— Ты что? — спросил Саккара. Олеандру оставалось лишь гадать, услышал ли тот смех. Он замотал головой. Это было сомнительно.

— Просто призываю на их головы проклятия Принца, брат, — ответил он.

— Это хорошо. Твоя набожность делает тебе честь, — сказал Саккара, удовлетворенный ответом.

Как только корсары переключились на «Кастеллакс», Байл отдал приказ, и Игори, наклонившись, взвалила пленника на плечи. Гландовые ищейки выстроились вокруг них и открыли огонь.

— Кажется, пора уходить, — заметил Олеандр, разминая поврежденную руку. Раны уже затянулись, но болеть они будут еще несколько часов, и ему было грустно осознавать, что времени насладиться страданием не оставалось.

Внимание привлек всполох оранжевого: новые корсары неслись им наперерез, благодаря прыжковым ранцам преодолевая извилистые улочки на скорости, недоступной Астартес-ренегатам.

— Они окружили нас со всех сторон, — заметил Несущий Слово, спокойно стреляя по мечущимся силуэтам.

— Неужели ты думал, что они позволят нам просто взять и уйти со своим сородичем? — спросил Олеандр. Корсары пытались задержать их, перекрыть пути отхода. В вокс-канале опять затрещало, и он услышал что-то вроде смешка. «Солнечный Граф к нам в город привел короля-оборванца», — прошептали сквозь помехи.

— Гранаты, — спокойно сказал Байл. Олеандр снял одну с пояса и зарядил ее движением пальца. Саккара сделал то же самое. Они метнули гранаты в противоположных направлениях, и взрывы сотрясли рынок. Арриан и Цимисхий последовали их примеру, пока вскоре воздух не начал дрожать от грохота. Киоски разлетались на куски или загорались. Экзотические отвары и ксеносское оружие перегревались и взрывались, усиливая неразбериху. Торговцы в панике разбегались.

Один корсар в особенно вычурной броне вылетел на прыжковом ранце из образовавшегося дыма, приземлился, проскользив между ногами «Кастеллакса», вскочил на ноги, не теряя скорости, и перепрыгнул через Цимисхия, который замахнулся на него топором. Корсар устремился к Байлу, со свистом рассекая воздух мечом. Байл беззаботно улыбнулся.

— Арриан, будь так любезен.

Пожиратель Миров двинулся наперерез ксеносскому воину.

От ударов клинков во все стороны полетели искры. Корсар изогнулся в воздухе, приземлился и сделал выпад, по Арриан парировал и его. Ксенос был быстрее Пожирателя Миров, но уступал ему в плане физической силы. Они метались под маслянистым дождем, парируя атаки друг друга и вновь расходясь. Куда бы эльдар ни повернул, Арриан каждый раз оказывался у него на пути, пусть и в последний момент. Они сближались и разделялись, двигаясь так быстро, что взгляд Олеандра с трудом поспевал за ними.

Спустя мгновение после начала боя Арриан почти небрежно взмахнул кулаком, отшвырнув эльдара на несколько шагов.

Корсар тут же вскочил, но замялся, явно оценивая свои шансы. За то время, пока шла их дуэль, стрельба ослабла, и эльдар склонил голову набок, словно прислушиваясь. Олеандр опять услышал смех и раздраженно зарычал. Они собирались все испортить.

— Арриан, хватит с ним носиться, убивай уже, — сказал он, достал болт-пистолет и прицелился в корсара, но тот исчез из виду, скрытый дождем, прежде чем Олеандр успел выстрелить.

Арриан покосился на него, но промолчал. Он провел рукой по клинку, сгоняя воду, после чего убрал его в ножны и перевел взгляд на задымленную улицу.

— Почему они ушли? Мы были у них в кольце.

Олеандр помедлил с ответом.

— Возможно, с них хватило жертв. Даже корсарам небезразличны свои жизни. Нужно уходить, пока есть возможность.

Он убрал пистолет в кобуру, повернулся и обнаружил, что Байл разглядывает его. Во взгляде старого повелителя была задумчивость, которая Олеандру совсем не понравилась.

— Да, — кивнул Байл, перевел взгляд на бессознательного эльдара, висящего на плечах Игори, и жестоко улыбнулся: — К тому же мы получили, что хотели.

«Сорокопут» ждал их на следующей площади, с воем орудий зачищая территорию от любых возможных угроз. Корсары, по всей видимости, старались держаться подальше от корабля, и Олеандр не мог их винить. «Кастеллакс» Цимисхия до сих пор охотился на рынке, расстреливая все, что двигалось.

Заметив их, «Сорокопут» деактивировал орудия, напоследок издав недовольный скрип.

— Отнеси нашу добычу на борт, — сказал Байл Игори, — Остальным охранять посадочную площадку. Мне не нужны новые помехи.

Он еще говорил, когда по корпусу корабля прошла полоса света и огня. «Сорокопут» завопил от злости и с визгом реактивных двигателей взмыл в воздух. За первой серией вспышек последовала вторая, а затем и третья, вынуждая корабль подниматься сквозь дождь все выше и выше, где вражеское оружие не могло его достать.

— И что теперь? — спросил Байл.

В этот момент земля вокруг них взорвалась, наполнив влажный воздух огнем и кипящими химикатами. Олеандр услышал доносившиеся с крыши мерзкий смешок и насмешливые аплодисменты.

— Нет, — прошипел Олеандр, — Не сейчас.

Заметив, что Арриан смотрит на него, он спросил:

— Ты видел, откуда стреляют?

— Из-за дождя сложно сказать. Сенсоры моей брони их не видят. Их больше одного — или они перемещаются после каждого выстрела, — ответил Пожиратель Миров, — В любом случае они взяли нас в перекрестный огонь. Умно.

На улице мелькали пятна зеленого, черного и золотого цветов: изящные силуэты показывались в поле зрения и сразу же исчезали. Гландовые ищейки стреляли по ним, но ни в кого не попадали. Время от времени раздавался высокий, пронзительный визг, и какой-нибудь неудачливый ищейка загорался или падал, словно его выпотрошили невидимым ножом. Впрочем, ксеносы рассчитывали посеять панику этими атаками, их ждало разочарование. Аугментированные люди не отступали и только сильнее сжимали оружие, теснее сбиваясь под дождем и рыча от нарастающей злости.

Из вокса Олеандра неслась какая-то бессмыслица: «Режь его, ломай, уйти ему не дай». Секунду спустя из дождя выскользнул первый арлекин.

Ярко одетый эльдар, вооруженный двумя сверкающими клинками, скакал прямо к ним. Саккара повернулся — медленно, очень медленно, но достаточно быстро, чтобы заблокировать смертельный удар. Олеандр отбил выпад, который должен был пронзить одно из его сердец, и краем глаза заметил, что другое скопление ярких пятен бежит к Байлу. У главы труппы были высокий зелено-золотой гребень с черными пятнами и длинноносая, большеглазая маска.

Байл развернулся, но было поздно. Клинок прошел сквозь керамит, как сквозь плоть, и из-под брони хлынула кровь. Глава труппы отскочил, а на смену ему прыгнул второй, но тут же получил в висок удар посохом Мучений, от которого раскололись и ухмыляющаяся маска, и череп под ней. Тело рухнуло на землю, словно тряпичное.

Смех арлекинов, похожий на призрачное жужжание насекомых, гулял по частотам вокса. Клинки вылетали вперед, задевая Олеандра, несмотря на его попытки обороняться. Эльдары пели, словно это был не бой, а представление. «Режь его, ломай, уйти ему не дай. Атакуй, помани, другому уступи». Олеандр видел периферийным зрением, как они кружат возле Байла, словно ярко раскрашенные птицы, атакуют и отпрыгивают прежде, чем он успевал достать их посохом.

Цимисхий бросился к Байлу, едва тот упал на колено. Силовой топор Железного Воина опустился на арлекина, оставляя в воздухе голубой молниевый след, и опалил щетину гребня, а когда эльдар обернулся, Цимисхий ударил его утяжеленной рукоятью молота в живот, опрокинув на землю.

Олеандр уже бежал им на помощь, когда что-то опутало ему ноги и он рухнул лицом вниз. Извернувшись, он увидел, как атаковавший его эльдар насмешливо салютует ему, подняв посох. На ксеносе была знакомая ему маска — серебристо-зеркальная, с полосой световых ромбов. Олеандр попытался подняться, но существо уже исчезло, растворившись в дожде так же стремительно, как оттуда вышло. Его исчезновение, казалось, послужило сигналом для остальных арлекинов, и все они, даже мертвые, пропали, словно их и не было.