Как тень старухи... Вот именно: Робер мчится по дороге в Малатаверн, а его догоняет тень старухи. Никак не отстает!
Робер бросил взгляд на Жильберту. Как бы он хотел остановиться, сказать ей: "Спаси меня от нее! Сделай для меня хоть что-нибудь! Ты же видишь, что я схожу с ума!"
Внезапно тьму, сгустившуюся меж тополей, словно нож, взрезал яркий прямой луч света.
Вот именно, словно нож. Нож, которым открывают дверь.
- Нужно убить тень...
- Что ты такое говоришь? - спрашивает Жильберта.
- Я? Ничего.
- Да нет же, ты что-то сказал, но я не разобрала.
- Я сказал: "Какой ветер!" Они добрались до того места, где дорога словно уходит в недра горы. Провал открылся перед ними внезапно, из-за поворота.
И тень осталась позади. Она остановилась. Отстала. Робер знал это наверняка.
Они бегут еще немного, затем Жильберта останавливается.
- Больше не могу...
Робер тоже запыхался, но мог бы бежать дальше. Позади них лунный свет заливает всю долину и левый склон холма. Но ферму Ферри отсюда не видно.
Гильберта бредет по дороге, прижимая руки к груди, - Если бы я знала, - шепчет она, - мы бы спустились прямо туда, и я взяла бы с собой Белонну. С ней нам было бы куда проще.
- Может, еще успеем, если пойдем коротким путем.
- Ты с ума сошел. Идем быстрее. Они прибавляют шагу. Жильберта хватает юношу за руку. Голос ее звучит жестко:
- Теперь поздно бояться, понял? Не время.
- Да нет, нет, - успокаивает ее Робер. Голос его звучит неубедительно. Остановившись, Жильберта заставляет его поглядеть ей в глаза.
- Посмотри на меня!
Робер подчиняется. Луна спряталась, но в рассеянном свете они прекрасно видят друг друга.
Сейчас Жильберта совсем не похожа на девчонку: перед Робером стоит юная женщина.
- Ты слышишь меня? Теперь не время бояться. - Она опять терзает ему плечо, вонзает ногти в плоть, щиплет ее. Робер морщится.
- Обещай мне, слышишь? Нужно остановить их... Обязательно нужно.
- Да, - соглашается Робер, - да, да!
И они вновь пускаются в путь, но теперь не бегут, а идут скорым шагом по обочине, где трава заглушает их шаги. И Жильберта говорит, говорит не переставая.
- Если теперь мы отступим, это будет просто позор. Я сама себя возненавижу... Стыдно будет смотреть друг другу в глаза.
Она поворачивается к Роберу. Тот искоса наблюдает за ней. Девушка продолжает:
- Если бы ты отказался идти, я не стала бы с тобой встречаться. И хорошо бы поскорее со всем этим покончить! История с папашей Бувье - ужас что такое, особенно из-за телочки... Ведь телка так дорого стоит! Но в конце концов, это еще куда ни шло, особенно если на этом дело кончилось... Пусть те двое и дальше творят, что хотят, нам на них наплевать... Но теперь мы не можем так это оставить, нельзя!
Робер чувствует себя куда уверенней. Они вышли из-под деревьев, дорога бежит у самого подножия горы, и луна скрыта за вершиной. Выглянув из-за туч, она освещает лишь левый склон холма. Другой же склон, гиблый, темной глыбой давит на юношу и девушку. Скоро они окажутся в Черном лесу. Уже слышно, как он ревет, стонет на склоне горы. Теперь ветер задувает с той стороны. Становится все холоднее.
- Этого нельзя допустить, - повторяет Жильберта. -Если случится несчастье, то это будет страшная беда для всей долины. Старики правы: беда не приходит одна.
Девушка смолкает. Робер тоже молчит. Они продолжают путь, и Жильберта продолжает:
- Наверняка начнется падеж... Или сильный град... Весенние заморозки... А может, настанет большая сушь, пересохнут все родники и колодцы, как в тот год... Отец рассказывал. Нет, нет, нельзя позволить им натворить такое. И потом все равно все выплывет наружу... Их арестуют. А они-то, конечно же, скажут, что ты был в курсе. Нет, нет, этого нельзя допустить.
Она говорила не умолкая. Словно ветер или ручей. Робер шел рядом с подружкой. Молча, ни слова не говоря. Он вроде бы слушал ее, ему было совершенно неважно, что именно она говорит.
Теперь самое главное было прийти вовремя. Прийти и предотвратить несчастье.
Его уже не занимали ни луна, ни неотступно следовавшая за ним тень. Все его внимание поглощала нависшая над ним гора. Студеная гора и ревущий Черный лес.
Там, в вышине, между облаками и вершинами деревьев, стоит ферма Бувье. Усадьба, сад, позади него поле люцерны, где, может быть, еще лежит раздувшаяся туша телки. Да нет, они наверное уже закопали ее. Конечно, закопали.
- Нужно перейти ручей.
Жильберта остановилась на откосе. В нескольких метрах впереди ручей струился меж камней и склонившихся над ним деревьев. А за ручьем небольшая ровная площадка метра в три шириной, и за ней - лужок, спускавшийся к опушке Черного леса. Робер посмотрел вниз. Там царила непроницаемая тьма. Даже отсюда чувствовалось, как оттуда несет холодом. Слышались шорохи, но то был не ветер.
- Ты думаешь, пора? - спросил Робер. - Может, лучше перейти ручей прямо напротив дома?
- Нет, идем. - Но ведь там переходить гораздо легче по мостку. - Идем, говорю тебе, идем. Не стоит сейчас идти туда по дороге.
Она взяла его за руку и, спрыгнув с откоса, потащила вниз, на луг.
Трава была высокая, мокрая. Почва хлюпала и проседала под ногами.
- Мы сейчас завязнем, - предупредил Робер.
- Пустяки, идем.
Каждый их шаг сопровождался хлюпающим звуком, словно кто-то чмокал огромным ртом.
- Да иди же, иди вперед!
Они добрались до деревьев. Девушка нагнулась и скользнула под зеленый шатер. Журчала вода. Сверху доносился гул порогов, но рев ветра то и дело заглушал его. На холм обрушился мощный шквал. Лес застонал, затрещал, заходил ходуном, а росшие у ручья деревья согнулись почти до земли, и гибкая ветка больно хлестнула Робера по лицу мокрыми листьями.
Они зашлепали по грязи. Из-под ног катились камни, мох был скользкий и мокрый.
На другом берегу им пришлось проползти под колючей проволокой. Вокруг царила беспросветная мгла. Робер чувствовал, что почва вокруг изрытая, мягкая.
- Какая гадость, - шепнул он.
- Да, сюда пригоняют скотину на водопой.
Отойдя подальше, он наклонился и вытер руки сначала о траву, потом о собственные брюки.
Жильберта остановилась. Ветер на мгновение стих, но лес все шумел.
