Вдохновленный, что не получил взбучки, я принялся крутить дальше. Когда я выкрутил внутренние болтики, ничего не произошло, никто не вылетел, тогда я всунул в отверстие от болта кусок проволоки и покрутил вал, надеясь выгнать пчел наружу. Рука непроизвольно дернулась, и проволока полетела в лицо деда.

– Может хватит? Ты мне глаза чуть не выколол.

– Я не виноват, это они кусаются.

– Где, кто они? – подошел поближе. – Покажи-ка.

– Ага, теперь сам сунь проволоку.

Мастер взял проволоку и стал ворочать ее в дырке.

– Ну и?

Я от досады крутанул вал, насколько было сил. Раздался рев деда, что мне показалось, это тот самый саблезубый тигр пришел сюда. Мастер отскочил шагов на пять, споткнулся и упал прямо в мой костер. Еще долго кричал дед, пока не сел в долбленое корыто с водой. Сидя в корыте, продолжал кричать, чтоб я бросил этот улей в огонь, глядя сердитым взглядом. Я, украдкой улыбаясь, умолял, сдерживая смех:

– Не надо, они ведь не вылетают, я за ними присмотрю.

– Ладно, – немного погодя, согласился дед.

На следующий день дед изготовил мне отвертки, ключи для восьмигранных болтов, и работа у меня закипела, разбирал все, что было возможно, но более ценного, чем улей, так и не нашел. Вечером, сидя у костра, я рассказал о Дрыгвяте и Дарии. Дед долго молчал, затем встал и ушел в землянку, вернулся, неся в руках металлический серебристый ящик. Не торопясь, открыл его и достал книгу, думаю, такое никто не видел. Он бережно передал мне. Она была очень стара, от прикосновения края слегка шелушились. На ней также были какие-то непонятные знаки.

Раскрывая ее, с трудом отделял страницы, они слежались так, что казались единым целым, там было много рисунков. Дед помог открыть страницу где-то в середине книги, и я остолбенел: там была печь, как в кузнице, сложенная из камня. Еще рисунки показывали, как люди, такие, как мы, в шкурах, ковали копья. Книга потрясла до глубины души, я хотел спросить у деда, но он опередил, закрыл книгу, положил в ящик и отдал мне.

– Она твоя. Внучок, ты уже вырос достаточно, чтоб понять все, что тебе расскажу. Мы с Яной, твоей бабушкой, прожили недолго, из-за ее любопытства она и погибла, оставив эту книгу. Она не любила бабскую работу по дому, копаться в земле, сбор ягод и при возможности уходила со мной на охоту. Я тогда, как и все, был охотником, и мы подолгу бродили по лесу, ночевали неделями под открытым небом. Она находила диковинные сучки, коряги, затем скоблила камнем, и получались диковинные зверюшки. Однажды в погоне за зайцем она нашла лаз в холме, похоже, что построенный древним человеком, но там оказалось логово волков. Я не стал тревожить волчат, опасаясь мести волчицы. Сколько раз Яна просила меня сходить с ней туда, я все не соглашался, вот и решила идти туда одна, – дед замолк, сидел мрачнее тучи.

– Я два дня искал ее по всему лесу, пока не нашел растерзанную, лежащую лицом вниз, когда повернул ее, она прижимала к груди этот ящичек, как будто знала, что она держит самое ценное на свете. Теперь мы умеем ковать сталь, делать лодки, ткать ткань. Короче, прошлое повторяется, идет по кругу.

– Деду, а как тебя нашел тот воин, которому ты клинок дал, ведь ты говорил, что людей больше нет, только мы одни, точнее, три наших селения?

– Я думал так же, пока в очередном поиске за металлом не вышел к Большой Реке или, как ее называют иногда, Кривине, на тот берег не помню, чтоб кто-то ходил, больно широка она, и вдруг вижу, на той стороне стоит человек и машет рукой. Я думал, снова дикие люди появились, в ту пору они попадались иногда. Этот человек разделся и полез в воду, за ним вскорости из леса выскочила стая волков, также бросилась в реку. Подплывая ко мне, он все кричал, чтобы я убегал, а звери уже наседали на него. Последней стрелой убил одного, но их не остановила гибель вожака, затем я вскочил в воду. Стоя по пояс в воде, знал, что их лучше бить сейчас, пока они не коснулись лапами земли. Беглец выбежал на берег. Собирая крупные камни, он бросал их в волков и кричал, что надо убегать. Волки плыли прямо на меня. Благо что пока переплывали, они растянулись в цепочку. Я методично одного за другим отправлял дальше по реке прямо к праотцам. Три волка все же, выскочив из воды в стороне, побежали к беглецу, он яростно защищался, взяв в руки по камню, и бил наотмашь руками, не давая сделать волкам удачного прыжка. Пока я расправлялся с последним, вновь приплывшим гостем, те два волка уже прижали воина к обрыву. Я громко свистнул и опустил руки за спину, пряча клинок, упав на колено. Волки обернулись, завидя меня в нескольких шагах с пустыми руками, они бросились ко мне. Я сделал выпад вперед, выставив правую руку в железной наручи (потому что дед левша, как и я), встретил открытую пасть. Зубы со звоном клацнули об наручи, выворачивая набок руку, выломал ему пару клыков и левой нанес удар в живот, отскочил в сторону, но это было излишне. Беглец метким ударом камня в голову сбил атаку второго волка, с залитыми кровью глазами он свалился в воду, течение подхватило и унесло за поворот.

Здесь вот так и познакомились. Разложили костер, мы весь вечер вели разговор о своих селеньях, о беде, что приключилась у них.

Однажды зимой к ним с севера пришел монстр, охотники иногда видели их и раньше, когда сильные морозы прогоняли стада оленей с их обжитых пастбищ, но они сразу и уходили с первой оттепелью, а этот остался. Наведываясь в деревню, он раз за разом убивал людей. Вот и ушел охотник подыскать новое убежище подальше от напасти, да волки на след сели, вначале один, затем и вся стая. Четыре дня умудрялся выскальзывать от них, пока не прижали к Реке.

Я подарил ему свой длинный клинок и железные наручи, показал, как лучше держать оборону, наносить удары. Ночью, глядя на звезды, определили направления, где лежат деревни и сколько дней ходу. На том и расстались, обещая по весне сходить в гости. Воин на прощание предложил объединиться, ведь в их селении к весне, если не убьют монстра, останутся одни крохи из бывшего могучего племени Панков.

– Как-то странно они себя называют, – перебил я дедов рассказ.

– Когда-то существовала могучая цивилизация, умом не постижимая. Работали они только головой, придумывая все новые и новые механизмы и аппараты, а физическую работу выполняли железные роботы, которые сами себя и собирали из кусков кованого железа. Но ничего не бывает в мире просто так, для содержания роботов нужна энергия, это как мы едим мясо, а у них она невидима, но очень огромная. Для этого людям приходилось много думать, чем сложнее аппарат, тем больше необходимо светлых голов. Но находились и такие как наши предки – Бомжи да Панки, еще был и Гринпис, но их никто не встречал. Так вот, за то, что все они не хотели работать и думать, их свозили сюда, в место, нареченное «Россия». Здесь предкам устроили большие деревни-города.

– А где сами интеллигенты жили?

– Нигде, просто жили в своих виртуальных домах, которые могли летать по воздуху в любое место на Земле, поэтому и нет останков жилищ нигде, одни не зарастающие круги.

– А что такое виртуальные?

– Это вроде видишь, а потрогать нельзя – пустота. Как отражение в воде. Только и воду не ощущаешь.

– Во хрень, вроде все могут, а спать на земле приходится. Ха-ха. Так значит Россия – это здесь?

– Не знаю, если учесть, что привозили отовсюду, то это должна быть большая часть земли. Да и мы называем себя Бомжами, получается, здесь, правда, за тысячелетия племя много кочевало. Я помню, родился сам где-то в степи, затем нас потеснили к северу стаи шакалов, затем были двуногие монстры, и снова пришлось подыматься севернее. Старики в ту пору говорили, что вернулись на Родину, то есть сюда.

– Если пойти в одном направлении, к краю земли за месяц дойдешь?