– Маркеловна.

– Виалетта Маркеловна, я хотел бы узнать всё, что вы знаете о своих соседях по площадке.

– А что случилось?

– Понимаете, ваших соседей сегодня нашли мёртвыми в квартире, идёт следствие.

– Господи! – вскрикнула побледневшая женщина и, вскинув руками, прижала ладони к губам.

– Вам нехорошо? – испугался я.

– Не беспокойтесь, – поникшим голосом сказала хозяйка и заплакала.

– Я принесу вам воды, Виалетта Маркеловна, где у вас кухня?

– Там, – указав рукой, женщина разрыдалась.

Я быстро сходил на кухню, нашёл бокал и налил воды, когда я вернулся, Виалетта Маркеловна всё ещё вздрагивала от плача. Я дал ей бокал, она взяла его трясущимися руками и, выпив пару глотков, стала понемногу успокаиваться.

– Может позвать врача? – спросил я.

– Нет, нет, не беспокойтесь! – замахала руками хозяйка и стала вытирать слёзы кружевным платочком. – Так, что именно вы хотели узнать?

– В общем, мне всё интересно: что вы знаете о соседях, были ли у них враги, кто сегодня приходил к ним, если вы знаете, то это очень поможет следствию.

– Львовы были, – на этом слове она опять заплакала, но быстро успокоилась и продолжила, – Витя и Вика были замечательной парой, у них трое детей (уже взрослых), вот с детьми в последнее время что-то неладное творится, говорят, они все попали в какую-то страшную секту. Когда это случилось Вика и слегла, а Витя стал грознее тучи, ходит всё время насупившись, а ведь раньше был балагуром, без шутки мимо не пройдёт. Раньше мне при встрече всегда говорил: «Виалетта Маркеловна, вы всё хорошеете!». Он ведь был человек военный – полковник. Честно признаюсь вам, мне он очень нравился, как мужчина: красивый, высокий, мужественный, а когда форму одевал, то глаз не отвести, такой красавец. Вике повезло с мужем, она за ним, как за каменной стеной. Господи, да, как же это – их больше нет! Такая пара! Такая пара! – и женщина вновь расплакалась.

Я подождал, пока она успокоится, потом спросил:

– А что вы, Виалетта Маркеловна, о детях знаете?

– Когда Львовы сюда переехали, дети ещё в школе учились, поэтому они выросли на моих глазах. Славные детки были, хорошо воспитаны, Витя их держал в строгости, но очень любил, а Вика во всём помогала мужу, поэтому у них была славная семья, – при этих словах она опять всхлипнула и стала вытирать глаза платочком.

– Вы сказали что-то про секту?

– Да, это лет десять назад началось: Лизка – младшенькая их дочка первой попала в неё, потом Ромка с женой, а через пару лет после них и Эдик, говорят, туда угодил. Бедные Витя с Викой места себе не находили, а тут ещё и Витю с работы в отставку отправили, после этого он совсем сдал: ходил, как туча, улыбаться перестал, а тут ещё Вика заболела, когда у них внучка умерла, говорят всё из-за этой секты.

– Что вы имеете в виду?

– Они в аварию попали, Ромка с женой Криськой и внучка Львовых, стало быть, дочь этих сектантов, Леночкой её звали – чудо, а не ребёнок. Так вот, после аварии попали в реанимацию, родители в сознании, а Леночка сильно головой ударилась: машина, которая в них влетела, как раз туда, где Леночка сидела, много крови потеряла, так родители, из-за своей секты, не позволили ребёнку кровь переливать, пока судились, рядились с ними, Леночка померла. Виктор после этого проклял Романа, а Вика слегла, так бедная и не поправилась, – Виалетта Маркеловна вновь разрыдалась.

– Не буду вас больше утомлять вопросами, последний: а сегодня, кто-нибудь приходил к вашим соседям? – спросил я, когда она успокоилась.

– Часов в восемь утра Эдик (средний сын Львовых) приходил, я в магазин за хлебом собралась и ещё удивилась, его здесь лет пять точно не было, а тут появился, правда, когда я возвращалась, он уже уходил, хмурый был, как туча. А, буквально перед тем, как милиция понаехала, слесарь приходил, я слышала, как Витя кричал ему, что не вызывал никакого слесаря, а потом пустил его в дом, через полчаса он ушёл, я в окно видела.

– Любопытно! Спасибо вам за информацию, Виалетта Маркеловна! На днях мы вас вызовем к себе, чтобы записать ваши показания, вы нам очень помогли.

Я попрощался со старушкой и вышел на лестничную площадку, сверху слышались шаги спускающегося человека, я направился к лестнице.

– Андрей Игоревич, я уже всех обошёл, – Петя появился из-за поворота, немного напугав меня громким голосом, – Никто ничего не знает, как обычно: соседей не знаем, работа, дела, некогда знакомиться, дома бываем редко. Некоторые к Виалетте Маркеловне направляли: она, говорят, всё про всех знает. Судя по тому, сколько вы у нею пробыли – всё так и есть?

– Да, Виалетта Маркеловна очень сильно помогла следствию, – громко сказал я и приложил палец к губам, понимая, что всезнающая старушка сейчас внимательно слушает нас за дверью, – Пойдём тогда обратно, может с дочерью уже можно поговорить?

Мы вошли в квартиру и прошли на кухню обставленную гарнитуром из карельской берёзы. За столом возле окна сидела молодая женщина, лет двадцати пяти, волосы, выкрашенные двумя разными оттенками золотистого цвета, были аккуратно уложены, одета она была в деловой костюм из светло-серой ткани. Она сидела, облокотившись на стол и обхватив голову руками. Взглянув на девушку я подумал, что с виду нормальная девчонка, на монашку не похожа, может Виалетта Маркеловна сгустила краски про страшную секту.

– Елизавета Викторовна, можно задать вам пару вопросов? – осторожно спросил я.

– Да, пожалуйста! – подняв симпатичное личико, сказала девушка и стала вытирать платочком заплаканные глаза.

– Андрей Игоревич Кривенко – следователь уголовного розыска.

Девушка равнодушно посмотрела на протянутое удостоверение и приготовилась слушать.

– Скажите, пожалуйста, Елизавета Викторовна, вы первой увидели покойных?

– Да.

– Расскажите подробно, как это было?

– Вчера вечером я получила телеграмму от папы, вот она, – она достала из сумочки листок и протянула мне, там было написано: «Срочно приезжай маме очень плохо», – Первым же рейсом я из Нижнего сюда, а тут такое!

Девушка заплакала, уткнувшись в платочек. Подождав пока она успокоится, я спросил:

– Расскажите подробно, как это было, что вы увидели, когда зашли, не видели кого-нибудь, когда заходили в подъезд, может во дворе что-то странное или в квартире?

Подождав пока она успокоится, я спросил:

– Да нет вроде всё, как обычно, во дворе никого не видела, а дома: … дверь была не заперта, я позвонила, никто не ответил, тогда я толкнула дверь, она открылась, папа всегда дверь закрывал и нас к этому приучал, вот это странным показалось.

– Вошли, что было потом?

– Я сказала, что приехала, мне никто не ответил, потом увидела в открытую дверь кабинета папу в кресле, испугалась, кажется, закричала, потом стала звонить в полицию, вот и всё.

– А Викторию Павловну тоже вы первой обнаружили?

– Да, я, когда позвонила, забежала к маме в спальню и поняла, что она тоже мертва, – девушка разрыдалась, уткнувшись лицом в сложенные на столе руки.

Я попросил Петю позвать врача, когда тот пришёл, мы с помощником вышли из кухни. Беседа с дочерью убитого полковника ещё больше заставила меня усомниться в словах соседки о секте, спросить напрямую я не решился (время слишком не подходящее), по ходу следствия, думаю, всё выяснится. Вполне адекватная девушка, очень приятной наружности, да и ведёт себя вполне естественно: такое горе пережить, не дай Бог!

Мы зашли с Петей в просторную гостиную. Эксперты заканчивали работу, за большим круглым столом посередине комнаты сидел мой старый друг – Павлов Фёдор Кузьмич, кряжистый мужик с черными, как смола волосами и щетинистыми усами. Он старательно заполнял протокол осмотра.

– Здорово, Федот! – хлопнув друга по плечу, громко сказал я, наклонившись к его уху.

– Фу, ты чёрт, напугал! – вздрогнул от неожиданности он, – С ума сошёл что ли? Так и заикой можно сделать. Здорово!