Чон цепляется за подлокотники кресла, будто все, что творится у него внутри, реальность, будто и вправду пол перед ним сейчас разверзнется, и это болото поглотит парня, схлопнувшись над головой с мерзким звуком. Чонгук знает, что проебался. Своими поступками и действиями он сам же довел до того, что Юнги от него ушел. Мин его так и не полюбил. Тошнота подкатывает к горлу, хочется разодрать себе кожу, залезть внутрь и достать уже этот комок пропитанный болью, вырвать его с корнем и выбросить, потому что невыносимо. Потому что его легче ампутировать, чем терпеть. Это самая изощренная пытка из всех. Вот оно, значит, как бывает… Чонгук на собственной шкуре попробовал этот горький вкус «нелюбви», вкус “невзаимности” и Господи, как же его разрывает.

Чонгука колотит, раздирает и размазывает, как от самой тяжелой героиновой ломки. Хочется сделать себе больнее, хочется ткнуть себя же лицом в эту выворачивающую реальность и показать: смотри, сукин сын, смотри и наслаждайся тем, что натворил. Наигрался, развлекся? А теперь умирай, все для тебя и сегодняшнее представление тоже. Горечь от осознания разъедает сосуды и вены, натягивает в тугие узлы и без анестезии рвет нервы, хочется сдохнуть. Потому что впереди целая жизнь, потому что надо будет соскребать себя, собрать по кускам и притворяться жить, вот только Чонгук не хочет. Не хочет притворяться, толкать пафосные речи и призывать себя идти вперед. Он больше ничего не хочет. Юнги с его нелюбовью сломал ему хребет. Поставил на колени и заставил харкать кровью. Чонгук не оправится, потому что он не сильный нисколечко. Потому что это все маска и имидж, на деле все не так. Нелюбовь Юнги — это первая горсть земли брошенная на его гроб, где уже лежит изрешеченное пулями тело, контрольный выстрел сделал сам Мин, четко зная, куда стрелять, спустил курок. Чон рычит от бессилия и нежелания при этом смириться, смахивает со стола письменные принадлежности и, подняв с пола пиджак, идет к двери.

Минута слабости прошла. Юнги еще не потерян, Чонгук должен попробовать еще раз. Точно должен. Он проводит гостей, а потом поедет к Техену. Пусть Юнги повторит ему эти четыре слова, пусть скажет еще раз, пусть окончательно уничтожит его этими словами. Чонгук так быстро не смирится, он так не умеет, а еще он не умеет без Мин Юнги. На кону стоит не просто его счастье с одним конкретным человеком, на кону стоит его жизнь.

***

Техен грубо выдергивает Юнги из автомобиля и буквально волочит парня к дому. Только в гостиной Ким отпускает его и толкает к дивану.

— Я все сделал, как ты и хотел, я сказал ему, что не люблю его, отпусти меня, позволь уйти. Я не буду с ним, я уеду, обещаю, только отпусти меня, — умоляет его Юнги, пока старший, стянув с себя пиджак и жилет, опускается в кресло напротив.

— Ни в коем случае. Ты останешься со мной, этим и сладка моя месть. Завтра ты улетишь и больше никогда сюда не вернешься, но ты еще долго будешь под моим покровительством, во всяком случае пока окончательно мне не надоешь, — усмехается Ким. — А теперь будь хорошим мальчиком и иди ко мне, — Ким хлопает ладонью по бедру и подзывает парня.

— Ты сумасшедший, — еле шевеля губами, произносит Мин. — Ты хуже, чем он, ты хуже всех, кого я когда-то знал!

— Оставь эти милости на потом, подойди, эти брюки просто шикарно сидят на твоей заднице и дико меня возбуждают, — говорит Ким и не сводит взгляда с парня.

— Нет, — говорит Мин и встает на ноги. — Ты мне омерзителен! Катись к черту, психопат, — Мин идет к лестнице, но уже в следующую секунду падает и утыкается лицом в ковер.

— Пусти меня, урод, — кричит парень и пытается повернуться, но Техен сильнее вжимает его в пол и начинает, не расстегивая, стаскивать с него брюки.

— Ты с ума сошел, — все еще не веря в то, что задумал Ким восклицает парень. — Техен!

— Не строй из себя девственника, слушаться надо было. Если бы это был твой братец, ты бы сразу же раздвинул свои ножки, по первому же зову, а в чем дело сейчас? Ты ведь любишь погрубее, да? Он всю жизнь издевался над тобой, избивал тебя, а ты все равно готов лечь под него в любую секунду! Так сразу надо было мне сказать, что ты мазохист! Что тебя вставляет от грубости, а не строить из себя ангелочка! — шипит Ким ему в ухо и больно кусает мочку.

— Пожалуйста, Техен, я не хочу, — уже просит Юнги и чувствует, как страх подкатывает к горлу и парализует конечности.

— Главное, что я хочу, — хмыкает Ким. — А теперь расслабься, я все равно получу, чего хочу, но иначе тебе будет больно.

Юнги снова дергается, впивается ногтями в ладонь Кима и до крови давит на нее. Техен грубо выругивается и, схватив парня за волосы на затылке, бьет того лбом об пол. У Юнги перед глазами мутнеет, он несколько секунд часто моргает, пытается собрать сознание в единую картину, получается с трудом. Техен не шутит, если Юнги не поддастся, он его изнасилует, и Мин это начинает понимать, но ничего с собой поделать не может. Он не хочет Техена, более того — старший ему омерзителен. После всего того, через что прошел Мин за последние пару часов, он даже смотреть на него не может. Ким поворачивает Юнги лицом к себе, болючим поцелуем впивается в губы и до крови кусает, в отместку за подобие удара, которым Юнги пытался его наградить. Мин елозит по полу, выворачивается и сильно кусает держащего его за запястья парня в плечо, но Техен бьет прямо в челюсть, забрызгивает чужой кровью блестящий пол и рывком стаскивает с младшего брюки вместе с бельем. От заполнившей полость рта крови Юнги тошнит, он еле фокусирует взгляд на знакомой люстре на потолке и, собрав все последние усилия, пытается ударить Техена лбом в нос. Ким уходит от удара, бьет в отместку по почкам и, резко перевернув парня обратно на живот, расстегивает свои брюки.

— Техен, пожалуйста, — хрипит Юнги и размазывает по полу свою кровь и слезы. — Не надо, пожалуйста.

Техен только ядовито усмехается, впивается в чужую шею укусом и разводит ягодицы. Грубо пихает в парня пальцы, заботясь не столько о нем, а скорее о себе. Юнги дергается, кричит уже в голос и пытается скинуть с себя старшего, но бесполезно. Ким с силой тянет его за волосы на себя, заставляя до хруста в шейных позвонках выгнуться и толкается. Но Юнги сжимается, пытается отползти, и тогда Ким снова бьет его лбом о пол.

— Расслабься, — шипит Ким в ухо Мину и выворачивает ему руки.

Юнги не может. Он почти не соображает — в голове мини-взрывы, и все болит, его будто опустили под пресс и раскрошили. Он только хрипит и дергается от каждого прикосновения. Техен снова его растягивает, нарочно доставляет адскую боль и ни на секунду не разжимает чужие руки. Пристраивается и одним толчком входит до упора, вызвав у Юнги истошный вопль. Техен сразу выходит и толкается вновь, чувствует, что порвал парня под собой, но не зацикливается — благодаря крови теперь член Кима легко проскальзывает в Юнги. Мин царапает ногтями пол, рыдает навзрыд от разрывающей боли и с ужасом прислушивается к хлюпающим звукам позади. Юнги хочет умереть или хотя бы потерять сознание. Уйти от этой реальности, порвавшей в клочья его душу, а сейчас измывающейся над телом. Он не понимает, почему вообще все еще живет, почему его долбанное сердце никак уже не остановится, почему заставляет его раз за разом проходить через всю эту боль.

Он прикрывает глаза, уже почти не реагирует на боль и толчки, размазывающие его по полу. Юнги думает о глазах Чонгука. Именно о том взгляде, когда он смотрит с нежностью, любя. Его было так мало, но Мин запомнит их на всю, теперь уже точно короткую, жизнь. Об смс-ках с признаниями, о твердом «люблю» в Cypher. Мин думает о нем, и кажется, даже боль отступает.

Техен трахает размашисто и грубо, с каждым толчком вытягивает из него хрипы и стоны, пропитанные болью. Юнги теперь и сам весь концентрированная, пропитанная отчаяньем боль. Сделав еще пару толчков, Техен изливается в парня и сразу встает на ноги. Заправляет рубашку, застегивает брюки и, пнув Мина ногой в бок, идет к бару.