+ 19% к психической устойчивости,

+ 19% к устойчивости против ментальных атак.

+ 17% к устойчивости алкоголю.

+ 12% вероятности к тому, что Джокер не захочет вас убить.

+ 6% вероятности к тому, что вы встретите «знаменитость»

+ 12% вероятности к тому, что вы выживете в любых условиях

+ 11% к сопротивляемости холоду.

+ 5% к сопротивляемости обморожению.

Родство со стихиями:

Огонь – 20%

Вода – 61%

Молния – 7%

Ветер – 12%

Земля – 50%

Свет – 10%

Тьма – 5%

Жизнь – 12%

Смерть – 2%

Умение: “Манипуляции чакрой – 21 ур.”, “Хождение по воде 10 ур.”, “Хождение по твердым поверхностям – 12 ур.”, “Покров чакры – 9 ур.”

Техники: “Хенге – 2 ур.”, “Каварими – 1 ур.”

====== Глава 23. ======

Сдвиги в следствии у нас с Рене были быстрыми. Причем в первый же день нашей активной работы.

Детективы Самерс и Олсон опросили нескольких свидетелей, что дали весьма полезные сведения о местной группировке китайцев. Они не принадлежат к триаде, наоборот они умудрились испортить с ней отношения фактически до состояния войны. Поэтому они заказывали много оружия, и медицинских препаратов по недавно появившимся каналам «связи».

Но проблема возникла почти сразу же как только завалили наших коллег и на следующий день перебили небольшую группку китайцев. Причем мы сначала думали, что это была Триада. Но по экспертизе гильз и уникальных пуль, что были изъяты из тел было определено, что виновниками этой бойни была другая банда. Она еще более молодая, чем эти мертвые китайцы и при этом они еще и гастролеры. Грабили банки, пару раз были замечены в похищении людей. Дважды нападали на конвой полиции, и освобождали своих подельников. На данный момент нам известна личность лишь троих из них. Точная численность группы не известна, но по аналитическим расчетам местных умельцев она должна состоять не менее чем из шести-восьми человек.

Сейчас мы приехали с Рене на встречу с одним из конвоиров, что чудом выжил после последнего «спасения» своих подельников от этой группы.

— Мистер Кортес? — обратились мы к открывшему нам мужчине средних лет без правой руки и глаза.

— Да это я. А кто вы? — нахмурился он.

— Я детектив Рене Монтойя.

— Детектив Айзек Динклейдж.

Мужик заметно расслабился, видать у него посттравматический синдром с осложнением, что могут перейти в фобии. Ему бы психологическую помощь оказать бы. Хотя здесь ее должны оказывать и не хуже, чем в Готэме. Хотя, Готэм делает все для того, чтобы его жители сходили с ума, не смотря ни на какую помощь.

— А-а-а… да вспомнил, кажется вы те копы, что приехали расследовать здесь какое-то дело. Меня предупреждали о вас, проходите!

Усевшись в гостиной, мы стали задавать интересующие нас вопросы. Вернее, начала Рене, а я лишь дополнял ее, задавая интересующие меня вопросы.

Исходя из сказанного им у меня лично сложилась следующая картина событий — в США орудует группировка, которая возможно связана с секретной организацией, совершающая налеты на важные конвои и истребляя Определенных индивидов в их «списке». Хотя у Рене сложилось другое впечатление:

— Это скорее всего какие-то мерзавцы, что служили в войсках, а затем они свихнулись и решили пострелять на гражданке. — скрипела зубами она.

Мы уже вышли из дома нашего свидетеля и стояли возле машины. Я задумался и до меня начала доходить суть рассказа Кортеса.

— Нет! Ты не права. Вернее, в твоих словах есть одно логическое зерно. Но направление ты выбрала неверное. Они не сумасшедшие.

— Ты, о чем? — приподняла бровь Рене.

— Ты же знаешь, что я служил в морской пехоте? — она кивнула — Вот и хорошо. Я конечно не воевал на Ближнем востоке, но вот в освобождении заложников разок, другой поучаствовал со своими сослуживцами. Но мы там выполняли скорее заградительную роль и были«на подхвате». Освобождала их как раз спец группа. И это был не спецназ. Спецназ видно как говорится издалека, хотя бы по их форме. Но эти ребята были совершенно другими. Внешне ничем не отличались от простых прохожих с улицы. Даже были на вид слабее обычного человека. Но послали именно их. И было этих смельчаков всего десять штук. И они… справились с заданием, которое перед ними поставили за одну минуту и четыре секунды с момента начала операции. Выжило только двое террористов и только потому, что нужны были сведения нашему начальству. Потерь со стороны той группы не было. Как и среди заложников.

— Это прекрасная история, но причем здесь наше дело?

— А при том. Спустя три дня после этого мы с ребятами завалились в паб, выпить пива. С нами тогда пошел связист из штаба. И не знаю даже как его взяли на такое ответственное место, но он оказался тем еще болтуном, когда

выпьет. В итоге если верить его словам. Эти самые ребята, что освобождали заложников не были приписаны ни к одному из силовых ведомств. Более того тогда этот связист следил за всей радиосвязью в округе. Он глушил ВСЕ сигналы и перехватывал те, которые исходили, вернее пытались исходить от захваченного участка. Но вот особенность состояла в том, что от этой группы не было даже намека на рацию или какое-нибудь другое устройство связи. Они вообще ничего такого не брали. Только по стволу и небольшому комплекту патронов. И они были без какой-либо брони! То, что мы по началу восприняли как их бронежилеты, оказались просто толстые куртки, которые сохраняли тепло, не больше. И они не получили ни одного ранения. И ты должна понимать, что штурмовать здание, не имея полной информации о нахождении заложников и точном количестве террористов, это почти самоубийство. А руководить группой из десяти человек и успешно выполнить задание за такое количество времени почти нереально. Мы тогда и не поверили этому парню. Посчитали, что просто у этой группы все же была защита и связь. Немного посмеялись над этим и забыли… до поры до времени.

— Звучит интригующе, но я все равно не понимаю зачем ты мне это рассказываешь. Неужели на конвой напала именно эта группа? И за всем этим стоит правительственные службы?

— Нет! Ты не дослушала до конца. Спустя месяц после этой операции, я случайно стал свидетелем (забавно правда: Прим.бет) разговора своего командира и какой-то шишки из Пентагона. Они выпивали у него в кабинете и заговорились о новинках вооружения. Я все-таки военный и мне хоть и не хотелось подслушивать чужой разговор, но я не удержался. И тогда спустя буквально десять минут, разговор зашел не о стволах и технике, а о «живом оружии». Об детях, что с детства воспитывают как машины для убийств. И та группа была как раз такой группой детей. Особенности заключается лишь в том, что они не имеют чувства страха абсолютно, из-за генных модификаций это чувство атрофировалось у них. И поэтому они одни из самых опасных солдат современности. Но проект частично провалился и его прикрыли. А тех, кто остался после его завершения либо ликвидировали, либо же начали применять вот в таких операциях.

— И судя по рассказу офицера Кортеса…

— Штурмовали колонну, что состояла из пятидесяти военных и двадцати полицейских с поддержкой нескольких пулеметов на отдельных машинах — Восемь человек. И они провели успешную операцию, не потеряв никого и перебив почти всех из конвоя. Они фактически уничтожили мини-армию. И поэтому нельзя говорить, что это были «какие-то сумасшедшие». Военные, возможно, но далеко не обычные военные. А особая группа, что сделала это с определенной целью, и для кого-то…

— То есть. — до Рене начало доходить сказанное — Дело еще хуже, чем можно было предположить… Либо же правительство, либо люди, у которых есть связи умудрились получить таких людей для своих целей и могут творить что угодно.

— Да. И проблема в том, что мы даже не знаем, что именно. Мы думали, что эта банда связана как-то с контрабандистами, но оказалось, что это совершенно другое дело. Но наши теории никому на хрен не нужны. Мы их даже доказать не сможем. А если сможем как-то это подать начальству, то уверен эти самые «верхи» нам крылышки обломают. И при всем этом даже если мы с тобой решим проигнорировать эту информацию. То все равно не сможем связать дело с убийством наших коллег и контрабандой вот так просто без доказательств. Ниточки пока ведут к этой загадочной группе.