Г.КАСЬЯНОВ

ДОЦЕНТ И ДРУГИЕ

В жизни случаются самые невероятные вещи.И не только в горячих точках планеты,где без Калашникова шагу ступить нельзя,но и в самых мирных местах.А чтобы вы не сомневались,я расскажу одну историю.

Мы сидели на веранде скромной одноэтажной дачки за столом,уставленным полупустой посудой,и толкли воду в ступе.И было нам хорошо,но этот тип не нравился мне все больше и больше.

Нас было четверо; когда-то,в более сытные времена,мы дружно работали в одной шарашкиной конторе,именовавшейся научным институтом,и толочь воду в ступе,плевать в потолок и заниматься другими подобными делами нам в компании было легко и приятно.Собрались мы... впрочем,сейчас мне трудно вспомнить,какая именно причина свела нас вместе.То ли преподаватель астрономии,имевший прозвище Рентген,солидный мужчина,похожий повадками на известного режиссера,решил отметить начало учебного года и затащил к себе на дачу доцента местной академии... Причем доцента настоящего,а не вора,прости Господи,с такой кличкой.То ли наоборот,доцент,воспрянув духом оттого,что в ихней академии выдали зарплату,явился к преподавателю обсудить перспективы высшего образования... Кто их знает.

Что касается меня,то я оказался там случайно: зашел спросить стеклорез.Но назад не вышел.Потому что доцент,увидевши меня,заорал хорошо поставленным профессорским голосом:

- Конус! Сколько лет,сколько зим! Куда ты затерялся,червь научный? Иди сюда.

- Садись,- предложил преподаватель и широким жестом указал на стул.Он был хозяином дачи и,соответственно,стола.

На кривоногом столе времен,вероятно,проклятого культа личности стояла в блюде гора салата,основательно подрытая с трех сторон,холодец,нарезанный ломтями,и бутылка с большой этикеткой,на которой то ли обезьяны,то ли загорелые девицы резвились под сенью пальм.

Я для порядка посомневался, но сел за стол,любезно оскалил зубы,принял стакан,глотнул и стал аккуратно подрывать салат с четвертой стороны,

- Прошла? - любезно осведомился хозяин.

- До самой печенки, - отвечал я и,ухватив вилку,отколупнул громадный кусок холодца.

- До печенки нельзя,здоровью может быть вредно,- заметил четвертый из присутствующих,крепкий,строгого вида мужчина,тоже наш человек,из бывших ученых мужей,но теперь руководитель спортивного комплекса и какого-то удивительного подземного стрелкового тира.

Я успокоил его,сказав,что печень моя и не такое переносила,и вскоре ощутил приятную теплоту внутри,комфорт,благодушие и любовь к ближним.И вступил с ближними,как водится,в дружескую беседу.

Время после этого полетело незаметно.

Мы увлеченно обсуждали разные волнующие вопросы,как то: роль интеллигенции в бедственной судьбе страны,кто будет по осени чемпионом РФ по футболу,почему нынче так редко выдают зарплату и кого следует выбирать в местные губернаторы.И поскольку все мы были гениальными мыслителями и философами,то часто не понимали друг друга,но это нисколько не мешало нам в итоге всегда приходить к соглаcию.Ну в самом деле,разве не ясно,почему не выдают зарплату? Ну,Боже мой... Да потому не выдают,что сначала деньги со всех концов страны в одно место собирают,а потом уж назад,естественно,не отдают.А как вы хотите? Очень логично.Что они там,в министерствах,дураки,что ли? Если урвал - назад не отдавай.Твое... Ферштеен?

Впрочем,такому безотрадному явлению могла быть и совсем другая причина.Хотя вряд ли.Суть нашего согласованного мнения по этому вопросу состояла в том,что никакая причина не оправдывала вышеприведенного мерзкого факта.И точка.

В этом месте директор подземного тира хихикнул.Что случалось с ним,насколько я помню,крайне редко.

Тут я впервые осознал,что он мне чем-то не нравится... но не мог понять,чем.Нет,был он по прежнему мужественно симпатичен,как и в старые времена,хотя и бледноват.Почему-то меня охватывало смутное беспокойство,когда я на него смотрел.Почему?

- Сверхприбыль оправдывает все,- молвил директор,глядя на тарелку с холодцом прищуренным глазом,будто видел именно в ней истину.- И безотрадные явления в том числе.

Преподаватель в ответ на это подумал и сказал:

- Гм...

А доцент академии хохотнул и принялся разливать по стаканам остатки содержимого бутылки с обезьянами; я же,повинуясь внезапно пришедшей в голову не очень ясной мысли,спросил:

- Маршал! - ибо директор тира носил фамилию Жоховский,но в нашем кругу имел такую кличку.- Маршал,ты того... Тебе не угрожает ли какая-нибудь опасность?

Вот так.Не более и не менее.В голову мою иногда приходят мысли,происхождение которых я сам не могу понять.

После таких слов преподаватель от изумления склонил голову набок и вытаращил на меня глаза.Доцент замер с бутылкой в руке над очередным стаканом.Директор оторвал взгляд от холодца и перевел его на меня.

- Ну чего вы пялитесь? - засмущался я.-Он сегодня какой-то не такой.Мне что-то подсказывает...

- Да брось ты трепаться,- обиделся вдруг Маршал.

- Не каркай,право,- заметил Рентген.- Все под Богом ходим.

- Конусов,голубчик,- ласково заговорил доцент,опрокидывая бутыль над последним стаканом,- я знаю,что тебе подсказывает этот... твой внутренний голос.Сказать? Он тебе подсказывает,что сейчас надо выпить за здоровье всех присутствующих.Я прав?

- Ты прав всегда и безусловно,- отвечал я с воодушевлением.Мы сейчас точно выпьем.Я уже готов.Но,ребята,у меня сегодня подсознание... м-м... проявляет активность.Маршал,ты не злись.Я за тебя беспокоюсь.С тобой и правда все в порядке?

Маршал отвернулся,подумал; потом,весело улыбнувшись,спросил:

- А что конкретно тебя беспокоит?

Этого я не знал.Просто чувствовал глупое беспокойство и спьяну его высказывал.Однажды, лет пять назад,на улице попался навстречу мне пьяненький веселый мужик.Я посмотрел на него и вдруг ни с того,ни с сего подумал: как бы с ним что-нибудь не стряслось.И ведь стряслось,не успел я пройти и ста метров.Черт его дернул переходить улицу в неположенном месте... Конечно,это было совпадение и ничего более,но говорят же старые солдаты,что на лице человека перед гибелью что-то отражается...

Впрочем,я не старый солдат.Все это глупости.Пьяные бредни.И нашего Маршала никоим образом не касается.

Мы допили остатки из бутылки с пальмами и девицами.Или,может,обезьянами.Поковыряли немного салат.Спели "Хаз-Булат удалой" и "Зеленые глаза".И решили,что пора расходиться.Тем более,что наш добрый хозяин вдруг поднялся,опершись руками о стол,и сказал:

- Вы,сэры,тут немного по... сидите.А я по... ка отдохну.

И,слегка пошатнувшись,повернулся и скрылся в дверях дома.

Мы задумчиво посмотрели друг на друга.При этом доцент скроил осуждающую физиономию и сказал:

- Сэры,нам,кажется,указали на дверь.Но вполне культурно.А в самом деле,не пора ли закругляться? Голосовать будем?

- Нет,- отвечал я твердо.-Зачем?

И указал на пустую бутылку.

- Конус зрит в корень,- промолвил Маршал, оборачиваясь к доценту.

- У него привычка такая,- объяснил доцент.- Значит,пойдем.Провожу тебя до электрички.

Тут мы дружно поднялись и вышли на улицу,на ходу уяснив,что до прихода электрички,следовавшей в город,оставалось как раз семнадцать минут. Зачем Маршалу понадобилась электричка,выяснять я не стал.

На улице обнаружилось,что наступил вечер.Блестели вершины сосен,освещенные заходящим солнцем.Близлежащие горы накрывала сумрачная тень.Гавкали собаки.За жидким штакетником дачных участков там и сям торчали согбенные фигуры усердных дачниц.У забора,приткнувшись к кустам сирени,стояла толстозадая,как откормленная девка,тойота,из-за темных окон ее бил барабан и ревел чей-то голос.

Впрочем,все это нам было по-фигу,Мы были веселы и довольны жизнью и потому с трудом удержались от соблазна пнуть тойоту по толстому заду.Чтобы не орала хриплым голосом.На повороте к платформе я сердечно распрощался с этими милыми людьми и размеренной походкой направился к своей даче,припоминая на всякий случай, зачем, собственно, ходил в гости к Рентгену.Ах да, за стеклорезом...