С глухим стоном, в котором сквозило отчаяние любящего отца, Ксандр повернулся и раздвинул скрывавший их занавес из плюща.
– Не надо! – всхлипывала Дженна. – Кроме него, у меня никого нет.
И Мари после мимолетного колебания приняла решение, вмиг изменившее их судьбы. Одной рукой она схватила Ксандра за локоть, потянув обратно в укрытие, а другую руку подняла. Ксандр обернулся и свирепо зарычал.
– На колени! – приказала Мари и Ксандр, к ее изумлению, подчинился. Мари закрыла глаза, пытаясь отгородиться от ужаса и хаоса вокруг – от слез Дженны, хищного прерывистого дыхания ее отца, пугающей неподвижности Леды. Глубоко погрузившись в себя, в ту внутреннюю тишину, где жили прекрасные образы, которые Мари переносила на бумагу, она представила луну, какой та должна быть нынче ночью – восходящий полумесяц над сонными соснами, белоснежный и сияющий.
Когда образ луны, яркой, только что взошедшей, сделался для нее отчетливым, Мари заговорила, продолжая рисовать силой воображения:
О Мать-Земля, я Лунной Жрицы дочь,
Призвать луну ты помоги мне в эту ночь!
В душе моей и сердце образ твой,
Даруй спасенье для троих, любимых мной.
Слова лились потоком, и лунная сила сгущалась над Мари. Слова были не Ледины, а ее собственные, продиктованные отчаянием и любовью.
Полумесяц виделся ей огромным – он господствовал над ночным небом, и серебряный свет орошал лес прохладной целительной силой, будто прорвало плотину.
Мари, следуя за этой силой, преобразила ее в водопад и направила вниз, на худенькую фигурку – лохматую девчонку-полукровку. Почувствовав, что готова, Мари произнесла заключительные строки древнего заклинания, переиначив их на свой лад:
Мне в дар от предков связь с тобой дана,
Моя судьба – нести твой свет, Луна!
Мари глубоко вздохнула, ощутив приток силы. Не открывая глаз, чтобы не дать мысленной картине улетучиться, она протянула руку.
– Ксандр! Держись!
Рука, схватившая ее ладонь, пылала от лихорадки, и Мари представила, как водопад лунных лучей переливается из нее в Ксандра, наполняет его силой, прохладой, покоем. Она стиснула зубы в ожидании боли от резкого притока силы, но на сей раз обошлось без боли. И когда ладонь Ксандра в ее руке стала прохладной, он взмолился:
– А теперь помоги Дженне, пожалуйста.
Мари, не в силах говорить, лишь кивнула. Едва горячая ладошка Дженны очутилась в руке Мари вместо отцовской ладони, в мыслях она поспешно заменила образ Ксандра на образ его дочери.
Неизвестно, сколько прошло времени – мгновения или часы – и наконец Дженна пожала ей руку, отпустила ее и прошептала:
– У тебя получилось! Ты исцелила папу и меня! А теперь попробуй помочь Леде.
Мари кивнула, не открывая глаз. Держи в уме картину! Не дай ей исчезнуть! Мари наклонилась, вслепую потянулась к матери, но в этот миг сильные руки Ксандра подхватили ее и приблизили к бесчувственному телу Леды.
– Вот она, – произнес Ксандр своим обычным, спокойным голосом.
Приложив ладонь к застывшему телу матери, Мари принялась совершенствовать мысленный рисунок, добавлять новые штрихи: луну сделала еще огромней, прекрасней, лучистей. Протянула серебряные нити света от луны сквозь себя к матери. Вообразила ее лицо без кровоточащей ссадины на лбу и взбухшего пурпурного кровоподтека на щеке. Представила ее стройное, изящное тело вновь здоровым и полным сил. И наконец нарисовала ее губы в приветливой улыбке, а глаза – открытыми и ясными.
– Леда, наконец-то!
Ахнув от счастья, Мари открыла глаза – мать улыбалась ей.
– Леда, это все она! Это Мари нас спасла! – ликовала Дженна.
– Тсс, дитя мое! – Ксандр с тревогой оглянулся через плечо, всматриваясь в чащу за шатром из плюща. – Псобратья все еще здесь – ищут пропавшего пса.
– Пропавшего пса? – шепотом переспросила Леда, и ее острый взгляд встретился со взглядом Мари.
– Мы слышали их разговор. Один из них искал щенка, – объяснила Мари. – И, похоже, неподалеку нашли следы.
– Здесь нам оставаться небезопасно, даже в укрытии, – заметила Леда.
– Теперь Древесный люд не просто похищает наших, если те в поисках еды забредают во владения Племени. Они ищут повод для набегов на наши земли, для убийства наших людей. – Ксандр говорил тихо, но гневно. – Будь они прокляты все до единого, вместе с их псами!
С их псами, но не с моим. – Мари держала свои мысли при себе, но теперь, когда Леда очнулась, разлука с щенком легла ей на сердце камнем. – Где он? Спокойно ждет в норе, или же Псобратья с их поисками отрезали его и от дома, и от нас?
Как мне жить без моего Ригеля?
– Мама, мне нужно домой, в нору. Мне… мне нехорошо, – сказала Мари.
– Выходить пока опасно, – заметил Ксандр.
– Опасно или нет, Мари нужно вернуться в нору, восстановить силы. Призывать луну – нелегкое занятие, тем более для такой хрупкой девушки, как Мари, – объяснила Леда, не спуская с дочери взгляда.
– Спасибо, мама. Я так и знала, что ты меня поймешь. – Мари с благодарностью заглянула матери в глаза. Главное сейчас – найти Ригеля.
– Ксандр, вы с Дженной ждите здесь до тех пор, пока луна не поднимется над соснами на востоке. Псобратья к тому времени точно вернутся к себе на деревья, но все равно пробирайтесь через лес осторожно. Ступайте в обход Поляны собраний, – предостерегла Леда.
– Пожалуй, Леда, пора тебе рассказать нам с Дженной, где твоя нора. Мы бы вас проводили до дома, – сказал Ксандр. – Клянусь, никогда вас не выдам.
– Ксандр, нору Жрицы держат в секрете по многим причинам, и я не буду о них распространяться – тем более что теперь она стала домом двух Жриц, – возразила Леда.
– Тогда ты должна объявить Мари своей преемницей, – победно улыбнулась Дженна.
Мари невольно затаила дыхание в ожидании ответа матери.
– Что ж, Дженна, похоже, сама Мать-Земля явила свою волю – теперь не осталось сомнений, что Мари унаследовала мой дар.
– Зору эта новость не обрадует, – заметил Ксандр.
– Зора еще молода. Впереди у нее много зим, чтобы понять, что путь к предназначению извилист и лежит через преграды, – отозвалась Леда.
Мари шумно выдохнула, не зная, как понять ответ матери, но тревога за Ригеля нарастала, не давала ей покоя, мешая сосредоточиться на чем-то ином.
– Мама, ты готова? – спросила Мари и протянула руку, помогая матери встать.
Леда ухватилось за руку Мари, поднялась. Вначале она двигалась робко, неуверенно, будто опасаясь, что тошнота и боль вернутся. Попробовала вздохнуть – и с улыбкой выдохнула.
– Спасибо тебе, моя даровитая дочь – теперь я готова. И кости срослись, и голова цела.
Не успела Мари ответить, как Дженна и Ксандр обступили ее.
– Спасибо тебе, Жрица Луны, – церемонно сказала Дженна, кланяясь Мари.
– Спасибо тебе, Жрица Луны, – повторил за ней Ксандр. – Мы с Дженной, как положено, наберем грецких орехов и принесем тебе в дар в следующую третью ночь, – продолжал он. – Дженна рассказывала, из скорлупы ты готовишь чернила.
Леда подняла бровь и ободряюще кивнула Мари.
– С-спасибо, так и есть. И я с радостью приму ваш дар в следующую третью ночь. – Мари повторяла слова, много раз слышанные от матери, но чувствовала себя неловко, будто надела драгоценный плащ Леды с меховой оторочкой и примеряет на себя роль, которая ей пока не по плечу.
– Прощайте, до скорой встречи, – учтиво сказала Леда, обнимая Дженну и пожимая руку Ксандру. И обратилась к Мари: – Веди меня, дочь моя.
Мари кивнула и застыла у выхода из шатра, напряженно прислушиваясь. Все молчало кругом, и она, раздвинув стебли, выбралась наружу. Остановилась, огляделась, прислушалась – и убедившись, что в лесу тихо и безопасно, поманила за собой мать.
