В палате было не жарко, но душно, за окном – прохладно, но не холодно, и он принял решение прогуляться. Лучше побывать на улице и подышать свежим воздухом – там сейчас никого нет, и яркий свет не выжигает пересохшие глаза.

Врач не особо хотел выпускать вялого пациента на прогулку, но, когда тот стал объяснять ему, что больному, у которого уже нет температуры (которая скорее сейчас приближалась к минусовой, чем к повышенной) полезно дышать свежим воздухом, и собирался объяснять что-то и дальше, Паук просто махнул рукой и выпустил бесцветного Фазана покататься напоследок. Гуль даже слегка улыбнулся тому, что все удалось, и, застегнув куртку, выехал на вечерний двор.

Космея увидела, что дверь Могильника открывается, и сжала руки на груди, видя его. Она медленно пошла к Ара Гулю, смотрящему куда-то в землю и вдыхающему с удовольствием вечерний воздух. Она опасалась, что напугает его, если окликнет, но, оказывается, Фазан ее все-таки заметил, и спокойно поднял голову, когда девушка была рядом.

-Здравствуй, Гуль. – сказала она тихо, и тут же самой ей стало немного не по себе от этой простой приветственной фразы. И ему тоже.

-У меня уже не получится. – ответил парень спокойно, - А ты здравствуй, Космея.

-Ты знаешь мое имя? – удивилась она.

-Нас в Доме не так уж много живет, чтобы не знать имена.

-Да?… А я, честно говоря, все равно не всех знаю. Но, это не важно. Как ты?

-Не важно. Но, это тоже не важно.

-Все важно… Какой-то глупый у нас разговор получается, извини. – она закрыла руками лицо, ощущая, что все портит.

-Да нет, это ты извини, что я такой нудный. – он поднес ладони ко рту, жалея о том, что не надел перчаток.

-Ты хороший такой, какой ты есть… Ой, а ты не против, если я тебе предложу свои перчатки? У них пальцы все равно длиннее чем мне надо,- тебе должно подойти, и мне и так не холодно. – она достала из карманов сиреневые удлиненные перчатки.

Гуль посмотрел на нее удивленно, особенно на еле заметный румянец на щеках девушки. Поведение ее наводило на размышления, которые у него с собой никак не ассоциировались. Обижать Космею повода не было, и рукам было действительно холодно, потому перчатки он принял, благодарно кивнув.

-Ты ведь погулять выехал? – спросила об очевидном Космея.

-Да. Ты тоже за этим вышла, наверное?

-Гуль, а можно я с тобой погуляю? Ты не будешь против?

-Не буду против. Только зачем тебе это? – он поднял голову, и посмотрел ей в глаза, что девушку ввело в полный ступор.

-Просто у меня скоро день рождения… - выйдя из ступора, ответила Космея, - И мне бы хотелось видеть тебя в этот день.

-Боюсь, я не смогу тебя этим порадовать. – отвел он глаза, хотя, одновременно ему стало немного весело. Слишком уж нелепо все звучало.

Было прохладно, пасмурно, но теперь еще и тепло внутри.

-Не говори так, может, все еще хорошо будет. – Космея задрала лицо вверх, чтобы не заплакать, и ушла за его коляску, - Ты не против прогулки?

-Не против, хорошо. – кивнул он, оборачиваясь к ней. От поворота шеи, голова немного закружилась, и он снова стал смотреть вперед, полагаясь на тот курс прогулки, который выберет Космея. На то, чтобы самому крутить колеса, сил все равно не было, и он расслабился, чувствуя, как перчатки согревают руки.

Девушка провезла его через двор, к самому краю, где стоял один из двух тополей, самый ссутуленный.

-Славное дерево. – сказал он, - Явно из нашего интерната тоже.

-Мне оно тоже нравится. – искренне сказала Космея, - Но, я не за этим тебя сюда привезла. Вообще, там есть лавка-качели. Она качается, но, не падает. Я проверяла. – отодвинула она ветку. – Тебе нравятся качели?

-Не скажу, что часто в жизни качался. – сказал Гуль, - Когда-то давно, до интерната, помню, мама меня как-то качала на качелях… Это было странно, приятно и слишком давно. Тогда я еще не был собой, а просто жил, как будто бы так и надо. – он спохватился, что откровенничает вслух и отвернулся.

-Мне тоже давно нравились качели. Можно, сейчас слегка покачаться. – снова показала она на лавочку.

-Я туда сам никогда не перелезу. – покачал головой он, - Не будешь же ты меня пересаживать.

-А почему бы и нет? Ты такой легенький, Гуль. Я уверенна, что это не сложно.

Девушка подвезла его коляску поближе к лавке, и помогла пересесть. Хорошо, что было совсем не скользко , и что сил от их разговора у Космеи стало в разы больше, чем обычно – ей действительно было легко выполнить задуманное. Сама она села рядом, и стала слегка раскачивать лавочку. Ощущения были странные, и не совсем как от качелей, в их традиционном понимании, но, все равно приятные от их монотонного легкого движения. Космея отталкивалась от земли своим зонтиком, чтобы качание продолжалось.

-На самом деле, качели. – сказал Гуль, поправляя челку, - Никогда не знал, что такая лавка тут есть.

-Отличная, правда? – с улыбкой сказала Космея, и решила продолжить, - Вообще, я давно хотела с тобой пообщаться. Несколько раз. Но, потом моя память опять куда-то пропадала, а потом я снова сомневалась.

-Спасибо, что пришла сейчас. – сказал он, - Странно, но мне как будто таких качелей не хватало… И общения. – через некоторый промежуток времени произнес он.

-Я рада. – заулыбалась Космея, - А давай тогда еще так встречаться, хотя бы вечерами. Когда никто не видит. Может попробуем…

-Я не смогу, правда. – закашлял Гуль, прикрываясь рукой, как будто боялся заразить ее. – Сейчас у меня уже не получится выкарабкаться.

Улыбка Космеи тут же стала не такой радостной, хотя, на Него без радости в глазах у нее все равно не получалось смотреть, просто потому что Он ей нужен, такой какой Он есть, даже такой слабый и больной. Она положила руку на плече Гуля и немного прижалась к нему, продолжая покачивать лавку.

-А, если бы я пришла раньше, то ты бы мог? – спросила она.

Гулю очень хотелось ответить «да», но, это было бы обвинением в адрес человека, который ему ничего плохого не сделал, а хорошее сделать попытался. А ему было сейчас так легко и тепло рядом с ней, и так уже огорченной, что усугублять ситуацию не хотелось. Рассудительная часть его души подсказывала оттолкнуть ее как-нибудь, и не привязывать ее к себе, зная, что это их последняя встреча, – ведь он всю сознательную жизнь чего-то такого опасался. Но, другая часть души, которой сейчас было удивительно легко, хотела ответить теплом на тепло, что бы там дальше не было. Он ощущал себя настоящим диким фазаном, который летит в лучах вечернего солнца, хоть и прекрасно знает, что охотник стоит где-то за ближайшими деревьями и вот-вот все закончится. Охотник все равно его найдет – будет ли он прятаться в тени дальше, или немножко полетает, общаясь с какой-то другой птичкой, которая охотника, к счастью, совсем не интересует, а может и вообще не видна для него.

-Не знаю. – вздохнул он и улыбнулся, - Но сейчас мне хорошо. Спасибо тебе за эту прогулку. – он хотел убрать прядь с глаз, но, почувствовал, что руке не хватает сил уже и на это, – энергия была, так не к стати, совсем на исходе…

-Прости, что я так долго к тебе шла. –шепнула Космея, снова улыбаясь и моргая, чтобы слезы не появились на глазах, и сама рукой убрала его челку с глаз, а потом прижалась щекой к его щеке, такой прохладной и теплой одновременно. Она смотрела в его светлые глаза, и видела, что начинается мелкий дождь, что небо приобретает какие-то вечерние цвета, не смотря на серость. - Знаешь, Гуль, ты на самом деле не бесцветный, а зеркальный. – сказала она.

-Приходи в следующий раз пораньше. – сказал он уверенно и тихо, и медленно закрыл глаза.

Космея знала, что это на этом все закончилось, но, все равно сидела, уже не останавливая свои слезы, обнимая нежно Фазана, которого уже настиг охотник. Правильно она поступила или нет, она не знала, и не собиралась об этом думать.

Через несколько минут дождь начался более явно, даже дождь со снегом. Она осторожно перетащила неподвижного и еще чуть более легкого парня на коляску и отвезла его к дверям Могильника. Там, наверное, и не предполагали, что он должен остаться в живых, потому не волновались из за его отсутствия. Космея открыла зонтик над ними, и еще какое-то время постояла, глубоко дыша. Потом она зашла в Могильник и сказала, что там , на улице юноша, который не дышит. Паучиха посоветовала ей не огорчаться из за увиденного, потому что так и должно было быть, и дала девушке две таблетки валерианки, отправив в Дом.