Сев на колени перед брюнеткой, Робин без резких движений раздвинул ей колени и приблизился ещё на шаг. Положив свои руки чуть выше коленей, Локсли заглянул в карие глаза, непокорность, независимость отражалась в них. Он медленно начал подаваться вперёд, ощущая запах алкоголя, которым был пропитан организм Реджины. Он никогда бы не воспользовался ей, особенно когда она пьяна, но это единственной способ угомонить возбужденную и взбалмошную женщину. Между ними осталась пара сантиметров, когда Робин остановился. В этот момент он не хотел давить на Реджину, если она оттолкнет его в этот раз, то он уйдёт. Но брюнетка прикрыла глаза и, отдавшись эмоциям, слилась с мужчиной в робком поцелуе. Миллс застонала, когда его язычок начал исследовать потаенные участки рта, доводя до потери сознания своей страстью.

В одну секунду Робин встал, утягивая Реджину за собой, он притянул к себе брюнетку ближе, обхватывая её за талию. Что-то щелкнуло в голове Миллс, и она вдруг стала той роковой женщиной, что сидела в баре и завлекала мужчин. Положив одну ладошку на плечо мужчины, другой Реджина повела вниз по телу, ощущая под пальцами стальные мышцы. Достигнув своей цели, Миллс провела рукой по выпуклым джинсам и несильно сжала в ладони бугорок. От таких манипуляций Робин зарычал, а брюнетка усилила хватку. Своей фирменной злобной улыбочкой она взглянула на мужчину, показывая весь свой огонь в глазах, в которых потемнело от возбуждения, со всей силы Локсли дернул края блузки в разные стороны, отрывая пуговицы, что полетели на пол.

- А аккуратнее нельзя было? - Реджина с вызовом выгнула бровь, за что была усажена на холодную поверхность стола.

Шёлковая блузка мгновенно опустилась на пол. Приподнятая грудь слишком сексуально смотрелась в чёрном кружеве, зрительно увеличивая объём. Резким движением Робин придвинул ближе к себе брюнетку, упираясь молнией во внутреннюю часть бедра рядом с кружевом.

- Ты знаешь о том, что я мечтал о тебе с самой первой нашей встречи.

- А я о тебе нет! - ощутив, как медленно юбка поднимается вверх по бедрам, Реджина запрокинула голову назад, подставляя шею горячим поцелуям. - Я мечтала о настоящем мужчине, а не о разбойнике.

- Но при этом ты сейчас в моей власти.

- На пару минут. - Глубокий поцелуй смог заткнуть эту женщину, бросающую вызов.

- Ошибаешься, милая. - Быстро избавившись от юбки, Робин отодвинул в сторону чёрные трусики и вогнал два пальца до предела, засасывая в рот напряженный сосок. Бюстгальтер тоже пал жертвой храбрых. Громкий стон сорвался с алых губ, сообщая всему городу, чем по вечерам занимается бывший мэр.

- Я никогда… не ошибаюсь.

Раззадорив брюнетку лишь несколькими глубокими толчками, Робин снял Реджину со стола и, повернув к себе спиной, нагнул над плоской поверхностью. Так быстро мужчина ещё никогда не раздевался, в считанные секунды избавившись от одежды, вор провёл затвердевшим членом между ягодицами, окунаясь в горячую влагу. Скользнув в промежуток между бедрами, Робин уткнулся головкой члена в клитор, повторяя это действие несколько раз. Реджина ощутила внушительный размер, уже прокручивая в голове момент, как туго она будет обхватывать мужчину.

- Войди уже!

- Королева умоляет, прелестно. - Обхватив руками пышную грудь, Робин грубо смял её, вызывая очередной стон брюнетки.

- Я не умоляю, я требую.

- Если я не сделаю этого, что тогда?

- Тогда завтра же я пойду в бар и вернусь домой с мужчиной, может даже не одним. - Ощущая прилив злости, Робин впечатал брюнетку в свою грудь.

- Ну-ка, повтори. - Злобно прошептал Локсли, прикусив мочку уха. Откинув голову на крепкое плечо, Реджина тяжело задышала в мужскую шею, когда почувствовала на своём клиторе давление от пальцев.

- Он затащит меня в постель, и я позволю ему сделать с собой всё, - произнесла Миллс с ухмылкой. Она ощутила ярко выраженную злость на своем клиторе и грубо сжатой груди. - Я буду громко стонать, извиваясь под ним и принимая его в себя.

Последние слова брюнетка прошептала на ухо томно и сладко. Представив то, как Реджина будет извиваться на постели, член Робина дернулся, ожидая, когда же ноющую боль заменят удовольствием. Но злость с новой силой ударила разбойника, когда он понял, что это вовсе не о нем.

- Стерва.

Одним движением Локсли вошёл в брюнетку, отчего у той задрожали ноги от такого глубокого проникновения. Ощутив на своей спине тяжелую руку, Реджина подалась и выгнулась над столом, расставляя шире ноги и касаясь напряжёнными сосками холодной поверхности.

Закинув изящную ножку на стол, Робин начал буквально вколачиваться в брюнетку под новым углом, подводя женщину быстро к грани. Смачный шлепок опустился на одно полушарие, заставляя Миллс ахнуть, её попка была слишком притягательной, и был бы грех не сжать её до красноты в ладонях.

- Ты не смеешь… Так… Со мной… Разговаривать…

Плоть Робина приятно растягивала брюнетку изнутри, принося огромное удовольствие. Ощутив, как ноги брюнетки начинают сильнее дрожать, а стенки её влагалища все туже стали охватывать мужчину, Робин покинул тёплое пристанище.

- Локсли! - Прошипела Реджина сквозь зубы.

- Моё имя Робин.

- Вор. - Миллс выдохнула прямо в губы Робина, разворачиваясь к нему лицом. Взяв в плен пухлые губы, Локсли жадно целовал брюнетку, покусывая нежную плоть. Грудные женские стоны были слаще всего для него, ведь эта желанная женщина принадлежала ему, пусть всего лишь на этот вечер. Когда воздуха стало катастрофически мало, Робин кинул на кровать такое податливое тело, что опустилось спиной на белоснежное одеяло.

Приятная прохлада обволокла тело, заставляя Миллс извиваться от такого контакта. Робин любовался своей работой: покусанные губы, алый румянец на щеках и влажная от своих же соков промежность, брюнетка была откровенно желанной.

Нависнув над женщиной, Локсли припал губами к шее, засасывая кожу и оставляя след.

- Не смей! - прошипела брюнетка, ощущая покалывание на шее от требовательных губ. - Отпусти меня.

- Нет, я выебу тебя, милая, а вместе с тобой и всю твою дурь, да так, что ты ходить не сможешь пару дней, - войдя в истекающее соками лоно лишь головкой члена, Робин ощутил напряжённые мышцы, что обхватили кончик плоти. Наращивая с каждым сладким вскриком темп, мужчина начал играться с женской грудью, сжимая и ослабляя хватку. Влажные следы от поцелуев покрывали шею, ключицы, что были в красных отметинах страсти и желания. - Ты моя. - Прошептал Робин, прикусывая мочку уха.

- Нет! Я тебя ненавижу. - В ответ Робин остановился, чего явно не ожидала Реджина.

- При этом ты стонешь подо мной, - дернув резко бедрами, Миллс ощутила пульсирующий член полностью в себе. Вцепившись ноготочками в плечи Робина, брюнетка выгнулась в спине. - Ты хочешь, чтобы я тебя взял грубо, - Локсли ещё раз вошёл глубокого, раздвинув длинные ножки шире. - Скажи мне, чего ты хочешь? Чтобы я ушел, оставив тебя ни с чем или жёсткого траха, где ты будешь бурно кончать, выкрикивая моё имя?

Свои слова мужчина подкреплял поцелуем в изгиб между шеей и плечом, а это у брюнетки было эрогенной зоной. От таких речей, Реджина почувствовала, что намокла еще сильнее, чем было, с учётом того, что она итак обильно текла от простого нахождения Робина в ней. С Грэмом, а уж тем более с Леопольдом, она никогда такого не испытывала, а Локсли даже без особых усилий заставлял Реджину сходить с ума от пожирающего взгляда в её сторону. Она часто нагибалась при мужчине, показывая все свои прелестные места, перестала застегивать блузку на несколько верхних пуговичек, она изводила его своим внешним видом и стервозной маской мэра. Миллс хотела вывести Робина из колеи, она хотела, чтобы он овладел ей, Реджине нужны были страсть, злость, ревность, и она это получила с этим мужчиной, а не с мямлей-Грэмом.

- Чего ты хочешь, Реджина?

- Тебя… Всего…

Раздвинув такие манящие губы, Робин углубил поцелуй, встречаясь с языком брюнетки. Темп вновь стал нарастать. Локсли ударялся бедрами о женщину, иногда задевая её клитор. Громкие стоны заполняли комнату, в которой становилось слишком жарко от страсти, витающей в воздухе. Жадные поцелуи сменились мягкими, ласковыми, но также требовательными. Грудь приобрела розоватый оттенок от беспорядочных терзаний. Прикусив крепкое плечо мужчины, Реджина провела ногтями по широкой спине, оставив на ней несколько красных полос.