– А зачем мне их слушать? Я сама каждый день как в сказке здесь провожу: то домовой из-за угла внезапно выпрыгнет и сильно удивляется, почему я не визжу от страха при виде него, словно деревенская дурочка, то чёрный кот устанет дорогу перебегать и приходит по ночам разборки чинить и сметаны на блюдце за вредность требовать, то кикимора начнет красоваться перед моим же зеркалом и искренне поражается тому, что я ее видеть могу. Не понимаю я ваших фольклорных элементов. Ведь знают же, что я – маг, ведьма по-здешнему, их сущность мне видна, нет, все равно постоянно разные проверки устраивают!

– Так вот кто Кузю довёл до нервного срыва, – прыснула только-только успокоившаяся Василиса, приподнимая подол яркого сарафана и меняя позу на софе. – То-то я понять не могла, почему он смурный такой постоянно по дворцу ходит.

– Надо меньше мне на глаза показываться, и нервы в порядке будут, – отмахнулась я и встала с софы, на которой сидела вместе с подругой. Подойдя к окну, я повернулась к прозрачному стеклу спиной, чтобы удобней было видеть царскую чету, и оперлась на крашеный подоконник, дожевывая своё яблоко. – Рассказывайте давайте, как вы съездили, что интересного видели.

– Да я ж говорю, в общем и целом всё нормально. И поохотились неплохо, и отдохнули на природе, и дичи разной с собой привезли. Вот только…

– Что только? – Сразу насторожилась я. Не люблю такие недомолвки. Жди от них всегда проблем разных. И хорошо, если проблемы те решить можно.

Как оказалось впоследствии, я была права.

– Да понимаешь, Лена, – Елисей нахмурился, поставил кубок на круглый сервировочный столик на изогнутых ножках и устало потер изящными, не знавшими тяжелого труда руками глаза. – Непонятное что-то стало у нас в лесу твориться. Местные с некоторых пор заходить в него поодиночке боятся. Если за грибами-ягодами ходят, то только толпой, друг от друга стараются не отставать. Так, говорят, надежней.

– Эка невидаль. Они и раньше не очень-то часто там появлялись, лешего и водяного не жаловали, разве что на русалок парни весной и летом смотреть ходят. А девчата, так те вообще стараются дальше кромки леса не соваться, даже когда ягоды с грибами собирают. Пугливый народ какой-то у вас, зашуганный. – Хвостик от одного яблока улегся на поднос, а я уже потянулась за следующим.

– Нет, это не то. Это нечисть своя, родная, если так можно сказать, встреча с ней, может, и неприятна, но опасности практически никакой не представляет. Мы знаем многие способы общения с ними и защиты от их чар.

      («Хороши способы защиты: плевать прямо на домового или удивлять лешего своей тупостью, разгуливая в одежде, вывернутой наизнанку, или бросая в него корой липового дерева, не жалея растение» – мысленно фыркнула я).

А Елисей между тем продолжал рассказ, вновь взяв кубок со столика и изредка прихлебывая мёд:

– Лесничие, сопровождавшие нас сегодня на охоте, рассказывали странные истории про постоянно пропадающих в лесу людей (причём только молодых физически здоровых парней), про удивительные находки, сделанные окрестными селянами, про завораживающие душу чужеземные песни, после которых забываешь всё на свете и мечтаешь отправиться вслед за песельниками, чтобы слушать их снова и снова, про голоса неведомых животных и птиц, которых никогда не водилось в наших краях. Все рассказы окрашены такими мельчайшими подробностями, что не остаётся сомнений, что это не выдумка, не байка, а дело рук какой-то не нашей нечисти. А так как ты у нас государственный маг и с разной нечистью и методами общения с ней знакома не понаслышке, тебе и карты в руки.

– Мда… Ну спасибо, обрадовал. Ладно, я вечером подумаю над всем тем, что ты рассказал, а с завтрашнего утра начну разбираться во всём, первым делом в лес ваш съезжу, с лешим местным пообщаюсь. Может, он что-нибудь знает или новое поведает. А пока мне нужно следующее: лошадь посмирней, бумага с твоей подписью, в которой написано, что всё, что я делаю, идёт на благо твоему народу, и котомка с едой. Еду для себя я соберу завтра поутру сама. Надеюсь, твои повара не будут мне в этом препятствовать.

– Я в этом более чем уверен. После сегодняшнего представления они о тебе даже подумать боятся, – широко улыбнулся правитель Роси и, вызвав дворцового писаря, стал диктовать ему необходимый документ.

Глава 3

Покой нам только снится (проверено на собственной практике)

Расхаживая по своим покоям, я снова и снова пыталась сосредоточиться и мыслить логически, как учили меня в академии магии. Но проблема была в том, что логика всегда боялась меня как чумы и ни за что не хотела работать со мной в паре. Поэтому на всех практических занятиях я решала поставленные передо мной вопросы не раздумывая, а сразу применяя то или иное заклятие. Так сказать, училась на собственных ошибках. Вот только окружающим это не очень нравилось, так как все шишки после моих опытов сыпались на них, и зачастую после урока я не получала и царапины, а вот пострадавших от моего колдовства приходилось на носилках нести в лазарет, а я в очередной раз пополняла свой список личных врагов. Тем не менее это не помешало мне закончить обучение с отличием и по распределению попасть в столицу одного из сильнейших государств, Фрезии, в качестве придворного мага.

Мой учитель, а по совместительству и ректор магической академии, архимаг Максимилиан Цирин, подписывавший необходимые документы о моём распределении несколько раз бегал к карте проверять расстояние от академии до главного города империи, Апариса, известного во всем мире своими статуями и фонтанами. Не потому что я не умела перемещаться на расстоянии (как раз наоборот, хотя это такая мука!), а потому что хотел успеть эвакуировать всех учеников до того, как здание попадёт в осаду разъярённых жителей того государства. А что так и будет, он, зная мои способности, не сомневался ни минуты.

Но в этот раз я его приятно удивила.

При дворе я, как и рассчитывал ректор, неплохо знавший меня, проработала недолго, но всё же успела заслужить себе славу взбалмошной, но сильной колдуньи, особенно после того, как вместо средства для приворота вручила трем своим просительницам бутылочки с жидкостью для быстрого роста волос. Забавно было смотреть, как у несчастных жертв этих «охотниц» на голове буквально за несколько минут вырастали гривы (даже у тех, кто всю жизнь бы лысым), а ухоженные бородки и усы превращались в непролазные волосяные джунгли. А уж как весело стало, когда кто-то из слуг проговорился своим господам, почему мужчины страдают подобной растительностью! Тех самых просительниц вычислили сами пострадавшие. Что с ними потом сделали, мне узнать не удалось, но ко двору не допускали, а остальные дамы вдруг резко перестали мечтать о неожиданной и сильной любви, созданной на основе приворота.

Но это, как говорится, были только цветочки. По-настоящему я развлеклась в другой раз.

Однажды дождливым утром, сидя без дела у себя в комнате, я захотела развеять своё плохое настроение и, прочитав одно из своих заклинаний, вырастила рога на голове у всех мужей, которым изменяли их половинки, продемонстрировав на практике известное выражение. Зато как было весело, когда рогоносцы, практически вся столица, осознав, откуда у них на головах подобные «украшения», бегали за женами, задевая при этом каждый раз двери, окна, а иногда и потолок (рога были тем выше и шире, чем чаще были измены), те же, в свою очередь, довольно резво улепетывали от них, уверяя своих супругов, что все произошедшее – всего лишь ошибка, досадное недоразумение, происки одной завистливой магини (было бы чему завидовать!).

Но такое необычное природное «декорирование» просуществовало, к моему большому огорчению, недолго: императору с императрицей надоело успокаивать бьющихся в истерике неверных жён и прятаться их от разъяренных мужей, и меня попросили вернуть всем обманутым мужьям их нормальный облик.