— Да, и несколько. Я понял, что убираю гостиную и слежу за садом. Хотел бы узнать, сколько дней в неделю я работаю и рабочие часы. И еще, что вы имели в виду, когда говорили, что отвечаете за кухню? Вы готовите? — на одном дыхании спрашивает Чангюн.
— Ты будешь приходить пять дней в неделю с полудня до восьми вечера. Но есть пара оговорок: если хозяева проводят вечеринки или приемы, мы работаем до последнего, и если хозяева находятся в особняке, то уходить можно, только уточнив, не нужен ли ты им больше. Сильно не переживай, они оба здесь почти не появляются. Так что график у тебя, считай, стабильный. А теперь насчет меня. Да, я повар в особняке, и так уж вышло, что мои блюда нравятся как старшему, так и младшему господинам. Помимо готовки я слежу за всем персоналом особняка.
— Если они здесь не появляются, то кому вы готовите? — не удерживается Им и вызывает смех у Лин.
— Ты очень смешной малыш. Я готовлю каждый день стабильно и по несколько блюд, так как никогда не знаешь, приедут ли они или нет. А если приедут и захотят поесть, то ужин всегда должен быть готов. Особенно Джухон — он любит, если остается здесь ночью, спускаться покушать, — улыбается Лин, — так что вот так. Ты, я заметила, вообще очень кухней заинтересовался, готовить умеешь? — спрашивает она Има.
— Если честно, умею, и я бы с радостью вам помогал, если захотите, конечно, — робко произносит Чангюн.
— Я начну переживать, что ты у меня работу отнять хочешь, — смеется Лин. — Ладно, я шучу, пойдем знакомить тебя с другими, а на работу выйдешь уже завтра. Кормить я тебя здесь буду, специальной формы нет, поэтому принеси из одежды то, чего не жалко, все-таки работа в саду грязноватая.
***
Уже в такси, по дороге домой, Чангюн думает, что все оказалось не так страшно, как он себя накручивал.
Всего в особняке восемь охранников, которые дежурят по четыре через день. Из женского пола в особняке работает еще одна молоденькая девушка по имени Мэй — она совместно с другим парнем по имени Ен занимается уборкой особняка. Чангюна все встретили достаточно дружелюбно, ну, а Лин оставила после себя только приятное впечатление. Единственное, что напрягало парня — это то, что фактически большую половину дня он будет проводить в особняке и сразу после него мчаться в клуб, где Чангюн работает шесть дней в неделю, кроме понедельника. В клубе Чангюн должен быть железно в девять, ну, а на викэндах к восьми. Учитывая, что особняк находится за городом, вариант ехать домой и потом выдвигаться на вторую работу сразу отпадает. Поэтому он решает брать одежду для клуба и косметичку с собой, чтобы подготовиться в особняке и прямиком ехать на вторую работу сразу оттуда. Так и началась новая жизнь Чангюна.
***
Чангюн очень быстро привыкает к своей новой работе и уже через неделю свободно передвигается по особняку и его территории. Единственное, куда Им так и не поднялся — это был второй этаж. Лин очаровывала Чангюна все больше и больше. Впервые, случайно столкнувшись с вышедшим из кладовки и переодетым в клубную одежду, накрашенным Чангюном, Лин долго не могла оторвать от него взгляд. После, Лин молча выслушала рассказ Има про клуб и больше они к этой теме не возвращались. Через несколько дней Им обнаружил в кладовке, прибитое к стене большое зеркало и приятное чувство тепла наполнило парня изнутри. Во время обеда, Лин увлеченно и подробно рассказывала ему о своих коронных блюдах, делилась секретами готовки и с удовольствием слушала мнение парня насчет приготовления того или иного блюда. Лин готовила каждый день и много, но хозяева не приходили, и персонал на следующий день сам съедал все приготовленные ею блюда. Обедал весь персонал на кухне одновременно. Только охранники обедали по двое.
К концу второй недели Чангюн заметил, что один из охранников уделяет ему пристальное внимание. Джей, так звали охранника, приглянулся Иму сразу. Высокий широкоплечий парень со смуглой кожей и черными, пронзительными глазами сразу обратил на себя внимание Чангюна. Из воротника рубашки Джея, выглядывало тату, как показалось Иму, изображающее змею, словно обвивающую шею парня. Джей сразу понравился Иму своей открытостью и умением одним своим появлением на кухне, поднимать настроение всему персоналу. Джей менялся с напарниками так, что всегда попадал на время обеда Чангюна и всю трапезу не отводил от него взгляда. Даже Лин это заметила и часто в шутку отправляла Джея с какими-то ненужными поручениями, лишь бы оторвать от Има и просто позлить. Никто в особняке не знал, как и откуда Чангюн попал сюда. Но Им чувствовал, что Лин знает, хотя она себя ни разу не выдала.
Он сильно уставал, разрываясь на двух работах. Им даже установил шуточное приложение на телефоне, на котором как на тюремных стенах можно было зачеркивать палочки уже отработанных дней. Раз в пять дней, Чангюн, перед тем как провалиться в сон, с удовольствие зачеркивал четыре палочки и ждал освобождения от долга. В начале третьей недели в особняк приехал сам хозяин. Все два часа, что старший Ли провел в особняке, стояла полная тишина. Только Лин спокойно разгуливала по дому, о чем-то шутила с главным в гостиной и вела себя, как обычно. Все остальные как будто сквозь землю провалились, и именно поэтому воду главному, по зову Лин, пришлось выносить Иму.
Чангюн, не поднимая головы, молча поставил поднос со стаканом на столик перед Ли и уже собирался вернуться на кухню, когда услышал:
— Ну как? Нравится тебе у меня? Отец, наверное, тобою горд. Не каждый день твоему ребенку такой долг списывают, — улыбаясь говорит Ли, стоящему напротив Иму.
— Мне долг не списывали, я его отрабатываю, — еле слышно отвечает Им, все еще не смея поднять голову.
— Борзенький значит, люблю таких, — Ли резко встает с дивана и подойдя вплотную к Чангюну, пальцами поднимает его лицо за подбородок. — И хорошенький. С таким личиком ты бы мог и по-другому ведь расплатиться. Или мой идиот сын не предложил даже?
— Я не совсем вас понимаю, — смотря в глаза Сану, отвечает Им, сжимая кулаки до побеления костяшек пальцев.
— Все ты понимаешь, — спокойно говорит Сан и отпускает лицо парня. — Не пугайся только, я, считай, тебя проверял просто. Делай свою работу, раз уж ввязался, и делай хорошо, — Сан возвращается на диван. — Как же мне все это не нравится, — уже самому себе говорит мужчина.
В тот вечер Чангюн получил выговор от Лили. Он никак не мог сконцентрироваться на танце и несколько раз его даже обрывал. А все из-за старшего Ли: Чангюну этот мужчина сразу не понравился. От него исходила плохо скрываемая зловещая аура, и Им надеялся, что больше с ним не столкнется. Хотя Чангюн понимал, что, учитывая, где он работает, это невозможно.
Следующий день тоже не принес ничего хорошего. Вернувшись из сада на кухню, Чангюн застал на своем месте за столом, жующего яблоко и мило о чем-то болтающего с Лин, Джухона. Отложив резиновые перчатки, Им молча прошел к графину с водой и налил себе выпить. Джухон, не отрывая взгляд от пьющего парня, продолжал жевать яблоко. Лин, словно не чувствуя напряжения в комнате, мешала овощи в кастрюле на плите.
— Чего ты такой замученный? Еще и месяц не прошел, а выглядишь ты так, словно на тебе весь особняк, — спрашивает Джухон, закончив наконец-то есть яблоко. — Небось, Лин тебя так загрузила, — весело подмигивает он обернувшейся на свое имя женщине.
Чангюну не пришлось отвечать на вопрос, ибо в следующую секунду на кухню ворвался красивый парень и мило поздоровавшись с Лин, утащил Джухона в неизвестном направлении. Лин не стала говорить Иму, кто это, а Чангюн не стал спрашивать. Следующие несколько дней Джухон в особняке не появлялся. В среду Джей ошарашил Чангюна, пригласив того на свидание в субботу. Им глубоко в душе все ждал этого приглашения, поэтому сразу же согласился.
***
Был обычный пятничный вечер и конец смены Чангюна. Им, еще раз проверив гостиную, направился в кладовку, где не спеша натянул на себя узкие кожаные штаны и черную, абсолютно прозрачную футболку. Одевшись, он ярко накрасил глаза, уложил волосы и, схватив кожаную куртку, вышел из кладовки. Чангюн так и застыл у двери с повисшей в руке курткой. Напротив него с не зажженной сигаретой между пальцев стоял Ли Джухон. Ли медленно скользнул взглядом по всему телу Има и, приподняв одну бровь, пристально уставился ему в глаза.
