– Звучит неприлично, еще обидится, – возразила жена.

– Ты, пожалуй, права. Тогда пиши так, – он сделал паузу и продолжил.– Уважаемый господин! К сожалению, я не знаю вашего имени-отчества, но очень желаю разделить с вами свою судьбу, переехать на постоянное место жительства в прекрасную Голландию, о которой мечтала с детства. Бесконечно рада, что эта мечта, возможно, скоро осуществится. Мне – 36 лет, но выгляжу и чувствую себя гораздо моложе, лет на 20, не больше. Зодиакальный знак – Весы, значит спокойная, уравновешенная. Замужем не была, девушка, добрая, общительная, послушная. Я – не белоручка, а трудолюбивая блондинка, среднего роста и нормальной упитанности.

– Упитанности? Мг, что я, какое-то животное?– возмутилась Эллина.

– Тогда запиши так “среднего роста и полноты”,– согласился он с ее убедительным доводом.

– Степ, получается, что я старая дева, сохранившая невинность?– оторвала она ручку от бумаги.

– Он, что проверять твою невинность будет? – отозвался он вопросом на ее тревогу.– Ты ведь не собираешься с ним спать?

– Конечно, нет, я тебе верна до гроба перед совестью и богом,– пообещала она, скромно опустив ресницы и по-девичьи зардевшись.– Может, как пишут в газетах, точно указать свой рост, вес, размер талии и бедер, цвет глаз?

– Укажи еще размер бюстгальтера,– съязвил он.– Зачем старцу нужны твои габариты и прелести, ты ведь не в бордель поступаешь?

– Вдруг его это интересует? – не уступала она.

– Достаточно будет твоей фотографии, – ответил Степан и велел.– Пиши дальше, по профессии я медсестра, безболезненно делаю инъекции, ставлю банки, горчичники и клизмы, поэтому заботливый уход, необходимые процедуры вам гарантированы. Жизнь моя здесь протекает однообразно: серые будни, дом, работа и так каждый день, никаких культурных развлечений и праздников для души.

Я – женщина строгих правил, со здоровой психикой, со скромными потребностями и без больших претензий и амбиций. Но, увы, уже много лет страдаю из-за одиночества, не могу найти достойного спутника жизни. Сердце мне подсказывает, что именно вы – мой доблестный рыцарь Айвенго, которого я столько лет ждала, сохранив верность, предчувствуя нашу встречу. Господь вознаградил меня за долготерпение. Я не избалована, имею навыки в кулинарии и ведении домашнего хозяйства… – диктовал он, войдя в азарт.

Эллина оборвала рукописную вязь, с укоризной взглянула на супруга.

– Степ, а может не надо о кулинарии и домашнем хозяйстве напоминать? – спросила она.– Я сыта по горло тем, что ты меня свел до положения кухарки, посудомойки. Он ведь не прислугу нанимает, а жену выбирает. Следует знать себе цену и сохранять достоинство…

– Ничего, ничего,– остановил он ее жестом.– Послушное теля двух маток сосет или у тебя другие планы? С порога к старцу в постель?

– Ты у меня единственный.

– Тогда пусть остается, как написала,– велел Степан.– Надо хитро действовать как в каратэ, сначала поддашься, расслабишь старика, а затем проявишь свой характер. Дашь ему понять, что ты не дворовая девка на побегушках, не позволишь на себе воду возить, не служанка, а госпожа.

– Будь, по-твоему, – согласилась Эллина.

– А теперь надо что-нибудь о твоих увлечениях, хобби черкануть.

Пшонка взял с полки книжку “Нидерланды”, открыл ее, задерживая взгляд на цветных иллюстрациях с изображением архитектурных достопримечательностей – зданий Генеральных штатов, парламента, ратуши, королевского дворца.

Углубился в текст и, спустя несколько минут, произнес:

– Пиши. Я неравнодушна к истории, культуре и искусству. Люблю посещать музеи, театры, картинные галереи, восхищена живописными полотнами голландских художников. Мечтаю увидеть полотно знаменитого Рембрандта “Ночной дозор”, картины других мастеров кисти. Горжусь трудом ваших мужественных соотечественников, борющихся с морской стихией, возводящих грандиозные дамбы. Буду искренне вам благодарна, мой добрый избранник, если покажите мне знаменитый городок Мадуродам.

Со светлой надеждой и большим интересом жду встречи с вами и страной тюльпанов, сыра и ветряных мельниц (о девицах на улице Красных фонарей решили умолчать). Теплый привет из солнечного Крыма. Верная и преданная вам Эллина Макаровна Пшонка.

– И все? – подняла она голову от бумаги, поставив точку.

– Нет, запиши еще номер квартирного телефона для контакта. Номера мобильных телефонов, пока засвечивать не следует, – произнес Степан и пояснил.– Письмо не сразу попадет в руки голландца, а через посредника. Я так полагаю, через его полномочного представителя или консула. Иностранцы во всех делах осторожны. Сломя голову, не лезут, поэтому и нам надо держать ухо востро, чтобы не пронюхали о нашей идее. Ты у меня острая на язык, но смотри, ничего лишнего не ляпни. Прежде чем, что-то сказать или написать, хорошенько подумай своей тыквой.

– Не учи ученого, съешь пшена толченного, – фыркнула Эллина. Вложила свою лучшую цветную фотографию. Положила лист с текстом в конверт, тщательно заклеила. Аккуратно написала отмеченный в объявлении адрес.

– Я сам отнесу его на почту,– произнес Степан, наклеив для надежности еще одну марку. – И будем, как говорится, ждать до первой звезды. Когда получим ответ из агентства, займусь твоим паспортом, чтобы комар носа не подточил.

– Степ, мне бы надо приодеться, прихорошиться, не в дырявых же сапогах и лохмотьях, как нищенка, к нему ехать, в самолет не пустят, подумают, что бомжа, – посетовала она. – Встречают ведь по одежке, а провожаю по уму. С умом у меня все в порядке, а вот с гардеробом не густо …

– За какие шиши?!– вспыхнул Степан.– Если бы у нас с тобой была куча валюты, сто лет бы нам не нужен был этот озабоченный голландец. Пусть он тебя встречает по уму, а одежку сам справит.

И пожалел о резкости, увидел, что жена обиделась, отвернулась к нему спиной, прихлебывая остывший жидкий кофе.

– Ладно, не дуйся, как мышь на крупу, что-нибудь придумаем. На барахолке, секонд-хенд есть неплохие вещи из той же Голландии. Безвыходных ситуаций не бывает. Я, к счастью, еще не разучился принимать нестандартные решения.

– Если я уеду, как же ты без меня, плоть, ведь требует? – выложила она последний аргумент.

– Потерплю, завяжу морским узлом. Не сомневайся, ты у меня единственная и неповторимая.

– Так я и поверила, – усмехнулась женщина. – Кто повариху Надьку в рейсах по очереди с другими рыбаками разминал? Мне об этом Францевна все уши прожужжала.

– Кто, кто? Капитан и его первый помощник, тайный агент на КГБ. Их специально в экипаж внедряли, чтобы никто из рыбаков за бугор не сбежал – с досадой пояснил Степан. – Пойми, на борту не меньше сотни членов экипажа и всего три бабы. До рядовых моряков очередь не доходила, по полгода сидели на голодном пайке. Поэтому твоя торговка Францевна зря языком чешет, рядовым членам профсоюза ничего не перепадало. И потом было не до баб, за сутки так с тралами и рыбой намаешься, что без всякого шторма с ног валишься. Мне, опытному мореману, не привыкать, пятнадцать лет на промыслах корячился, в штормах, словно вобла, просолился и закалился.

– Зарекался кувшин по воду ходить, – напомнила Эллина.

Пшонка взял со стола конверт, оделся в заношенную куртку, нахлобучив на голову шапку из овчины, вышел из квартиры.

3

Дня через три в квартире прозвучал телефонный звонок. Эллина в это время хлопотала на кухне. Степан поднял трубку.

– Слушаю, – произнес он с металлом в голосе и с опозданием осознал, что допустил оплошность, ведь по резкому звонку не трудно было догадаться, что междугородка.

– Вас беспокоит представитель международного брачного агентства «Счастье без границ», – прозвучал приятный мужской тенор и с явной настороженностью поинтересовался.– Это квартира Эллины Макаровны Пшонки? Я не ошибся?

– Не ошиблись.

– Странно, ведь в полученном нами письме она сообщила, что незамужняя, девица и страдает от одиночества и тоски, ищет достойного спутника жизни?