Тем временем Исаев отправился побродить по городу. Он уже был в Киеве лет пять назад и помнил большинство деталей. Идя по залитому солнечными лучами проспекту, Максим думал, как хорошо было бы приехать сюда летом, когда на улице жара, но ветерок приятно колышет листья на деревьях. Как хорошо, наверное, просто ходить по городу, когда не надо никуда спешить, когда тебя не ждёт опасное задание. Максим сел на скамейку в парке. Он решил поехать сюда в июне, когда у него начнётся отпуск. Может быть, он позовёт с собой Вику, она должна согласиться. Так думал Максим Исаев, наблюдая, как солнце уже начинает клониться к горизонту. Он посмотрел на часы — было полседьмого. Максим встал и направился к отелю. Приближаясь к гордо возвышающемуся белоснежному зданию, Исаев заметил тёмно-синий «Ленд Крузер», стоящий на обочине около входа в отель. Поравнявшись с машиной, Макс увидел в отражении, что в машине никого нет. Уже заходя в раздвижные стеклянные двери, Максим обернулся — автомобиль по-прежнему стоял на месте и казался почти чёрным в наступающих сумерках.

«Странно, — подумал Исаев, поднимаясь на лифте к себе. — Мне кажется, я сегодня уже видел этот «Крузер». А, может, и другой. Что-то неспокойно как-то. Ладно, посмотрим».

Максим вышел из лифта. В коридоре было пусто, только из-под двери Викиного номера пробивалась тонкая полоска света. Он уже собирался пройти мимо, как вдруг, что-то в нём запротестовало. Он не мог просто взять и пройти. Это невозможно. Максим внутренне напрягся — он вспомнил, как три года назад, в Будапеште, он также стоял около двери Викиной комнаты, также хотел зайти, но не решился. Проклятая нерешительность! Сколькими душевными муками он ей обязан! Сколько раз за всё время знакомства с Викторией Белой он хотел просто подойти к ней, не важно, где и поцеловать её, привлечь к себе, смотреть в её светло-зелёные глаза, которые так часто светились мятежным гордым огнём, слышать, как она напевно произносит его имя, чувствовать прикосновение её нежных пальцев. Отступать не было смысла, он решил.

«Сейчас или никогда», — подумал Максим Исаев и постучал в дверь.

— Да, — раздался из-за двери голос Вики.

— Это я, — просто сказал Макс. — Можно войти?

— Валяй!

Максим толкнул дверь и зашёл в комнату. Горела только настольная лампа в зелёном абажуре, который окрашивал проходивший сквозь него свет во всевозможные оттенки зелёного. Телевизор был включен — шла третья серия «Семнадцати мгновений весны», Штирлиц ждал жену в кафе. В этот момент из ванной вышла Вика. На ней была просторная хлопковая рубашка до колена, которую она не успела застегнуть. Она, должно быть, недавно вышла из душа, потому что её длинные чёрные волосы, спускавшиеся вдоль спины, были влажными. Она посмотрела на Исаева, как бы спрашивая: «Почему ты молчишь?».

— Что? — спросила она, вопросительно глядя на Максима.

Вместо ответа Макс быстро подошёл к ней, обнял её и поцеловал. Мир закружился, распался и исчез. В нём не осталось никого и ничего, только они. В динамиках телевизора играла музыка «Я прошу, хоть ненадолго…».

Вика, ответила на поцелуй и сильнее прижалась к Максиму, крепче обвив руки вокруг его спины. Они были вместе, а больше ничего и не надо. Только они и эта комната. То, что должно было, случилось. Барьеры рухнули, платина, сдерживавшая их чувства друг к другу, рассыпалась в прах и воды, неистово хлынувшие в проём, умчали вдаль этот пепел. Теперь поток, когда-то бывший маленьким ручейком, мощными волнами хлестал во все стороны, обдавая брызгами и пеной всё вокруг. А в центре этого потока стояли они — Максим Максимович Исаев и Виктория Андреевна Белая, два одиночества, которые, наконец, нашли друг друга. Воды ревели вокруг, но проносились над ними, унося прочь сомнения, страхи, преграды. Они уносили прошлое, а взамен приносили будущее, неистовое, как горная река, спокойное, как море, изменчивое, как водопад.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Максим и Вика оторвались друг от друга. Они стояли, обнявшись, и смотрели один на другого. Вика улыбнулась:

— Да, — тихо сказала она, — сейчас — да.

Исаев провёл рукой по влажным жёстким волосам Вики. Затем он положил руки ей на плечи и лёгким движением сбросил с них рубашку, которая быстро соскользнула на ковёр. И, вместе с этой рубашкой, так же неслышно упали последние оковы. Исаев притянул к себе Вику и начал целовать её шею, постепенно переходя на ключицы. Он задержался там, обдав кожу Белой своим горячим дыханием, затем начал спускаться ниже, чуть наклонив Вику назад. Белая крепче прижала его к себе, перебирая пальцами короткие тёмные волосы Исаева.

Макс, не переставая целовать Вику, опустил её на кровать, одновременно начиная расстёгивать пуговицы своей серой рубашки.

— Да… — Вика, нетерпеливо оттолкнула руки Исаева и принялась сама терзать пуговицы. — Господи как их много!

Максим решил помочь ей и просто стянул полурасстёгнутую рубашку через голову. Она комом упала на ковёр, рядом с Викиной туникой. За ней последовала и остальная одежда. В этот момент Вика потянулась к выключателю, раздался короткий щелчок, и комната погрузилась во мрак. Из глубины этого мрака раздался высокий, уже начавший хрипнуть от возбуждения голос Вики:

— Сейчас… — полу-вопрос, полу-факт, полу-приказ. А потом непроглядная темнота поглотила и его. Тьма заполнила весь мир, а в её глубине ревел тот самый поток, который мгновения назад унёс с собой всю прошлую жизнь, оставив только две души, две судьбы, ныне соединившиеся.

Мартина Грант спустилась на лифте на первый этаж и прошла в ресторан. Большие настенные часы показывали половину одиннадцатого, и народ уже начинал собираться. Марти, легко шагая на высоких каблуках, прошла вглубь ресторанного зала и села за столик. На ней было чёрное трикотажное платье с довольно глубоки вырезом, маленькая цепочка — подарок Лёши, и чёрные туфли. Мартина была в чёрном парике-каре, который надела ещё в России. Она заказала себе белое вино и начала внимательно осматривать находившихся в ресторане людей. В этот момент к ней подсел какой-то местный богатей, судя по причёске и бородке которого, явно косивший под Тони Старка.

— Такая красавица и одна! — с деланным удивление заметил «Тони Старк», вальяжно развалившись на стуле и поигрывая золотым брелком на цепочке.

— Одна, — сухо подтвердила Марти, ясно давая понять, что не намерена продолжать общение.

— Я тоже одни! — весело, не замечая намёка, ответил богатей, придвигаясь ближе и беззастенчиво рассматривая Грант. — Я сегодня свободен, все дела сделал, поэтому могу показать приезжей красавице все прелести Киева. Хотя, ничто в этот городе не сравнится с твоей красотой.

— Я уже видела город, мерси. — Этот ловелас уже начинал порядком бесить Марти, но она пока сдерживалась, не горя желание устраивать побоище в этот высококультурном месте.

— Видела? В таком случае, можем съездить ко мне на дачу, она недалеко, всего пятьдесят километров, мы на моём «Бентли» за пятнадцать минут долетим, — продолжал соблазн-компанию «Тони Старк». — Шикарное место, знаешь ли.

— В вашему сведению, — Марти окинула ухажёра взглядом ядовитой змеи, — у меня есть жених, а знакомство с вами не входило в мои планы!

— Жених? — засмеялся богатей, — сегодня есть, завтра нет. Держу пари, у него нет большого особняка в Киеве, нет дачи, нет яхты на Чёрном море, нет десятимиллионного банковского счёта. Давай, переходи ко мне, мы с тобой отлично зажжём!

— Может быть, ты ещё гений, миллиардер, плейбой и филантроп? Или от Железного Человека только эта жиденькая бородёнка? — Марти разозлилась всерьёз.

— Я такой, — не заметив сарказма, ответил «плейбой и филантроп». — А ещё, я очень люблю высоких и стройных. — С этими словами он обнял Марти за талию. Это была фатальная ошибка.

Марти перехватила его руку и с такой силой завернула её, что почти вывернула сустав. Делала она это мастерски и незаметно для окружающий. «Тони Старк» струхнул.