А швабы – те же Швабы”.

Г. Гейне

Горы Шваба, откликнитесь на мой зов,

Это я, твой друг, к тебе на родину еду,

Это я везу к тебе теплоту и радостную весть,

От гор Кавказа – дружбу, счастье и сердечный привет.

Ой, вершины Шваба, как мне близки Вы.

Я же сын Кавказа, твоего брата.

Я приезжаю к тебе с доброй целью,

Чтобы отныне на твоих склонах розы цвели.

Вы меня слышите, горы Шваба,

Да, да я Вас слышу и даже вижу.

Чувствую я твое волнение и дыхание,

Поторопитесь! – мы же ждем Вас, больше года.

Ой! как прекрасно, как чудесно.

Сколько у нас общего, сколько?!

Вершины шваба, безвредные и ласковые

Как жаль, что я не знал Вас, до этого.

Пусть даже будут на твоих прекрасных склонах

Не только розы, но и осень золотая без конца.

Их нету на Кавказе и не знаю когда будут,

Но счастлив буду все равно, если .... у Вас прежде будут.

Вот уже совсем близко, рукой подать,

Но подожди меня встречать, я не устал.

С тебя я прежде Эти облачка развею,

Чтобы от тебя слышал – я твоим приходом

Солнечными лучами лучше греюсь.

Это мне принесет радость и вдохновение, как?!

На твоих склонах увижу я меньше седины.

Вершины Шваба! Поднимите голову еще выше,

Примите меня как сына, брата от ныне.

В месте счасливые будем подниматся еще выше.

                        1988.

Маме

Мама, родная!

Ты меня хорошо воспитала,

Ты вечно живая для меня,

Старуха милая, сердечная,

Только не обижайся на меня.

Прости мне кое-что,

Я же твой, моя Мария.

Я чувствовал, что ты

Для меня все носила,

Было трудно, сложно, но

Ты, все равно, переносила,

Не мешала, а помогала,

Из далека внимательно скосила,

Что я и как делал чего-то…

Именно что-то от меня и ожидала,

Так тихо и спокойно переживала.

                  1988.

Отцу

Михаил ты был,

Кто знает, кто?

То,что ты был умным,

Сердечным, бесхитростным, прямым,

Мужественным, дальновидным,

Строгим и ласковым, деловым,

На этом не приходится остановливаться.

Я, на месте многих

Тебе, без раздумья, детей

Отдал бы воспитывать.

И убежден, что в этом

Не ошибся бы никто.

И кому это посчастливилось.

Если чуть не правду говорю я,

Пусть подтвердят его друзья,

Близкие, знакомые, да и

Сами воспитанники Михаила.

                  1988.

С другой планеты

Бледнело небо, когда мы сели,

Томительным чувством об орле.

Бродился нежно еще окравленный,

Спасавший человека от смерти же.

А горы видны были как на ладоне,