Целую неделю шёл дождь, и все дети, жившие в доме №49 на Бульварной улице, сидели дома. Они скучали по своему двору, по детской площадке под высокими соснами.

Какой-то добрый человек поставил в тени деревьев хорошие скамейки, с удобными спинками из покрытых тёмным лаком дощечек, а по бокам были ажурные завитушки из чёрного железа – очень красиво. И вот на такой красивой скамейке, под благородными соснами, сидел мокрый и грязный плюшевый заяц. Когда-то он был оранжевый, но теперь было непонятно, какого он цвета. Никто не замечал, какой он жалкий и несчастный, потому что мимо проходили только взрослые, а взрослые вообще мало что замечают.

Они словно спят и видят сны про всякие скучные взрослые вещи: про работу, про домашние заботы, про машины и дачи. Иногда они видят красивые сны про дальние страны, моря и океаны, но это тоже неправда, потому что в самые дальние-предальние страны взрослые привозят с собой полные чемоданы скуки.

Скука всё обесценивает, всё делает ненастоящим. «Это и есть та самая Эйфелева башня? – думает взрослый, глядя на непонятную железяку, непонятно зачем торчащую в небо. – Зачем я сюда приехал?»

«Сидеть на скамейке интересно! – думал заяц. – Например, можно увидеть небо, а небо всегда красивое. Особенно когда оно совершенно пустое, как сейчас, ясное и чистое. Тогда я начинаю ощущать два неба: одно – очень высоко, а второе – очень глубоко, внутри меня. А это самое интересное…»

Так успокаивал себя маленький зайчишка и весь день просидел, совсем не скучая и не жалуясь. Хотя он и промок до последней ниточки. Хотя приближалась тёмная дождливая ночь. Никто не видел, как взаправду страшно сидеть зайчику под дождём и ждать неизвестно чего. Он ждал, ждал и дождался: Неизвестно Что пришло и спросило из-под скамейки:

– Ну что, бросила тебя хозяйка, да? Этого и следовало ожидать! – зайчик молчал. Он не знал что ответить.

– Эй, Дырка От Бублика, посмотри на него! Со скамейки слезть не смог, весь до ниточки промок! – под скамейкой раздалось мерзкое хихиканье Неизвестно Чего.

Кто-то спросил голосом маленького мальчика:

– Над чем смеётесь, дураки?

– Не хами, Вчерашний День, а лучше послушай! – неизвестно какой голос пересказал всю историю зайчика с самого начала. Вчерашнему Дню история понравилась, и он позвал родню.

Пришли Позавчерашний День, Позапозавчерашний День, и ещё куча никому не нужных теней выползла из Небытия. Припёрся даже Прошлогодний Снег, хотя его никто не звал. Теперь в густой тени от скамейки, на которой сидел маленький мокрый зайка, началось настоящее веселье.

– Ей, ты, заяц! – пробасил многоуважаемый Прошлый Век. – Времена меняются, а люди всё те же. Всё так же бросают свои игрушки. Совести у них не прибавилось!

– Может быть, моя хозяйка ещё вернётся… – попробовал возразить зайка. Эти его слова подскамеечная компания встретила громкими криками и руганью:

– Держи карман шире!

– Закатай губу, плюшевый!

– Твоя хозяйка про тебя забыла! Теперь я твоя хозяйка! – когда остальные услышали это – стало тихо.

Видимо, даже тени боялись эту стильную даму, одетую в длинное чёрное платье с кружевами, траченными молью. На зайчика упала тень от большого и дырявого чёрного зонтика, который раскрыла над скамейкой госпожа Смерть.

Маленькому плюшевому зайцу показалось, что тень, которая пряталась в складках мокрого зонтика, очень глубокая. Бездонная, как холодный сумрак колодца, когда наклоняешься через край и стараешься разглядеть дно, но не видишь ничего, и от этого становится особенно страшно и зябко. От неизвестности.

«Бр-р-р! Нет там никакого колодца. Это просто очередная туча закрыла солнце!» – попробовал сам себя успокоить зайчик. Но всё же постарался отодвинуться подальше от края скамейки. Не тут-то было, он не мог даже пошевелиться, так он продрог и замёрз. «А вот и мой конец!» – подумал он, завидев на детской площадке старого дворника. Старик подбирал бумажки и другой мусор и неумолимо приближался к скамейке. «Сейчас меня выкинут в мусорное ведро, отправят на свалку, и там мои мучения закончатся!» – эта мысль показалась зайчику утешительной.

Всё ближе подходит своей шаркающей походкой старик с грязным ведром в руке…

И тут вдруг словно солнышко выглянуло из-за тучи. Над зайчиком наклонилось улыбающееся лицо маленькой девочки. Веснушки на щёчках, курносый нос и сияющие серые глазки. Вокруг зрачков есть немного жёлтенького, как будто одуванчики цветут.

– Ой, какой маленький! Какой хорошенький! И какой мокрый и грязный!.. Ну, ничего… Я тебя отмою… – худенькая высокая девочка с волосами цвета спелых каштанов и в голубой ветровке взяла зайчика и спрятала в карман.

– У-ф-ф… – облегчённо вздохнул зайчик в кармане дождевика.

– Э-э-э! Ы-ы-ы! А-а-а! – раздались нечленораздельные вопли под скамейкой. И быстро смолкли. Только дождик продолжал негромко шуметь в сосновой хвое. А ветер неутомимо гнал по земле полупрозрачные тени от туч.

Девочка выбралась на асфальтовую дорожку, которая пересекала небольшой сосновый скверик по диагонали. Здорово, что дорожка вела прямо к её подъезду! Аля понеслась вприпрыжку, перескакивая через серые лужи на сером асфальте. По дороге домой девочка ещё успела заглянуть в карман и сказать:

– Имя тебе я потом придумаю, давай с фамилии начнём. Я знаю, как подкидышам фамилии дают. Найдут ребёнка, например, в траве – значит, Травкин, если под ёлкой – Ёлкин, а я тебя нашла под сосной – значит, ты Соскин… Нет, что-то не то получается. Давай по-другому. Вот если ребёнок лежал в корзинке – можно Корзинкиным его назвать, если в коляске – Коляскиным, а тебя я на скамейке нашла – значит, тебя можно назвать Скамейкиным!

Девочка остановилась, восхищённая своей выдумкой. Достала из кармана зайца и спросила:

– Хорошую я тебе фамилию придумала, Скамейкин?

– Солидная фамилия! – согласился заяц. – А тебе какую фамилию придумали?

– Ты ещё и разговариваешь? – удивилась девочка. Удивительно было не только то, что вообще плюшевый заяц разговаривал, но и то, как он это делал. Он не раскрывал рта, и Алина не слышала его голоса. Сначала она почувствовала, что ему понравилась выдумка с фамилией, потом она почувствовала, что у этого маленького зайчика должен быть солидный и уверенный в себе голос. Такой, как у её папы, или даже ещё уверенней. И потом, она как будто услышала этот голос, хотя, конечно, это была только игра воображения, но какая интересная игра!.. Впрочем, долго размышлять было некогда, нужно было на вопрос отвечать.

– Это имя придумывают. Вот мне родители придумали имя Алина, а фамилия – она заранее есть или всегда была, не знаю, как сказать… – Алина поняла, что не знает, откуда берутся фамилии у тех, кого никто никуда не подкидывал. – Ладно, сейчас у папы спрошу. Он как раз дома!

Они подошли к многоэтажному дому, сложенному из белого кирпича, где жила Алина. Осталось только подняться на десятый этаж на лифте. В лифте, где одна из стен была зеркальной, Алина состроила рожицу своему отражению. В зеркале отражалась худенькая и конопатая девчонка в голубой ветровке на вырост, трогательная цыплячья шея торчала из воротника, и Алина с досадой подумала: «Разве я такая? Почему в зеркале я похожа на цыплёнка из морозилки, если я уже взрослая, сильная и самостоятельная?».

– Врёт это зеркало, – отозвался заяц на её мысли, – и все они врут. Зачем только люди делают зеркала? Сначала зеркало показывает человеку, что он слишком маленький, недостаточно взрослый и солидный, а потом, когда он становится взрослым, – что он слишком старый, усталый и грустный. На самом деле душа человека вечно юная, не бывает неразвитая или старая, не бывает мала или велика, а всегда как раз впору, но лживые зеркала никогда не показывают человека вечно юным. Но я тебя научу, как избежать обмана: когда смотришь в зеркало – смотри в свои глаза, и тогда увидишь правду.