трогай.
- Что значит забирай? Олег я вообще-то жена твоя.
-Рот закрой, дура.
- Ах, это я дура. Нет, милый мой, это ты дурак. Строишь из себя благородного,
ребенка не трогай. Да, между прочим, Дашка вообще не твоя дочь.
- Что значит не моя?
- То и значит.
- Так закончили разборки, мне лично все равно, чья она дочь. – Клязник
накланяется над Ниной и рассматривает ее лицо,- а знаешь, Нинка, ты
постарела. Да и роды не пошли тебе на пользу. Отдам ка я тебя ребятам, пусть
позабавятся. Тебя, Олежа, все-таки прибью, раз не дорожишь женой своей, а с
Дашкой сам позабавлюсь, люблю маленьких неиспорченный девочек.
Олег резко вскакивает и накидывается на Клязника, но успевает нанести всего
один удар в челюсть, пока парни не оттаскивают его в сторону.
Миша резко достает пистолет и приставляет к голове Олега.
- Все молись, падла, это твои последние минуты. Парни, а ну ка покажите нашей
Нинке, что такое страсть. Пусть последнее, что увидит Олег, будет
удовольствие, которое получит его жена.
Два амбала направляются к Нине, она кричит, пытается вырваться, но они
заламывают ей руки, разрывают халат вместе с бельем. Тот, что поздоровее,
расстёгивает ширинку, и вот уже женщина не просто стонет, а вопит от боли.
Он резкими толчкам врывается в нее, в то время как второй старается
удерживать ее руки над головой.
Все это время Олег стоит на коленях перед ухмыляющимся Клязником и молит
лишь об одном, чтобы пощадили Дашу. Ему не вериться, что она ему не родная.
Слишком похожа на него.
Наступает минута тишины, пока бандиты меняются местами, Нина пытается
кричать, но уже давно сорвала голос. И в это время скрипит дверь, и на пороге
появляется маленькая, растрёпанная Даша с плюшевым медведем в руках.
- Дядя, - обращается она к Клязнику, - не трогайте папу, пожалуйста. Он
хороший, он больше так не будет. Честно при честно.
И она подходит к Мише, смотрит своими огромными зелеными глазищами и
протягивает ему руку.
- Если я с вами пойду, вы папу трогать не будете?
- Не буду, а ты не боишься?
- Боюсь.
- Сильно?
- Сильно, но папу сильнее люблю.
- Хорошо, парни, вы с Нинкой заканчивайте. Олежку отделайте, как следует, и
свободны, а у меня – он смотрит на девочку похотливым взглядом - похоже
намечается приятный вечер. Пойдем принцесса, поиграем. Не бойся, тебе
понравится, – и Клязник берет протянутую ему детскую ладонь, поворачиваясь к
выходу.
Даша твердо и уверенно идет за ним следом. Девочка слышала весь разговор и
поняла только три вещи: папу убьют, Даша ему не родная, и спасти его может
только она. Что может понять пятилетний ребенок? Многое... На что он готов
ради родного и любимого человека? На многое… Быстро ли взрослеют дети.
Кто-то и в старости сущий ребенок, а для кого-то хватает секунды, чтобы
навсегда попращаться с детством....
Глава 10.
-Нет,- Олег резко вскакивает и вырывает пистолет из рук одного из охранников.
Не думая не секунды, да ее у него попросту нет, он стреляет Мише в голову.
Клязник подает на пол, не успевая даже понять, что случилось. Вот так одно
нажатие курка меняет жизнь шести человек. Двое бандитов, что поглупее,
просто сменили одного хозяина на другого, Коля оказался более дальновидным,
помог Олегу инсценировать бандитскую перестрелку и выйти сухим из воды,
чуть позже заняв место Клязника. Нина навсегда охладела по отношению к
дочери и приобрела маниакальную помешанность на красоте. Она стала в
неограниченном количестве скупать наряды и не вылезала из спа-салонов и
отделений пластической хирургии. Олег заключил письменный договор с Колей и
официально признал его партнером, позже крепко с ним подружившись. Вот
только навсегда окаменел и приобрел жестокий нрав. На Дашу в семье перестали
обращать внимание, а девочка приобрела море фобий, вылечить которые было не
под силу лучшим докторам города. Гораздо позже Олег стал замечать, что дочь
холодна ко всем представителям сильного пола, и пусть ребенок совсем не
запомнил роковой день, на подсознательном уровне девочка навсегда воздвигла
нерушимую стену, отделившую её от боли и страха.
- Вот, пожалуй, и все, теперь, дочь, ты наконец-то понимаешь, почему мы с тобой
не так уж и близки? – спрашивает у меня отец, выводя из тяжелых воспоминаний.
- То есть, ты все эти годы считаешь меня не родной? Тебе было достаточно слов
нашей любимой мамочки?
- Если ты так думаешь, то, похоже, совсем меня не знаешь. Я, доченька, на слово
никому не верю, и почти сразу сделал генетическую экспертизу.
- И что она показала?
- Я думаю, ты и так все поняла.
- Какая разница, что я поняла, - начинаю потихоньку выходить из себя и повышать
голос, - неужели трудно ответить на вопрос?
- Хорошо, экспертиза показала, что твоя мать - шлюха, а ты - дочь ныне покойного
местного авторитета.
- Этого не может быть, я не верю тебе. Зачем ты все это делаешь? Тебе нравится
доводить меня? Ты испытываешь удовольствие от моих срывов?
Сама не замечаю, что начинаю бегать по комнате и нервно теребить ворот
футболки.
- Почему я ничего не помню?
- Врачи сказали, что это последствие стресса.
- Зачем ты продолжал жить с нами? Почему не бросил?
- У меня было много причин, но главная - долг. Как бы мне не было трудно это
говорить, но я обязан тебе жизнью.
- Я не могу поверить, что это правда. Когда садилась в маршрутку думала, что
наконец-то помирюсь с отцом и вновь обрету семью. А ее, оказывается, никогда и
не было. Мать - помешанная на тряпках баба, отец - местный авторитет, а я -
ненормальная алкоголичка, неплохой набор. Вам так не кажется, Олег Иванович?
- Перестань истерить, сядь и послушай меня внимательно, о том, что я тебе
рассказал, никто не должен знать. Ты по-прежнему моя, хоть и не путевая, но дочь.
Ты сейчас собираешь вещи, и я отправляю тебя за границу. Как говорится «с глаз
долой…». Там отдохнешь, подумаешь.
- Нет.
- Что нет?
- Нет, я никуда не поеду. Вы мне с этой минуты никто, хотя и раньше близким не
были. Все, что со мной происходит - это моя жизнь. И принимать решения за меня
не нужно. Сегодня мы с вами виделись в последний раз. Спасибо, что не отдали в
приют, будем считать, что долг оплачен, а я попрощалась.
Допиваю остатки вина в бокале, ставлю его перед Олегом Ивановичем и выхожу
из комнаты, а затем и из дома. Сложно даже объяснить, как мне больно и каких
усилий стоит сдерживать слезы. В голове только две мысли: хочу домой, и я - дочь
бандита. Дорога до квартиры как в тумане. Оказавшись в подъезде, начинаю
рыдать, и чем ближе заветная дверь, тем громче всхлипы. Я так хотела перемен,
хотела снова чувствовать и мечтать. А вместо этого заливаюсь слезами в
прихожей, не имея сил доползти до спальни. Жизнь жестокая вещь, и, если ты не
понимаешь этого с первого раза, она снова и снова на страшных примерах тебе это
докажет.
Примерно через час слезы заканчиваются, а от громких всхлипов начинает болеть
горло. Понимаю, что сидеть в коридоре не выход и медленно ползу на
