Игорь тоже смотрел во все глаза на грандиозное строение. Он сначала чуть присел, когда летающая платформа плавно отделилась от ступеней и поплыла над желтым пшеничным полем. Анатолий не показал вида, что удивился, всего лишь цыкнул длинной струей и попал на один из желтых колосьев. Глядя на него, выпрямился и Игорь. Не удивляться! Ведь и они не пальцем сделаны! Всего лишь… а что это?
– Симпатюля, ты обещала рассказать про эту черную фиговину, которая подносы тащила. Чо это такое? – вкрадчиво спросил Анатолий.
Они обогнули небоскреб и очутились среди восьми таких же. Расстояние между одинаковыми домами составляло около ста метров. Серые, зеленые, красные – разноцветные платформы подлетали к ступеням балконов. Взрослые люди с серьезными лицами сходили с «ковров-самолетов». Одеты люди почти однотипно – белые халаты, черные брюки или строгие юбки. Лишь некоторые, как Сиатра, позволяли себе другую одежду.
Платформы уплывали налево и вставали на специально отведенную площадку. Зрелище стоящих друг на друге платформ напомнило Игорю стопки матрасов, виденных в мебельном магазине. Обходились без парковщиков – умные платформы сами знали, куда вставать. Даже если «матрас» выплывал из середины стопы, то те, что находились над ним, приподнимались, а после опускались на новое место. Беззвучно.
Ветер трепал волосы Сиатры, заставлял их плясать живым огнем. «Классно бы они смотрелись на подушке!» – мелькнула мысль у Анатолия.
– Это не фиговина, – ответила Сиатра, – а наноиды.
– Ага, вот теперь гораздо легче, – не дождавшись продолжения, сказал Анатолий. – А что это за зверюги такие и с чем их едят?
Сиатра усмехнулась. Как объяснить обыденные вещи дикарям из прошлого? Наверное, так же Анатолий попытался бы растолковать неандертальцу назначение двенадцатого айфона. Она набрала в грудь воздуха и пробежала пальцами по хроносалютему. Платформа поплыла мимо стоящих правильным кругом небоскребов. Игорю пришло на ум сравнение со Стоунхенджем, только не хватало лежащих на крышах огромных каменных глыб.
– Наноиды – это микроскопические роботы, которые созданы для помощи людям. Они могут соединяться между собой ради какой-либо работы. Вы уже видели их под днищем подноса, такие же поддерживают здания лабораторий, чтобы они не касались земли и не нарушали природной гармонии, – тоном учительницы сказала Сиатра. – В наноиды вживлены антигравитационные элементы и при достаточно большом скоплении они могут поднимать любой вес.
Интеллект + 0,2%
Такая надпись возникла перед глазами Игоря. Он стал умнее? Оттого, что узнал предназначение наноидов?
– Симпатюля, слышь, а мне показалось, или вон тот дом сдвинулся со своего места?
– Нет, не показалось, здания циркулируют по кругу. Таким образом, солнечные лучи попадают на каждый участок поля и ни один колос не остается без дозы облучения.
– Это чё? Типа карусели такой? – встрял Игорь.
– Можно и так сказать. В этих зданиях живут и работают умстеры.
– А кто это, умстеры?
– «Умстеры» – это название людей, которые перешли определенную грань человеческих способностей, – разъясняла Сиатра, пока платформа делала круг у парящих небоскребов.
Другие платформы следовали своим курсом, они не пересекались. Люди на платформах кидали взгляды на озирающихся ребят, поднимали глаза на зеленые индикаторы и их глаза радостно загорались. Лица над белыми халатами сосредоточенные, умные. Они напомнили Игорю морду кота Васьки, когда тот залезал в свой лоток и собирался сделать кучу. За одно то выражение Ваське можно было дать степень доктора наук.
Однако попадались и другие люди. Они не носили халатов, и одежда их отличалась вольным разнообразием вкусов. Джинсы, гавайки, шорты, юбки как пояски – люди не стеснялись показывать своих тел. Как раз эти люди киванием здоровались с Сиатрой и с интересом разглядывали мускулистых ребят. Девушка отвечала кивком, и Игорь мог поставить половину жизни против щелбана, что её просто распирает от гордости. Она вывела на прогулку динозавров! Вновь вернулось ощущение, что ребята для людей из будущего лишь животные из зоопарка… Чтобы прогнать это ощущение, он задал вопрос:
– На делении на умстеров и гозоров построено наше общество, – добавил Сиатра, когда молчание затянулось.
Анатолий почесал макушку, посмотрел на черные подушки под небоскребами. Как-то не сочетались два значения – наномикроб и огромные горы небоскребов. Ладно, по ходу действия можно будет разобраться. Пока же их платформа вылетела за пределы внутреннего круга и пошла в обход домов по внешнему.
–Давай, трынди о том, как космические корабли бороздят просторы Большого театра, – наткнувшись на непонимающий взгляд, Анатолий пояснил. – Расскажи, кто такие умстеры и гозоры?
– Наше общество изначально равно. То есть человек приходит в этот мир как полноправный гражданин. По прошествии трех лет адаптации он сам для себя выбирает, в какой слой общества ему отправиться. Умстеры – это ученые, их существование посвящено науке и улучшению качества жизни. А гозоры… Я сама из гозоров и мы можем отправиться на то место, где я родилась, чтобы вы сами всё увидели.
– А чё мы должны увидеть? Ты вроде ничем не отличаешься от этих, белохалатных. Даже получше выглядишь, а они как воблы сушеные. Так в чем же разница? – спросил Анатолий.
– Гозоры не хотят быть учеными, их устраивает жизнь без цели, – понурилась Сиатра. – Но я не хочу бесцельно проводить своё время. Если я смогу пройти тесты, то тоже перейду в умстеры, а это моя давняя мечта. Я не хочу быть… Впрочем, летим и вы увидите гозорское поселение сами. В лаборатории нас всё равно не пустят, так что познакомитесь с тем, что есть.
Платформа отдалилась от высоких столбов-небоскребов. Она проплывала над желтыми волнами, едва не задевала острые колоски. Игорь наклонился и сорвал один. Очистил от длинных усиков, растер на ладони и вдохнул пряный запах. Есть что-то такое в запахе пшеницы, что-то волнующее русскую душу, будоражащее кровь. Может, это впиталось от предков, с тех пор, как начали возделывать поля и сеять пшеницу. Анатолий тоже склонился над ладонью Игоря, вдохнул и зачихал. Сиатра недоуменно смотрела на них.
– Это какой-то ритуал?
– Нет, не ритуал. Пшеница у вас также пахнет, как и у нас, – ответил Игорь.
– А ты где успел пшеницу-то у нас занюхать? – легонько толкнул его Анатолий. – Ты же из города не вылезал.
– Не важно, – смутился Игорь, – успел и всё тут.
Анатолий посмотрел на друга, но уличать во лжи не стал. Сбрехнул, с кем не бывает, к тому же никому от этого маленького вранья хуже не стало. Боец подошел к Сиатре и приобнял девушку за талию. Та не отстранилась. Даже наоборот, прижалась горячим бедром и уперлась в мускулистую грудь упругим плечиком. Анатолий почувствовал, как в жилах заиграла кровь, а взгляд уперся в выемку топика. Нужно было отвлечься.
– А как ты управляешь наноидами? С помощью часиков?
– Это не «часики», а хроносалютем. Как бы вам понятнее объяснить? Хм… в общем да, управляю именно им. Этот прибор не только для управления, а также это охранник и блюститель чистоты помыслов.
– Чё-чё-чё? Это как? Он ещё и мысли читает? – Анатолий на всякий случай отодвинулся от девушки. Хотя и так понятно – о чем он думает в эту секунду.
– Ну, ты чего? Нет, конечно же. Но он считывает определенные импульсы и передает их в общий накопитель, а человеку выдает небольшой укол электричества, если тот думает или поступает плохо. Чтобы не забывался, а информация об этом фиксируется и начисляется балл ошибки. Чем больше баллов, тем меньше шансов попасть в высшие слои.
– Круто! Значит, надумаю я чего-нибудь слямзить, а меня током шибанет? Блин, так этот сруно… храмо… в общем эта хреновина будет меня постоянно током бить. А как она защищает?
Игорь подобрался поближе. Он сначала думал, что платформа перевернется, так как они втроем скопились на одном боку, но та даже не думала покачнуться. Всё также плыла над желтым морем. Фара заинтересованно посмотрел на крупный браслет, который плотно облегал девичье запястье. Похожие часы с маркой «Diesel» он видел на обороте глянцевого журнала, они красиво смотрелись на руке у какого-то небритого актера, очередного успешного богача, на которого нужно быть похожим. По крайней мере, так упорно утверждала реклама прошлого.
