Вот и сейчас я отметил наличие в работе Г.Игнатова интересного общего принципа, на основе которого можно было бы создать общую математическую модель маловероятных явлений, хотя в работе нет ни общей теоретической концепции, воплощенной в развитых математических конструкциях, ни серьезных практических применений. Нуждается в доработке. Было бы полезно привлечь опытных специалистов. Следует выяснить патентоспособность основных идей, прежде чем ставить вопрос о публикации.
Разумеется, я писал этот отзыв из лучших чувств к старому другу. Публикация его последних идей погубила бы его окончательно. Ему необходимо как можно скорее признать свои заблуждения и объяснить их приличным способом. Ну, скажем, неконтролируемым любопытством ко всему тому, что стоит вне научной парадигмы. Тут не может быть никаких претензий: уже все знают, что оставаться внутри старой парадигмы - это плохо, хотя и вылезать из нее не очень рекомендуется. Я Георгию настоятельно советовал: поскорее докажи всем, что ты не верблюд. А он в ответ мне с эдакой блудливой улыбочкой: боюсь переусердствовать в отречении от верблюдства и тем незаслуженно оскорбить это благородное животное. Пусть уж лучше считают меня верблюдом. Ничего себе придумал жизненный принцип!
8. ИГНАТОВ
Мой преданный Савельич на сей раз сработал хорошо. Было очевидно, что отзыв разгромный. Но именно поэтому высветились положительные стороны моего отчета, его реальное содержание. Когда шеф прочитал это хитросплетение, до него дошло, что здесь есть нечто, над чем стоит поработать. О публикациях я и не мечтал. Публиковать это нельзя и долго будет нельзя. А то вся проблема превратится в сенсацию, каких уже на нашей памяти было немало. Не в публикации смак, а в возможности работать, в том, чтобы мимо не пройти. Шеф, как крупная личность, это усек с ходу. Мне сначала его референт по секрету позвонила, чтобы первой сообщить об успехе. Оказывается, уже заготовлен приказ о создании лаборатории, которую дают мне. Подумать только: после нелепых мучений в итоге своя лаборатория, желанная тематика и все прочее, что прилагается.
9. САВЕЛЬИЧ
Мой друг Игнатов попытался и невинность соблюсти, и капитал приобрести. Можно подумать, что он один среди нас такой честный и может не считаться с правилами игры в науке. Как будто ему одному диалектический материализм не писан. Я ему все время талдычил: "Плюнь, батюшка, и поцелуй злодею ручку, скажи, что чудо это только неудачная метафора, а на деле речь идет о свободе как осознанной необходимости". Мы ведь живем по правилу - думай себе что хочешь, но выражайся как принято. А он с этим не считается и ставит себя в положение, когда он не только для начальства неприемлем, но и своим мешает. Не гони волну, Георгий, тебя первого захлестнет!
10. ИГНАТОВ
Почему-то особенно мучительно переживаешь не просто неудачу, а несостоявшийся почти гарантированный успех. Так и начинаешь прокручивать в уме: где сделана ошибка, что надо было сделать не так, кто тебе подножку подставил. Как говорится, знал бы где падать - соломки бы подстелил. А если подумать, так нельзя было подстелить. Тогда уже был бы не ты, а кто-то другой, хоть и похожий. Самое страшное - это испугаться и отречься от самого себя. Такой ценой я бы мог купить расположение шефа, но не мог я на это пойти... Когда шеф понял, что поддерживать меня чревато для него неприятными объяснениями, он сразу забыл, что по делу я ему был нужен. Начальству всегда есть что терять, и тут у них спасительный инстинкт незамедлительно срабатывает, иначе они не только на своем месте не удержались бы, но и на это место не попали. Они на дух не переносят тех, кто не хочет превратиться в им подобного.
11. ДИРЕКТОР, ОН ЖЕ ШЕФ
Да, была у меня мысль использовать Игнатова на работе. Да слишком это рискованно, даже если его идея чего-нибудь стоит. Николай Богданович из "Небесной канцелярии" мне эту попытку возвратить (да еще и повысить) Игнатова не простит. Это мне стало ясно после вчерашнего звонка, хотя он об Игнатове и не заговаривал. Но не так же я глуп, чтобы не понимать простейших намеков. Придется с Игнатовым расстаться навсегда. В институте для него теперь места нет. По крайней мере, для теоретических исследований. Слишком это одиозная фигура. Теперь он становится жертвой за то, что он сам считает истиной. Он это делает сознательно, что открывает перед ним полную возможность творить какие угодно чудеса. Дирекция за них ответственности не несет.
12. НАЧАЛЬНИК НК
Когда к нам в НК пришло описание "казуса Игнатова", я оказался в неожиданном затруднении. Мы - инстанция достаточно высокая, чтобы иметь не только право, но и обязанность направить события по правильному руслу. Некоторые шутники переводят аббревиатуру НК - как "Небесная канцелярия", хотя означает она просто Научный Комитет по отбору перспективных исследований. К нам в обязательном порядке поступают все отвергнутые проекты. Приходится разбираться не только в их сути (это обычно вполне разумно делается в низших инстанциях), но и в личности автора. Проект может быть нереальным, но работа над ним окажется полезной, если она органична для одаренного автора.
Игнатову пришла в голову идея, что в социальной кибернетике четкость описания моделей - не главное и даже порой мешающее качество. Важнее другое: действие, которое получает высокую оценку, становится образцом для других. Человек не только действует, но и предъявляет свои действия на оценку по этическим критериям. Эта оценка не может не менять эффективность действий, потому что действия не только влекут конкретный результат, но и становятся образцом для подражания. Если образец положительно оценен, то ему гораздо больше подражают. Высокоморальное действие становится слишком сильным образцом и потому приводит к непредсказуемым последствиям. Люди умело предсказывают только то, что связано с конкретным результатом действия, а не с его влиянием на общество как образца. В этом принципиальная трудность прогностики. Приобретение определенным действием статуса образца резко увеличивает уровень его влияния на происходящие события, которые становятся непредсказуемыми. Он проник в область знания, которой классическая наука не смела интересоваться. Главное - привлечь его к серьезному делу, и тогда он из мечтателя превратится в полезного члена общества. Человек мечтал о межзвездных полетах, о проникновении в тайны материи, а в конце концов из него получается дельный оружейный мастер...
Получится ли такая метаморфоза с Игнатовым? Разумного решения я пока не видел. Вопрос стоял о чистом выборе: "да или нет". Я нащупал в кармане пятак. Положив его на большой и средний пальцы правой руки, я щелкнул. Пятак взлетел и завис в воздухе.
Можно ли было отнести и это чудо на счет Игнатова, я так и не решил. Во всяком случае оно лишило меня морального комфорта. "Черт знает, что тут делать?" - промелькнуло в голове. И как бы в ответ на этот невысказанный вопрос Николай Богданович, докладывавший мне бумаги по этому делу, задумчиво произнес: "Директор, сознательно взявший к себе под начало Игнатова, оказался бы настоящим мучеником и шел бы непрерывно на жертвы". Мгновения было достаточно, чтобы оценить эту реплику. Красным карандашом я почти рефлекторно писал обтекаемые слова нужной резолюции, которой суждено будет превратиться в строчки приказов, распоряжений, плановых бумаг и прочей канцелярской чертовщины, посредством которой НК влияет на ход событий.
13. ИГНАТОВ
Я вошел в свой кабинет так, как будто не в первый раз сажусь в руководящее кресло. На вызов явилась секретарша с папкой бумаг на подпись. "Что тут существенного?" - спросил я ее. Это был тест на профессиональную пригодность. Ей не полагается судить о том, что существенно, но она должна знать и докладывать, что требует срочных действий. Вместо этого она, слегка покраснев, стала объяснять, что некий Жора Игнатюк давно интересуется реакцией на его предложения по прогнозным исследованиям.
Секретарша явно принимала близко к сердцу дела Игнатюка. Ох, и принесет же мне хлопот этот Жора, - подумал я сокрушенно. Он из тех, кто генерирует больше идей, чем способно освоить любое начальство. Мне же надо было суметь реализовать некоторые старые идеи - о чуде как факторе непредсказуемости, о законе сохранения неожиданности, об условиях выполнимости чудес и разные другие, связанные с этими. Надо было браться за серьезную монографию, так сказать, работать на "нетленку", а то время уйдет. Предложения Игнатюка вряд ли будут мне кстати.
