— Всё хорошо, сэр, — папа улыбается, когда я отвечаю.

Раньше, когда Коллин был маленьким, папа учил его вежливости. И теперь, где бы Колл не был, он всегда говорил «сэр».

— Сегодня на улице лучше, чем вчера, — подмечает он, знаю, зачем он этого говорит. Он хочет вытащить меня на улицу.

— Странно, потому что по радио говорили что-то о том, что будет дождь.

Я улыбаюсь, потому что полностью понимаю папу, он старается, как может, и я ценю это. Правда.

— Ладно, ты поймала меня.

В гостиную входит мама, она улыбается папе и мне, целует его в макушку и смотрит на меня.

— Кто будет ужинать?

Обычно я не делаю этого, но поднимаю руку, соглашаясь. Я делала так раньше, когда мне было десять, но сейчас я выросла и поняла, что жизнь — настоящая история ужасов. Когда мы садимся ужинать, то у меня приподнятое настроение, потому что рядом есть люди, которые любят меня.

Вспоминаю о том, что Джастин обещал приехать через три дня, так как ему нужно уехать в Нью-Йорк. Странным было то, что он предложил мне поехать с ним, но я отказалась, потому что боялась каких-то серьёзных перемен. Это так. Мне было страшно подстричься или сменить стиль, а вы говорите о том, чтобы поехать в совершенно другой город, который больше нашего в несколько раз.

Скоро должна придти Шона, поэтому я думаю, что не буду сегодня скучать, но я уже чувствую, что что-то не так. Чего-то не хватает, но я стараюсь не задумываться об этом. После ужина, который покорил моего отца в тысячный раз, я поднялась к себе в комнату и посмотрела на кровать.

День, когда я вернулась сюда после больницы, я запомнила наизусть, потому что я сразу же упала на колени и потеряла способность дышать. Я видела себя на кровати и то, как я кричала и звала на помощь. Мне нужна была она, но было настолько поздно, что я начинала винить себя. Неужели было недостаточно того, что я уже любила его? Почему его забрали? Я чувствую себя потерянной, когда нахожусь в своей комнате, потому что воспоминания никогда не будут жалеть тебя.

Слышу, как кто-то поднимается по лестнице и открываю дверь. Счастливая Шона. Вот, что мне нужно было. Поэтому я сразу же обнимаю её, и мы входим в комнату, закрываю дверь, и она начинает смеяться. Когда Шона отстраняется, то выглядит довольно-таки счастливой, поэтому я не могу не радоваться. Мы садимся на кровать, и Шона достаёт моментально телефон и показывает мне фотографию, на которой рыжеватый парень искренне улыбается. Он выглядит счастливым, как и моя подруга.

— Кто это? — заинтересованно спрашиваю я, замечая, как Шона подпрыгивает от счастья.

— Это Мэтью, и мы сегодня вечером пойдём гулять.

Я улыбаюсь, потому что вижу, что она действительно рада.

— Даже не знала о нём.

Шона отмахивается, и я ожидаю историю, которая должна продлиться целую вечность.

— Две недели назад я зарегистрировалась на сайте знакомств, и это был единственный парень, который не попросил моих фотографий. Обнажённых фотографий, естественно. Тогда я подумала о том, что могу дать не только ему шанс, но и себе. Это немного дико, знаю, но он приезжает из другого города специально ко мне. Он очень милый. Рыжие все милые, думаю. И мне он нравится.

Шона всегда была эмоциональной, поэтому я нормально отношусь к тому, что пока она рассказывала, то жестикулировала руками и ударила меня несколько раз. Думаю, что для неё это нормально. Когда я смотрю, как она улыбается, то понимаю, что чувствую какое-то спокойствие, потому что знаю, что с ней всё нормально. А это главное, прошу заметить.

Мы много ещё болтаем, пока Шона не закусывает губу и не бросает на меня многозначительный взгляд.

— Что? — улыбаюсь я, спрашивая.

— Ты серьёзно, ещё смеешь спрашивать? — она широко улыбается и смеётся, не знаю, о чём она. — Я видела тебя с Джастином в ресторане.

Моя улыбка сразу же пропадает, потому что я понимаю, что полностью прокололась. Это то, что я хотела спрятать, потому что у меня было такое чувство, которое говорило о том, что если я скажу кому-то, что со мной всё хорошо, то это сразу же изменится. Я боялась того, что будет в будущем, потому что оно было размытым.

— Та-а-ак, ты обязана рассказать мне всё!

Я скромно улыбаюсь, потому что чувствую себя ужасно, мне не очень-то и хочется разговаривать о Джастине, но я понимаю, что должна кому-то рассказать.

— Когда было Рождество, я чувствовала себя потерянной, как и всегда. Я слышала детский смех и думала о том, что это несправедливо по отношению к моему ребёнку. Я очень любила его, Шона, — я вздыхаю, потому что это только начало, и я понимаю, что мне нужно рассказать ещё много чего. — Тогда я позвонила в телефон доверия и получилось так, что ответил он. Мы хорошо с ним поговорили, и я почувствовала, что мне становится спокойно на душе, когда он рядом, понимаешь? — делаю паузу и смотрю на Шону, чтобы удостовериться в том, что ей это не причиняет боль, она всё-таки вела охоту за ним, но она выглядит спокойной. — Мы случайно встретились в городе, но мне показалось, что он не узнал меня, поэтому я не стала говорить о том, что это я. Не хотела видеть в его взгляде жалость или что-то подобное. Но однажды он сказал, что я очень красивая, и я поняла, что он догадался обо всём. Мы встретились с ним, погуляли, были в ресторане, у него дома. И мне понравилось находиться рядом с ним.

Смотрю снова на Шону, и я вижу, как медленно на её лице расцветает улыбка.

— Это очень романтично, Али. Я была стервой, когда флиртовала с ним перед тобой. Знаешь, я чувствую себя ужасно.

Я отмахиваюсь, потому что это всё глупости, такие глупости, которые я уже забыла. Когда мы начинаем говорить о своих чувствах, то мне приходит сообщение от Джастина.

Без тебя Нью-Йорк выглядит мрачным.

Улыбаюсь и понимаю, что Шона тоже смотрит в экран, читая сообщение. Она смеётся, когда понимает, что мне это не очень нравится, но потом я думаю о том, что не хочу что-то скрывать от неё.

Приходит ещё одно сообщение:

Напиши, когда можно будет позвонить.

— Что там?

Я показываю Шоне язык, и она искусственно надувает губы, а потом я слышу, как её телефон начинает разрываться от звонка. Она грустно смотрит на дисплей, и говорит мне о том, что ей нужно время, и уходит в ванную комнату, закрывая дверь. Я пишу Джастину о том, что у меня есть несколько минут.

Через несколько секунд на дисплее уже высвечивается его имя.

— Привет, — говорю я, вспоминая, что когда-то созванивалась с ним, когда он ещё работал.

— Привет, Али, — его голос заставляет меня улыбнуться, потому что я понимаю, что уже безумно соскучилась, — Надеюсь, ты не скучаешь без меня.

Я слышу в его голосе улыбку, поэтому тихо смеюсь.

— Я подумала, что мне хорошо и без тебя.

На мгновение становится слишком тихо, и я хмурюсь.

— Я пошутила.

— Знаю, просто подумал о том, как бы это ужасно звучало, если бы я не слышал в твоём голосе что-то хорошее. Как ты?

Я обдумываю свой ответ, потому что я не чувствую себя спокойно, но нормально. Сойдёт, думаю, что так.

— Хорошо, ко мне пришла Шона, поэтому я собираюсь немного поболтать и, возможно, мы посмотрим что-нибудь. Не знаю.

— Я рад, что с тобой всё хорошо. Знаешь, у меня есть несколько планов, куда сходить, когда я приеду. Я напишу тебе позже, а ты выберешь, окей?

Я улыбнулась, потому что поняла, что скучаю по этому человеку.

— Ты не хочешь отдохнуть после поездки или что-нибудь такое?

Слышу, как он улыбается.

— Я могу отдохнуть и с тобой.

Я хочу уже что-то сказать, но из ванной комнаты выходит Шона: её глаза и щёки красные от слёз и боли, а сама она выглядит потерянной. Я сразу же говорю Джастину о том, что перезвоню позже и иду к подруге, которая падает мне в руки и начинает громко плакать. Поглаживаю её по спине и чувствую, что моё сердце, оно же не железное, начинает плакать. Вместе с Шоной пытаюсь успокоить себя, но у меня не получается.

— Мне нашли донора, — от этих слов я рассыпаюсь на кусочки, и начинаю плакать вместе с Шоной.