- <Я объясню остальным и скажу, чтобы тебя не беспокоили.>

- Спасибо, Присцилла. – Она свернулась недалеко от меня калачиком, не касаясь меня.

- Э-э-эх, блин. Ну и жарень. – Василий обмахивался тряпкой в тенёчке.

- Действительно. Сегодня аномальная жара, а в прогнозе обещали небольшое тепло. – Пётр сидел напротив одного из вентиляторов, работающих на полную.

- О-о-о. Ну, хоть с бассейном разобрались. – Аня сидела напротив другого вентилятора.

- Не совсем. Остался последний штрих. – Я закончил подсоединять брандспойт и встал, направив его на бассейн. – Ну-с, погнали. – Поворачиваю кран, шланг задёргался у меня в руках, высвобождая воду из водопровода, которая смывала всю оставшуюся грязь своим напором.

Закончив, я закрыл кран.

- Вот и всё. Можно заполнять.

Отсоединив брандспойт и пустив воду в бассейн, мы пошли в раздевалку, переодеваться. В процессе подоспели остальные.Переодевались по группам, сначала парни, которые быстро прибыли, потом девушки.

К сожалению, я не смог полностью насладиться отдыхом, будучи, как на иголках. Я подавлял свою нервную систему, ослабляя чесотку, но я становился довольно бледным, а в голосе пропадали нотки эмоций. Это тратит силы и внимание, вдобавок меня могут воспринять, как каменного. Но это лучше, чем если я сорвусь на кого-нибудь без причины.

Однако я не скучал…

- Асия, Конеко, почему вы не плаваете? – После получаса, когда почти все кроме этих двоих, наплавались и сейчас отдыхают под солнышком, я подошёл к двум девушкам, одетым в школьные купальники.

- А? Исе-сан… я… – Асия замялась, изрядно покраснев, – … не умею плавать.

- И я… – Конеко отвела глаза, говоря в стену. – … тоже не умею...

- Мдя. Слушайте, может, вас научить? Я, конечно, не тренер, но основы знаю.

- Исе-сан! Вы серьёзно? Мне… неудобно… просить…

- Ничего не желаю слышать в этом плане.

- Исе-семпай… – Конеко тоже немало удивилась, но на её лице мелькнула улыбка.

- Я должен заботиться о членах своей семьи. Пошли.

В течении часа я обучал Асию и Конеко основам плавания. Использовал я познания Иссея в традиционном обучении. У меня плавание было… экстремальным. Десять смертей от утопления при переправе дают своеобразный вклад в обучение. Помогая девушкам, я аккуратно держал их за руки. У Конеко получалось немного лучше. Асия же была очень неуверенной в себе, так что мне приходилось поддерживать её морально. К концу они могли проплыть бассейн от края до края, опираясь руками на мои ладони.

- Исе-семпай, вам нехорошо? – Конеко подошла ко мне и тихо спросила, сев рядом со мной.

- Эхх, от тебя не скроешь. – Я натянул виноватую улыбку. – Не рассказывай остальным, пожалуйста. Это временно.

- Хорошо, семпай. Но что с вами?

- Обещаешь не рассказывать никому? – Я аккуратно осмотрелся. Все были отвлечены на свои дела. Риас вылезала из бассейна и шла в сторону ковриков. Акено, Пётр и Киба загорали, Аня и Вася плавали. Асия переводила дыхание. Зиновия… а она где?

- Обещаю. – Конеко кивнула и тихонько приблизилась ко мне.

- Только не пугайся. – Я отвёл руку назад и снял часть иллюзии. Взору Конеко предстали кровавые раны, выглядевшие, как отслоившаяся кожа, только очень толстая. По всей руке выделялись кровяные сосуды и вены, которые были чуть ли не оголённые. Кожа в относительно целых местах выделялась чешуйчатостью, напоминая потрескавшуюся от сухости землю.

От увиденного лицо Конеко стало полностью бледным, её глаза стали размером с советские пятаки, которые я в музее видел. Даже губы у нашей девочки-невозмутимости начали дрожать. Я погладил её по голове, снова повесив иллюзию.

- Тише. Мне не больно, просто зудит. – Я наклонился к её уху и тихо сказал. – Чтобы не сорваться, я блокирую эмоции и ощущения.

- Исе-семпай… почему вы не обратитесь к Асии или Президенту? – Конеко искренне удивилась. Видимо, она не знает об особенностях линьки у драконов. А, точно, она не знает, что я дракон.

- Лечение будет мешать, так что мне приходится терпеть. Почему… я пока не скажу. Рано.

- Семпай, вы учили нас даже в таком состоянии?

- Это не проблема.

- Но…

- Слушай, Конеко. – Блин, она меня действительно начинает раздражать. ОНА. – Не донимай меня. Я сдерживаюсь, но моё терпение и силы не безграничны. – Она сразу отдёрнулась. Так, спокойно. Вдох. Выдох… заморозил пол передо мной. – Прости. Всё тело сильно чешется. Потом поговорим.

- Ничего. Это ты прости, Исе-семпай. Мне стоило сразу догадаться. Всё же я… – Тут она замолкла, думая – говорить или нет?

- Ладно. Я пойду. Чувствую, что уже на пределе.

- Выздоравливай, семпай. – Конеко помахала мне на прощание.

Я обратил внимание на Риас и заметил, что у неё недовольный взгляд. Эхх, ну что с неё взять? Я быстро переметнулся на другую сторону, к коврику, на котором она сидела.

- Риас, опять ты в своём царстве? – Она отвернулась.

- Что ты подразумеваешь под этим? – Сказала она, бросив на меня недовольный взгляд.

- Я подразумеваю то, как ты ведёшь себя. В отличии от тебя, я стараюсь не делать поспешных выводов.

- Хочешь сказать, я неправильно поняла твои воркования с Конеко? И что ты скрываешь от меня?

- Тебе не приходило в голову, что если я это скрываю, то у меня есть на то причины? Конеко почувствовала это, так что я открыл ей тайну, взяв обещание не разглашать. А насчёт воркований… да, ты ошиблась.

- И что это было тогда? – Такое ощущение, что первую часть она пропустила мимо ушей.

- Кохай беспокоится за своего семпая, который блокирует свою нервную систему по неизвестной причине. Конеко почувствовала это и задала прямой вопрос о моём самочувствии. – Серьёзно. Эта аловолосая умеет вывести из себя. Я с трудом сдерживаюсь. Блин, знал же, что надо просто сообщить, что мне надо уйти, и всё.

- Ара-ара, как всё интересно. – Я сделал шаг в сторону, уходя из-под обнимашек Акено. – Исе-э, ты какой-то нелюдимый сегодня.

- У меня плохое настроение и самочувствие. В связи с этим я пришёл сообщить, что покидаю бассейн. Приятно провести время.

- Исе? – Риас и Акено были удивлены, ведь у меня пропали совершенно все эмоции.

- Простите. Потом объясню причину. – Я развернулся и ушёл.

Отключение всех эмоций делает из меня подобие робота, но позволяет не выказывать раздражения. Киба и Асия не приставали, так как их заняли Вася и Аня. Пётр удерживался под водой, задержав дыхание, а Конеко пыталась плавать. У неё неплохо получалось.

Когда я вошёл в раздевалку, то увидел там Зиновию, которая заканчивала надевать купальник?

- Привет, Зиновия. Ты только пришла?

- Нет. Просто я не имею опыта в надевании подобной одежды. – Она закончила и встала передо мной.

- Ясно. Церковные заморочки?

- Да. В церкви запрещают даже прикасаться к подобному, так что я и другие девы-воительницы были ограничены от этого и всего, что так или иначе было признано развратным или богопротивным. В том числе и обычных «девичьих радостей». – Ась? У меня плохое предчувствие. – Хьёдо Иссей…

- Просто Исе, говорил же.

- Хорошо. Исе, у меня есть просьба: сделаешь со мной ребёнка?

… я так и знал. Моё предчувствие меня никогда не подводило. Я тихо успокоился и сказал спокойным голосом.

- Зиновия. Я скажу Зане, чтобы тебе провели курс нравственности и повышенный курс обществознания. Я, конечно, уважаю и люблю открытость… но, млять, не до такой же степени! – Попытался тихо сказать. Всё равно мои слова слегка отдавались вибрациями в шкафчиках.

- Исе, понимаешь, я…

- Я ничего не желаю слышать насчёт того, что тебя ограничивали в церкви от этого, желании материнства и прочего... Прости, может быть, позже, когда-нибудь, я дам ответ на этот вопрос, если ты хорошенько подумаешь и получше узнаешь меня. Сейчас у меня не лучшее настроение для разговоров, особенно таких. Пока. – Я оставил девушку переваривать то, что я сказал, и пошёл одеваться.