– И что она написала? – Иван глухим не был, но предпочел «включить дурака».

– Чтобы мы нашли хозяина собаки, – напомнила Ася.

– И?

– Ну… – Ася смешалась.

– Где сказано, что мы должны притащить собаку к себе домой, уложить на наш диван и кормить из твоей любимой тарелки?

Тимур краем глаза посмотрел на Асю. Ему тоже не нравилась идея отдать пса в приют. С удовольствием забрал бы его к себе, но ведь он собрался уезжать, и через пару-тройку дней собаке опять нужно будет искать крышу над головой. Вряд ли псу такой непростой породы придется по душе частая смена адреса. Поэтому Молчанов уступил поле боя Асе. Ася же избрала какую-то одной ей известную тактику. Вместо того чтобы достойно ответить Рыбаку, она вдруг замолчала и отвернулась, изучая проплывающие за окном витрины. Тактика оказалась верной. После минутного молчания Рыбак «поплыл»:

– Ну ладно. Возьмем его к себе. Думаю, долго он у нас не загостится. Будь я хозяином такой псины, уже бы все ноги посбивал в поисках. Стоит дать пару объявлений… Кстати, сейчас попрошу своего знакомца, он повесит объявление в Интернете, и до конца дня хозяин даст о себе знать. А сейчас…

– Сейчас поедем к ветеринару, – сказала Ася и уточнила у Молчанова: – Да?

– А что там за адрес? – спросил Тимур.

– Проспект Победы, – прочитала Ася, выудив из сумочки визитку врача.

– Ближний свет, – уныло пробормотал Рыбак, вытаскивая из кармана мобильник.

– Что? – сурово спросила Ася.

– Нет, это я так, номер вспоминаю, – ответил Рыбак и в следующий момент, уже обращаясь к невидимому собеседнику, попросил: – Федя, будь другом, мы тут собаку нашли, – Рыбак включил громкую связь, чтобы его спутники могли слышать разговор. – Порода кане-корсо…

– Какая порода?

– Кане корсо…

– Первый раз слышу! Подожди, Иван Станиславович, ща загуглю… – в трубке раздалось щелканье клавиатуры, а потом восхищенный голос Лебедева: – Ничего себе зверюга!

– Ага, подтвердил Рыбак, – вот и я говорю – зверь.

– Что? В парке нашли? Вы нашли?

– Кристина Сергеевна нашла…

– А, ну тогда понятно. Вписывается в концепцию, – в трубке послышалось саркастическое хихиканье.

– В какую еще концепцию?

– Ну… Короче, вот вы, например, часто собак находили в парке?

– Да я как-то на них внимания не обращаю, – после недолгого раздумья ответил Иван. – Собаки и собаки. На них же не написано, что они потерялись.

– Вот видите! А Кристина Сергеевна – бац, и нашла. Причем не дворнягу какую-то, а родственника молоссов…

– Чьего родственника?

– Ладно, проехали. Просто хозяин наверняка за такую собаку бабок не пожалеет. То есть Кристина Сергеевна умеет бабки находить и поэтому всегда будет при деньгах. А мы с вами, Иван Станиславович, если и найдем пса более-менее котирующейся породы, то поимеем только рваные штаны. И это в лучшем случае…

Увесистый камень в его огород Ивана не порадовал, поэтому он поспешил оборвать заболтавшегося программиста:

– Я понял. А вот ты, Федор, что бы предпринял для поиска хозяина собаки?

– Я? – снова раздалось клацанье клавиатуры. – А у него, случайно, нет чипа?

– Понятия не имею. Его ветеринар смотрел, ничего не сказал.

– Вас послушать, Иван Станиславович, так получается, не ветеринар, а какой-то мутант со сканером вместо глаза. Чип только сканером можно разглядеть. А потом с помощью компа узнать, где родился пес. А если повезет, то и фамилию растяпы, который его потерял. Ща я вам скажу, куда ехать, – безапелляционно заявил Лебедев и после непродолжительного щелканья добавил: – На улицу Правды езжайте, в «Пес и кот».

– Но мы на проспект Победы собирались, – вяло засо-противлялась Ася.

– Проспект Победы? – снова щелканье – Нет. Там полный отстой. Давайте на Правды.

– А чем Победа не угодила? – Рыбаку все-таки хотелось остановить не в меру раскомандовавшегося программиста.

– На Победе по старинке клеймят бедных животин – каленым железом. А на Правде, если повезет, вы моментально узнаете, откуда собачка родом. Да и мне недалеко от дома. Хочется познакомиться с этим вашим кане-корсо.

Тимуру было понятно, что последний аргумент является главным в логике не в меру любопытного Лебедева. Расстояние между точкой, в которой находилась машина, и двумя ветеринарными клиниками получилось практически одинаковым, поэтому, не дожидаясь, пока его спутники обсудят и одобрят изменение маршрута, он перестроился в крайний левый ряд, готовясь к повороту на улицу Правды.

– Тетя! – повторил ангел и указал палочкой на автобус. – Этот автобус идет до «Хилтон Сидней Отель»?

В этот момент чудом пробившийся сквозь тучи солнечный луч упал на камень, венчающий жезл. Камень ожил, выпустив на волю стайку солнечных зайчиков, и Кристина поняла, что никакой это не ангел, а девочка лет пяти. А крылья и волшебная палочка – часть костюма.

Кристина шагнула к автобусу и спросила у водителя, идет ли этот автобус до «Хилтон Сидней Отель».

Водитель, которого, очевидно, озадачило ее произношение, сначала недоуменно пожал плечами, а потом утвердительно закивал:

– Да, да, «Хилтон Сидней Отель».

При этом он практически не открывал рта, и Кристине пришлось положиться скорее на его кивание, чем на слова.

– Идет! – сказала она девочке.

– А сколько стоит? – поинтересовалась та.

– Сколько стоит проезд? – спросила Кристина у водителя и для большей наглядности достала из сумки кошелек и выразительно потрясла им.

В ответ водитель что-то ответил, вопросительно посмотрел на Кристину, мол, будешь ехать или продолжать говорить.

– Спасибо, – сказала Кристина и кивнула, давая понять, что разговор окончен. Вот они, трудности перевода. Конечно, она читала об австралийском акценте и сложности его восприятия. Но считала, что особых затруднений у нее не возникнет. Но первый же австралиец резко опроверг ее надежды. Кристина мысленно прокрутила в голове ответ водителя. Нет, ни одно из числительных произнесенные звуки не напоминали.

Дверь, шипя, закрылась, автобус покатил дальше.

– Не знаю я, сколько стоит. Не поняла, – сказала Кристина, обернувшись к своей неожиданной собеседнице. – Где-то около десяти долларов.

– Ого-о-о, – огорченно протянула девочка, – это для нас очень дорого.

Для кого это – для нас? – хотела спросить Кристина, но в этот момент из дверей терминала вышла женщина, таща за собой огромный чемодан на колесиках. Невысокого роста, стройная, в строгом темно-синем платье, которое Кристина про себя окрестила «дизайнерским», женщина находилась в крайней степени волнения.

– Лена! Леночка! Вот ты где! – укоризненно воскликнула женщина. – Разве можно так поступать? Я чуть с ума не сошла! Думала, что еще и тебя потеряла!

Она говорила строго, но в голосе сквозила неподдельная любовь.

– Ма, я не потерялась, я тут, – девочка подбежала к ней, обняла. – Тут!

– Вижу, что тут, – женщина оттащила чемодан с прохода и устало вытерла лоб.

«Надо же, – подумала Кристина, с улыбкой прислушиваясь к разговору матери с дочерью, – первые люди, которых я встретила в Австралии, – русские!»

– Билет на автобус стоит десять долларов, представляешь! – торопливо докладывала тем временем матери девочка. – А может, и не десять. Это тетя сказала. Она по-русски умеет разговаривать. И что мы будем делать? Поедем на автобусе? Или еще подождем?

– Помолчи, Елена, не тараторь, – перебила ребенка женщина. – Подождем. Он обязательно приедет. Наверное, пробки…

– Ну и правильно. Не поедем на автобусе. Знаешь, – девочка понизила голос до заговорщического шепота, – у этого автобуса дядя-водитель сидел не с той стороны.

– Привыкай, родная, тут, в Австралии, все по-другому, все вверх ногами, – мать провела рукой по голове девочки. – Но мы с тобой обязательно справимся.

Из терминала хлынула толпа с очередного рейса, и громкая речь на иностранном языке вперемешку со взрывами смеха заглушили последние слова.