–Хорошо.

Вот видишь! Мальчишка боялся задеть тебя, еще тогда, когда его душевные раны кровоточили так, что он повязки менять не успевал. А ты? Когда ты вспомнил о нем! Двадцать лет прошло, дурак ты этакий!

Хватит глазами хлопать, и рот лучше закрой! Я буду дальше читать.

Лений пришел, когда я вешала занавески в нашей первой квартире. Колченогая табуретка подвела меня, я не смогла удержать равновесия и полетела вниз. Почти у самого пола меня кто-то поймал. Это было очень страшно, так как Гео дома не было. Первой моей мыслью было врезать покрепче моему спасителю, но, открыв глаза, я передумала: передо мной предстал Лений.

Он ни капли не изменился с последней встречи: та же стрижка ёжиком, тот же грустный взгляд в никуда, те же складочки в уголках губ, хотя улыбаться Лений и не думал.

Как только я поднялась на ноги, то хотела позвать Ления пить чай, но он просто молча протянул мне руку. В его глазах будто бы глину кто-то смешал и бросил: такими блестящими и бездонными они казались. Я взяла Ления за руку и зажмурилась. Мой любимый туристический маршрут – путешествие в сознание другого человека.

На этот раз пейзаж изменился. Мы оказались в каком-то огромном зале: прямо подо мной располагалась огромная сцена, а перед глазами простирался еще больший зрительный зал с лепниной на потолке и маленькими ложами-ракушками. Мы с Лением стояли на небольшом мостике, где должны во время представлений суетиться бесчисленные работники сцены. Сейчас же в зале стояла звонкая тишина, которую нарушало только сопение Ления.

–Привет, Лений. Тебе обязательно говорить здесь?

–Добрый день, Гло. В жизни я и так успеваю наговориться.

–И с кем ты в последний раз беседовал?

–На работу устраивался.

–Успешно?

–Нет, не приняли. Мотивация им моя не понравилась.

–И что была за мотивация?

–Ты ее уже успела осудить, Гло.

–А что планируешь делать?

–Я не планирую.

–Что за глупости? Никто за тебя планировать жизнь не будет!

Лений грустно усмехнулся.

–А это ты зря. Я думаю, ты помнишь лачугу мудреца в Лотосовой долине. Там никто уже давно не жил, поэтому именно туда я отправился, чтобы спрятаться ото всех. И что же я там нашел? Инструкцию! Представь себе! Она столько лет лежала и ждала меня! С моим именем и датой. Ненавижу все это. Просто ненавижу…

–Инструкции?

–Указания как жить и что делать. При этом все эти вещи из инструкции не внушают мне приятных перспектив.

–То есть кто-то тебе все твое будущее расписал?

–Нет, там нет никаких результатов. Только список дел. Что, когда, куда, откуда, но без зачем и почему. Я так запутался, Гло…

–Давай я еще раз повторю. Для себя. Ты переместился в хижину давно умершего мудреца и нашел там какую-то инструкцию, с указанием твоего имени и даты, так?

–Так…

–И теперь ты не можешь понять, следовать ей или нет?

–Именно!

–Это самый простой вопрос из всех, которые стоят перед тобой! Вот посмотреть на тебя со стороны: кого можно увидеть? Запутавшегося парнишку, который не знает, куда идти. Перед ним не развилка – перед ним бескрайнее поле. И если к этому парнишке в руки попадает карта, то он ей точно не подотрется. Понимаешь? Пока сам не поймешь, куда надо идти – используй инструкции. Смотри в них до тех пор, пока не поймешь, где твоя дорога.

–Ты советуешь мне принять правила и следовать им? – Лений повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.

–Да!

–Я тебя услышал, спасибо. Мне пора.

–Хорошо, я тебя отпускаю.

Высшая Сила! Гео! Оставь ты же ручки кресла в покое! Почти отвинтил, ну надо же. А они приклеены! Будешь потом сам чинить! Слушай дальше.

Ребенок только уснул, хотя кричал всю ночь напролет, потому что зубы резались. Я застала Ления у его кроватки, наблюдающим за малышом с таким вниманием, что я даже слов для описания подобрать не смогла.

Я застыла в дверях и наблюдала. Как только Лений заметил меня, то слегка ухмыльнулся и протянул руку. Я хотела было взяться за нее, но увидела черную кожаную перчатку. Перчатка доверия. Я помнила, что эти перчатки использовала только одна женщина – Валея. Неужели Лений хотел попасть на работу именно к ней? О нет…

–Другую руку дай, – сказала я. Лений подчинился.

На этот раз его сознание представляло собой задымленный бар: столики с креслами друг против друга, высокая стойка, кашляющий бармен. Лений крутил в руках стакан с напитком белого цвета, но не пил его. У меня стакана не было.

–Ты как? – спросила я.

–В порядке вроде бы. Следую инструкциям. Пай-мальчик просто.

–Чьим инструкциям?

Лений вздохнул. В одну минуту черный свитер на нем сменился на бордово-серый с полосами.

–Не отвертишься, я уже успела заметить. Давно ты на нее работаешь?

–Достаточно давно.

Я пригляделась к Лению внимательнее. И правда, волосы чуть длиннее, сбиты костяшки на правой руке, да и глаза менее грустные.

–Тебе там хорошо?

–Я не знаю. Там люди. Вроде неплохие.

–Неужели ты себе друга нашел? – улыбнулась я.

–Не знаю. Возможно.

–А Гео? Почему ты не приходишь к нему? Только ко мне?

–Он меня не простил.

–С чего ты взял? С Ло я дружила больше, чем он. Логичнее было бы меня бояться.

–Я не боюсь его. Он просто не способен простить меня.

–За ее смерть?

–Нет. За то, что я ушел. Что не откликнулся на его просьбу. Что оставил его. А ты… Ты меня поняла.

–Да, поняла. Оставаться – слишком больно. Жить реальной жизнью – слишком больно. Поэтому тебе, как никому другому, нужен был какой-то путь. И желательно подальше от обители.

–Спасибо, Глория. Я еще зайду, можно?

–Конечно.

Не заглядывай мне через плечо! Ты все равно не можешь прочесть мой почерк! Гео, сядь ты уже наконец! Дай мне спокойно дочитать, прошу.

Мой большой живот мешал мне спокойно жить. Старший был в школе, Гео – на работе, а я лежала на диване и что-то читала. Раздался звонок мыслепортера. Я хотела встать, но чья-то рука услужливо мне его протянула. Лений! Я отключила звук и схватила его за руку.

Сразу начала озираться: пожалуй, это место было самым устрашающим. Подсознание Ления воздвигло вокруг нас полуразрушенный дом: крыши по большей части не было, некоторые стены были снесены, очевидно, взрывом, а по полу соседней комнаты были разбросаны черно-белые снимки.

Я провела пальцем по стене – он стал черным от сажи. Потом я споткнулась о лежащего на полу Ления и упала. Но приземлилась я настолько мягко, будто подо мной был пух, а не пол.

–Ты как? – спросила я.

–Все в порядке. Должно быть.

–Расскажи мне что-нибудь.

–Что?

–Просто что-нибудь. Что ты делал вчера, позавчера, неделю назад? Просто какую-нибудь историю. Давай.

–Историю? Ладно. Вчера мы с То, это мой товарищ, весь вечер жарили мясо на вертеле. На всех, представляешь? Это было очень долго, но я почему-то не заметил, как время прошло. Мы много говорили…

–О чем?

–О чем? Ох, да я сейчас и не вспомню. Просто говорили. Знаешь, так бывает, когда много и долго говоришь с человеком, а потом совершенно не помнишь, была ли какая-то тема обсуждения. Болтали и все. Ничего серьезного. Вот так вот.

–Это ли не дружба?

–Это ли? Я не знаю. Я тебе даже сейчас не скажу, что такое «дружба».

Лений сел, сладко потянулся, будто всамделишный кот, и продолжил:

–Мне тяжело сейчас с людьми. Уже второй год идет, а я все еще там. В самом начале своего пути.

–А как же инструкции?

–Мне казалось, что я знаю, куда мне нужно, поэтому я их забросил.

–Подумай еще раз. Возможно, пришло время снова к ним обратиться.

–Возможно. Прощай.

В тот раз Лений сам вытолкнул меня из своего сознания.

В смысле «Что это значит?» и «Как это возможно?» Запросто! Если он тренировался с кем-то, то освобождаться от влияния, тем более такого пассивного, как мое тогда, – это очень простая задачка. Ты вот этим заниматься не захотел, да? Не жалеешь? Нет? Уверен? Ну и бармаглот с тобой! Помнишь времена, когда ты так выражался? Нет? А вот я помню, Гео. Я все помню!