"Можешь замахиваться на нас, детей, но не смей замахиваться на взрослого дядю-педофила!" - сказал я ей.

"У, мать вашу!" - Таню было не остановить.

"Всё ясно!" - сказал я. - "Женская общественность согласная! Иди, Таня, надевай банную шапочку "Сандуны", ведь ты согласная идти с мужиком в баню!"

"Я согласная, я тебе щас так согласная! Где ты видел на нашей Удельной баню?" - спросила Таня.

"У-пс! Таня права, чертовски права! Надо их обоих отправить в Москву! В "Сандуны"! Поезд придёт по расписанию в 12-50!" - сказал я.

"А если я не хочу? Если мне не понравится?" - спросила настырная Таня.

"Поверь, тебе понравится! Все входят в этот сад с раскрытыми глазами - не возвращается никто! Может, у этого гражданина с руку! Гражданин! У тебя с руку?"

Педофильный гражданин замялся: "Как сказать?.."

"Говори, как есть, мямля!" - сказал я.

"Если говорить честно, то у меня всё оторвало бомбой в Чеченскую Кампанию!"

"О-па! Ну и всё ты испортил! Обломал все девичьи мечты!" - сказал я. - "А как же ты хотел там Олю, Машу, Веру?"

"Оля, Маша и Вера - это мои морские свинки, которые остались без меня дома, и которые погибнут как домашние "петсы", если их не покормить!" - сказал гражданин.

"Слушай, гражданин! С каждой секундой ты разочаровываешь меня всё больше! Значит, и Тараскина не было? И матросиков?" - спросил я.

"Да! Ни Тараскина-морской свинки, ни матросиков! Я бы таких свинок ни за что не забыл."

"Всё! Приехали! Кранты! Амба! Придётся тебя, гражданина, убить! Или ты сам пойдёшь направо, где тебе снег башка попадёт, или придётся тебя умертвить!" - я.

"Не надо! Я сам, сам пойду налево!"

"Ну давай, п.здуй!"

Гражданин-свинолюб пошёл налево, где, конечно, ему по башке попал снег! И он так и сгинул.

"Благодари Бога, Таня, что мы не успели отправить тебя с ним в баню! Иначе он бы попытался сделать из тебя ещё одну морскую свинку! Освинячить тебя! Это же свин!" - сказал я.

"А мне он понравился!" - сказала Таня. - "Такой непосредственный! Сразу и не догадаешься, что всё оторвано бомбой!"

"Слушай, ты с этим не шути! У самой-то что, разве яйца-то не оторвали во время месячных?" - спросил я.

"Ребцы! Зырьте!" - сказал между тем Гриша. - "Ещё консерв идёт!"

Действительно, по тропинке в нашу сторону ковыляла трёхногая инвалидка неописуемой красоты!

"Ну всё! Это уже слишком!" - сказал я. - "Вы её третью ногу видели? Наверняка, раз плюнуть отравиться можно этой ногой! Это ненормальный консерв! Вы такое дерьмо не жрёте - и мы жрать не будем!"

"Здравствуйте, братцы-кролики!" - сказала между тем инвалидка и весело потрепала нас с Гришей и Пашей по загривкам! Тане удалось вывернуться и ускользнуть.

"Здравствуйте, незнакомая тётя! Что, удачный секс был?" - проницательно спросил я.

"Да как тебе сказать? Фифти-фифти! Где в наше время надыбать нормального любовника?" - философски спросила инвалидка. - "Всё какое-то сентиметальное страдающее дерьмо с сексуальными бородками!"

"Возьми меня, крошка! Не пожалеешь!" - сказал Гриша.

Я перебил его: "А надолго ли в наши края? Ведь вы, наверное, доярка коров на Удельной?"

"Доярка. Но только не коров, а быков. Работа не пыльная, и платят неплохо," - сказала женщина.

"А как дети? Как внуки?"

"Разве я так старо выгляжу?"

"Да нет. Просто внуки-цветы жизни, вот я и спрашиваю... Не хотите - не отвечайте," - сказал я.

"Ну ладно, мальчики! Я пошла?" - спросила трёхногая.

"Идите! А то вы что, подумали, что мы у вас мобильник отнимем? Не отнимем!" - сказал я.

Паша всё вздыхал: "Какой хороший девушк! А папаша - барыга, спекулянт проклятый! Какой красивый третий нога!"

"Чего ты как чучмек? Не красивый, а красивая!" - сказал я. - "Ладно, не парься. День только начинается. Придут ещё и сюда мамаши с колясками и прочее быдло!"

И как в воду глядел. По тропинке шла азиатского вида проститутка, везя коляску с младенцем! Понятно! Она его нашла! Это не её ребёнок, а пианист (он же педагог, на всё горазд!) Мяо! А я в таком случае Дракон Бумер! Но как всё это потактичнее сказать мамаше? Да никак! Поэтому мы молча прождали, пока она проедет.

"А знаете, она мне и не понравилась!" - сказал Паша. - "Такая тощая, аки селёдка в банке!"

"Тощая-тощая!" - передразнил я его. - "Батя бы был рад и такому консерву! А теперь что же? Мы снова при нулях! Пойдём хоть, половим синявок в озере."

Озеро было, Малаховское озеро. Все берега были покрыты если не дерьмом, то какой-то склизью. Мы остановили наши велсипеды, которые сломались. Нужен был разводной ключ.

"Пойди попроси у тех ребят!" - сказал я Тане про какую-то местную шпану.

Таня пошла.

"Вах-вах!" - сказали местные. - "Какой красивый бабец! Где его надыбали?"

"У вас ключ есть, нет?" - спросил я.

"Да какой ключ, приятель? Отдавай нам этот бабец, и мы обкончаем все кусты!" - шпана.

Я нисколько не сомневался в том, что пострадают бедные кусты, поэтому я мягко сказал: "Потом!"

"Чего "потом"?!" - и хулиганы стали кидаться в нас камнями!

"По-моему, конструктивный диалог закончился, и начался дибильный!" - сказал я Тане.

Она взобралась ко мне на багажник, и мы укатились.

"Вообще, надо признать, что облагораживающее влияние цивилизации ещё не докатилось своею бороздой до этой Богом забытой Малаховки!" - говорил я Тане, крутя педали.

Я обернулся. Тани не было!

"Вот, блин! Сбежала от меня к этим хулиганам! Пошла с ними на бл.дки! Горбатую могила исправит! Ладно, придёт домой - расскажет их подробности!" - подумал я. Что мне, разорваться, что ли? Одна часть пусть едет домой, а другая вернётся смотреть на обкончание кустиков!

"Эх, Таня-Таня, мать твою!" - подумал я, когда сзади из лужи донеслось Танино: "Подожди!"

Она просто свалилась в лужу с багажника.

"А я уж думал: не уберёг! На бл.дки ушла!" - сказал я.

"А я не думала?" - Таня.

"Кстати, где Паша и Гриша? За всех приходится думать самому!" - сказал я.

"Я последний раз видела Гришу, когда ты сказал: "Ёп твою мать!" - Таня.

"Значит, никогда, так как я ничего подобного не говорил," - сказал я.

И тут сзади издалека послышалось: "Ничего приятней в мире нету, чем бродить друзьям по белу свету! Тем, кто дружен..."

Это были наши старые друзья Паша и Гриша!

"Ну понятно!" - сказал я. - "За неимением Тани хулиганы обкончали кусты от Гриши и Паши!"

"Да нет, ерунда какая!" - сказал Паша. - "Я так барабанил, у меня были такие палочки, что я..."

"Снёс все обкончанные кусты?"

"Да нет! Наловил синявок!" - сказал Паша. В руке он держал связку синявок.

"И синявки обкончали все кусты!" - сказал я.

"Да! Прям с тебя начали!" - сказал Паша.

"Ну а ты, Гриша, где был?" - спросил я.

"Не поверите! Я был в избе одних малаховских шлюшек, и все трое их мне дали!"

"Конечно, не поверим! А на самом деле?" - спросил я.

"Я и говорю: на самом деле! Я им такой говорю: "Хэй, бейбы! Пошалим?" А они такие: "Конечно! Что за вопрос!"

И показывают справки, что ничем не больны!"

"Правильно!" - сказал я. - "Бейбы - плохой! Справка - хороший! Они, хоть, дали тебе Справку, что ты провёл ночь с ними?"