Майкл увидел, как Кэрри заморгала, пытаясь не расплакаться, и засмеялся. Не потому, что он был недобрым человеком. Просто он был потрясен тем, что заставлял ее так часто плакать.
– Не расстраивайся из-за меня, или мы оба снова начнем плакать, – сказал он ей, приподнял свою футболку, чтобы промокнуть ее глаза и заставил рассмеяться, продемонстрировав ей свой голый живот. – Не хочу, чтобы доставщик пиццы задавался вопросом, почему мы оба плачем.
– О Боже, нет, мы не хотим, чтобы доставщик пиццы плохо о нас подумал, – согласилась Кэрри, сарказм превратил ее улыбку в ухмылку. – Твои соседи могут начать задавать вопросы.
Ее сарказм его порадовал. Это означало, что она чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы быть самой собой.
Майкл опустил футболку, подошел к ней вплотную, и обрушился на ее губы поцелуем, в котором нуждался целый день. Он стал горячим так быстро, что у них обоих возникли проблемы с тем, чтобы друг от друга оторваться.
– Ты сегодня хорошо себя чувствовала? – спросил он, процеловав дорожку до уха, и снова зарылся лицом в ее волосы. Ему следовало спросить ее о прошлой ночи, поговорить с ней, но… черт, все что он хотел, просто быть с ней. Он мог не беспокоиться обо всем остальном, если она была рядом.
– Ты спрашиваешь, хорошо ли я себя чувствую, чтобы заняться сексом? – спросила Кэрри возле его ключицы, почувствовав запах его пота и головокружение от охватившего ее вожделения.
– Да. Рад, что понимаешь мой тонкий намек. Я спрашивал именно об этом, – сказал он, снова рассмеявшись.
Кэрри провела руками снизу вверх по его спине. И потянув за волосы, пристально посмотрела ему в глаза.
– Да. Я чувствую себя хорошо.
Майкл наклонился к ее губам и услышал, как зазвонил дверной звонок.
– Пиццу доставили, – сказал он возле ее губ, и легонько провел по ним кончиком языка.
– Хорошо. Умираю от голода, – сказала Кэрри, приподнимаясь на носочках, чтобы со страстью встретить его дразнящие губы.
Майкл застонал и поднял Кэрри, прижимая ее к своему телу так, чтобы она могла почувствовать каким голодным он тоже был.
Никто из них не говорил о пицце.
Затем он неохотно поставил ее назад и потянулся за кошельком. Он вытащил все купюры и положил ей в руку. Он знал, что там было пара сотен долларов, за пиццу нужно было заплатить двадцать. Улыбнулся, когда она взглянула на кучу купюр и рассмеялась.
– Лучше мне не открывать дверь с вызванной Кэрри Аддисон эрекцией, – сказал ей Майкл. – Заберешь ее?
Кэрри сжала купюры в ладони, фыркнула и вернулась к двери на задний двор.
– Хорошо. Но не вини меня, если я в конечном итоге наброшусь на парня, который предложит меня накормить. Я очень в настроении за это поблагодарить.
– Он будет покойником, еще до того как спустит свои штаны, – сказал ей Майкл, думая с каким удовольствием он позже заставит ее заплатить за небольшой приступ ревности. – А что если это женщина?
– У меня уже хорошо получается истреблять драконов. Могу сегодня уничтожить еще одного. Будишь флиртовать с женщиной доставившей пиццы, и она умрет, – сказала Кэрри, проходя через дверь.
Майкл с широкой улыбкой на лице начал собирать свои инструменты.
***
Позже, Майкл стащил ночник из детской, так что когда Кэрри, наконец, была голой, он мог хорошо рассмотреть ее обнаженное тело.
Истина, которую он открыл, его даже не замедлила. Он затащил ее к себе на колени и проскользнул внутрь нее.
Позже… он подумает об этом гораздо позже, решил Майкл.
Он двигался как поток воды, неуклонно скользивший по стене фонтана, его руки гладили каждый дюйм ее кожи. Он мягко толкнулся внутрь нее, когда она начала покачиваться на его коленях.
Кэрри захватила его язык и втянула себе в рот, заставив Майкла застонать, и бешено схватить ее, когда она посасывала его синхронно с движением своих бедер. Эта женщина открыла такие его стороны, о которых до нее он даже не подозревал.
Их путешествие первым закончилось для нее, и Майкл яростно ее целовал, когда она рассыпалась на части. Он с обожанием гладил ее руками, и когда она произнесла его имя, он снова стал внутри нее твердым и крепким.
Затем, когда она успокоилась, Кэрри снова произнесла его имя. На этот раз она смотрела ему в глаза и так сильно сжала его внутри себя, что у него не было выбора, кроме как сдаться.
– Мой, – повторила она, намерение всплыло и объявило о себе, когда Майкл проникал внутрь нее как можно глубже.
Майкл увидел, как Кэрри закрыла глаза, в тот момент, когда его распахнулись в шоке.
– Да, – подтвердил он, яростно прошептав ей. – Именно так оно и есть.
– Хорошо, – сказала она ему, крепко обернувшись вокруг него и поглаживая его волосы, чтобы успокоиться.
– Могу я тоже это сказать? – спросил он таким тоном, словно не спрашивал разрешения, а ставил ее в известность.
– Да, – прошептала она, ее сердце нервно громыхало внутри. Но было только справедливо, дать ему понять, что она собиралась быть верной.
Майкл перекатил их из сидячего положения и оказался сверху, все еще оставаясь внутри нее. Он посмотрел на ее лицо и улыбнулся.
– Что если мне понадобится сказать еще что-нибудь? – спросил он, почувствовав, как она инстинктивно напряглась, приготовившись сопротивляться.
Кэрри лежала под ним, и у нее внезапно появилась огромная симпатия к каждой букашке, наколотой детьми на булавку в исследовательских целях. И Майкл, обладая такой булавкой и имея явное преимущество, приколол ее к матрасу. Выбраться из-под него не было ни малейшего шанса.
– Что тебе нужно сказать? – спросила она, с явным вожделением в голосе. Кэрри распознала свое защитное поведение, и ей не понравилось то, что Майкл заставил ее эмоционально запаниковать.
– Ты уже знаешь, как я к тебе отношусь. Меня злит, что ты не хочешь об этом услышать. Однако это говорит только моя гордость. Сегодня ночью мы не ругаемся, так что опустите свое боевое знамя, генерал, – сказал Майкл, смеясь над ее пылающем взглядом.
Мужчина мог прочесть ее слишком легко, и Кэрри яростно отреагировала, прежде чем смогла себя остановить.
Злой, жалящий шлепок по голой заднице заставил Майкла вскрикнуть от боли и рассмеяться еще сильней. – Черт побери. После того как ребенок родится, ты за это заплатишь. Тогда будет мой черед.
– Прекрати меня изводить, – сказала ему Кэрри. – Ты знаешь, что я такая же вспыльчивая, как и ты.
– Боже, ты меня возбуждаешь, когда злишься. Почувствуй это, – сказал он, толкаясь внутрь нее и заставляя выгнуться. – Да, вот так. Я уже становлюсь твердым внутри тебя. Не прошло еще и пяти чертовых минут. Мне понадобиться серьезная терапия, чтобы удерживать от того, чтобы разжигать в тебе такой огонь, при каждом удобном случае.
– Покойникам не нужна терапия, – мрачно сказала ему Кэрри, однако застонала Майклу в ухо, когда он пошевелился внутри нее.
– Ты меня не убьешь. Тебе это очень нравится. Покойники такого сделать не могут, – сказал он, смеясь, и используя влагу от предыдущего раза, чтобы ее помучить.
Если он продолжит в том же духе, то им придется поменять простыни, подумал Майкл. Просто идея испортить простыни вместе с Кэрри, возбудила его так, что она начала бороться с железным человеком, в которого он превратился.
Когда он был с ней, его время восстановления бросало вызов биологии. Однако его это возбуждало.
Майкл перекатил их соединенные тела на другую сторону кровати, улыбаясь и надеясь хоть немного сохранить простыни.
– Если ты продолжишь все время нас двигать, нам понадобится душ и новые простыни, – лукаво сказала ему Кэрри, и покраснела, когда Майкл рассмеялся над ее честностью.
– Послушай себя. Я уже совсем собрался сказать ужасно романтические слова и заявить о своей преданности, – сказал ей Майкл, его живот двигался по ней, каждый раз, когда он в нее погружался. – А теперь, я могу думать только о том, насколько это хорошо, какая ты влажная, и как я счастлив, что довел тебя до такого состояний. Думаю, что парням присуще быть пошлыми.
