Деньги у подруг как раз были. В этом месяце директор их агентства – бывший в прошлом кавалером Киры – вдруг воспылал к ней прежними чувствами. И глупо надеясь вернуть благоволение бывшей подруги, принялся осыпать ее, а заодно и Лесю, всевозможными подарками, начиная от дополнительного выходного дня и заканчивая непонятно за что выписанной премией.

В ответ Кира только хмыкала и пожимала плечами. Дважды в одну реку она входить не собиралась. Но и возвращать назад подарки тоже считала глупым.

– Бери, тем более что старается он от чистого сердца, – сказала она Лесе, когда та выразила сомнение, стоит ли им брать эти премии. – Вспомни, сколько раз за прошлые месяцы он всем давал премиальные, а нас с тобой с носом оставлял.

Леся вспомнила. И жадно схватила причитающийся ей конвертик. И сейчас подруги, ощущая себя богачками, как раз подходили к дверям ближайшего салона красоты, где их отлично знали. К тому же там администратором работала Наталья – Лесина соседка по площадке. Так что можно было надеяться, что к кому-нибудь из мастеров она их приткнет.

– Ой, привет! – обрадовалась Наташа при виде подруг.

Ей было уже сильно за тридцать, но благодаря бдительному уходу за лицом и телом, а также природным данным она выглядела моложе. Свои темные волосы она гладко зачесывала назад, глаза густо подводила и поэтому, имея совершенно русские корни, выглядела как азиатка, что ей очень шло.

– Вы к нам? – поинтересовалась она, залезая в свою книгу предварительной записи. – А к кому записаны?

– Наташенька, – пропела Кира. – Нам все равно, что с собой делать. Кто-нибудь из мастеров свободен?

– Эпиляция и обертывание, – предложила им Наташа. – А через час можно будет сделать массаж лица и стрижку. Распределяйте между собой сами. И в любом порядке.

– Отлично! – оживились подруги.

Таким образом Кира отправилась на эпиляцию, а Леся решилась на обертывание. Тощей Кире эта процедура была, если серьезно, совершенно не нужна. А за собой Леся знала склонность к полноте и боролась с ней ежеминутно и ежечасно вот уже почти двадцать лет, благодаря чему ей и удавалось сохранить соблазнительные формы и не расплыться в студень.

Встретившись спустя сорок минут в холле, подруги критически оглядели друг друга. Кира морщилась от боли в ободранных ногах, а Лесю после горячих обертываний с морскими водорослями снова потянуло в сон. Никакого тонизирующего эффекта, обещанного ей косметологом, она пока что не ощущала.

Закончив еще две процедуры, подруги записались на следующий день еще на несколько процедур. И очень довольные применением премии и, бесспорно, похорошевшие отправились знакомиться с подходящим работником дорожной милиции. Разумеется, чтобы вытрясти из него информацию о владельце серой «девятки».

Но местность возле салона красоты оказалась на удивление бедна такими работниками. Машины носились взад и вперед, не затрудняя себя хотя бы элементарными правилами дорожного движения. Следить за ними было решительно некому.

– Просто безобразие! – не выдержав, возмутилась в конце концов Кира. – Уже десятка полтора машин только за последние пять минут проскочили на перекрестке на красный свет, две сделали запрещенный левый поворот, одна пересекла сплошную линию и три совершили двойной обгон, выехав при этом на встречную полосу. Где контроль?

Очень возмущенные, подруги поймали одного из таких лихачей и велели везти себя к ближайшему патрулю. Просьба горячего отклика у водителя отчего-то не вызвала. Он даже попытался высадить подруг обратно на тротуар. Но не тут-то было. Они вцепились в ручки внутри салона намертво.

– Но учтите, я прямо возле них останавливаться не стану, – предупредил их шофер, отчаявшись выпихнуть зловредных пассажирок из своей машины. – Метров за сто до него встану. За углом. А дальше вы уж к ним сами, пешочком.

На это подруги согласились. Таким образом минут через десять они уже разговаривали с довольно симпатичным сотрудником дорожной милиции, который явно по достоинству оценил вложенный в подруг косметологами труд. А еще минут через десять они стали обладательницами вожделенного имени владельца серой «девятки» и его адреса.

– И заметь, он даже не спросил с нас за эту услугу денег! – восхищалась Кира. – Правильно говорят, красота – страшная сила. Приди мы к нему чувырлами нечесаными, обеднели бы на тысячу, а то и больше.

На это Леся вполне справедливо заметила, что в салоне красоты они обеднели на гораздо большую сумму. Но Кира это в расчет не принимала. Она уже снова увлеклась расследованием и сейчас внимательно изучала адрес владельца серой «девятки».

– Где это улица Дрезденская? – спросила она у Леси.

– Там же, где и Манчестерская, – ответила девушка. – Пересекает проспект Энгельса.

– А! – догадалась Кира. – Далековато от нас! А вдруг этого Владимира Дмитриевича Лагина дома нет? Как узнать?

Но увы, телефона Лагина у них не было. А возвращаться домой и узнавать все это по компьютеру подругам тоже не захотелось. Поэтому они решили рискнуть и отправились наобум в гости к Лагину.

Им повезло, тот оказался дома. Он жил в кирпичной коробке, зажатой между двумя домами сталинской постройки. Неподалеку была станция метро «Удельная», парк Челюскинцев и зеленый массив «Сосновка». Так что место можно было бы назвать престижным, если бы не внушительных размеров котлован, который рыли под новостройку прямо во дворе дома Лагина.

Дверь в его квартиру оказалась обита темно-бордовым дерматином с красивым прихотливым узором золотистых гвоздиков. Сам же Лагин, средних лет дядечка, самым примечательным во внешности которого была густая и пышная борода, являл собой личность серую и ординарную – с плешкой среди жиденьких волосенок на макушке, с мешковатой фигурой и пивным животиком, с бледной кожей, в застиранной домашней фланелевой рубашке в крупную клетку.

Борода же была до того роскошной, тщательно расчесанной и даже вроде бы вьющейся, что подруги даже онемели от восторга и долго любовались на эту деталь внешности, прежде чем вспомнить о цели своего визита.

– У вас ко мне какое-то дело? – пришлось напомнить Лагину.

Говорил он несколько нервно, кося глазом в сторону. Чему была вполне объяснимая причина. В дверях кухни замерла его рослая, хорошо физически развитая супруга, сжимавшая в руках с самым воинственным видом скалку, измазанную в муке. Видимо, женщина затеяла печь пироги или лепить вареники.

Но женские голоса у входной двери оторвали ее от этого мирного занятия. И она решила лично проконтролировать, что там за дела у ее супруга с неизвестными молодыми девицами, благоухающими дорогим парфюмом и выглядевшими, словно сошли прямо с глянцевой картинки в модном женском журнале.

– Мы к вам насчет вашей машины, – сказала Кира, оторвавшись от созерцания бороды Лагина. – Серая «девятка».

– Нет, девушки, – перебила их жена Лагина, – вы что-то путаете. У нас белый «Опель».

– Подожди, Ниночка, – остановил ее сам Лагин. – Была у нас такая машина, ты же помнишь.

– Была, да только мы ее продали!

– Не продали, а оформили генеральную доверенность на другого человека, – поправил ее педантичный муж. – А это несколько иное дело. Формально владельцем машины остался я.

И, снова повернувшись к подругам, он осведомился:

– И что случилось? Если какая-нибудь авария, то обращайтесь в свою страховую компанию. Я не стану возмещать вам ущерб, так как давно не пользуюсь этой машиной.

– Нет, нет, – запротестовали подруги. – Нам очень нужно узнать адрес того человека, который у вас эту машину купил.

Их расчет строился на том, что, по словам Славы, покупая документы у Эдика, Матвей уже ездил на той же самой серой «девятке». Так что генеральная доверенность могла быть выписана на его настоящее имя. Конечно, возможен был и другой вариант: Матвей питал такую глубокую привязанность к серым «девяткам», что из всего многообразия автомобильного рынка специально выбирал исключительно их. Но это уже было, что называется, из области мало похожих на правду домыслов.