Вместо этого он набрал номер Лиз. Он не знал, что заставило его это сделать, но он просто не мог сидеть здесь в одиночестве. И хотя у него с Лиз были свои разногласия, он знал, что мог на нее рассчитывать.

Он набрал номер, и после первого гудка, звонок сразу перешел на голосовую почту.

― Что за хрень?

Он попробовал еще раз. Тоже самое.

Итак, Лиз в курсе и не собиралась с ним разговаривать. Что означало только одно.

Брейди же на звонок ответил.

― Я чувствовал, что ты позвонишь.

― Что, черт возьми, происходит? ― спросил Клэй.

― Я действительно надеялся, что у тебя есть на это ответ.

― Андреа ушла. Она не отвечает ни на звонки, ни на сообщения. Она вывезла все свои вещи из нашего загородного дома и сменила замок в квартире.

― Ясно. Я понял это по тому, как Лиз сегодня целое утро яростно возмущалась, ― сказал Брейди. ― Хочешь встретиться и поговорить об этом? В такой ситуации, думаю, еще не слишком поздно перехватить пивка.

― Черт, мне бы не помешало.

Клэй не мог поверить в то, что сегодня происходило. Сначала, от него уходит девушка, с которой они десять лет были вместе. А теперь, он собирался в субботу посредине дня выпить пивка со старшим братцем, по отношению к которому он больше десяти лет разрывался между чувством отвращения и зависти.

Брейди опустился в кресло в тихом месте, где они решили встретиться. Это было на полпути между квартирой Брейди и Лиз и таунхаусом Клэя. Он выбрал дальний столик, подальше от посторонних глаз и ушей, и он был рад видеть, что бар был открыт. Ему, наверное, не следовало пить, после того, что с ним сотворил алкоголь прошлой ночью, но он не мог вынести этот день совершенно трезвым.

― Черт, хреново выглядишь, ― произнес Брейди, как только им принесли пиво.

Клэй покачал головой. Он по-прежнему не мог понять, как до такого дошло.

― Ага, я просто ни хрена не понимаю.

― Ну, женщины ужасно злы. Я даже не хочу находиться в квартире в таком шуме. Что именно ты натворил? ― спросил Брейди.

― Вчера вечером я взболтнул Андреа кое-что глупое, ― признался он.

Он не знал, почему был так откровенен с Брейди, ведь обычно просто отшучивался, но у него на самом деле больше было не с кем поговорить. Отчасти было приятно довериться Брейди.

― Что именно?

Клэй вздохнул.

― Она не переставала рассказывать, как ей хотелось бы изменить наши отношения, так чтобы мы стали настоящей парой, а не…а не теми, кем мы были последние десять лет.

― А именно? ― допытывался Брейди.

― Ну, ты же знаешь, как у нас все было. У нас были свободные отношения. Нас не волновало, чем занимался другой, кроме тех случаев, когда мы были вместе.

Брейди сжал челюсть.

― Я знаю, какие у вас с Андреа были отношения, но только представлю, если бы такое было с Лиз, мне хочется взорваться.

― Да, ну, мы все разные.

― Кажется, Андреа не настолько уж отличается. Что ты ей ответил, когда она сказала, что хочет перемен в отношениях?

― Я сказал ей, что не хочу этого, ― произнес Клэй, словно это было совершенно очевидным. ― Она сказала, что если бы я на самом деле не хочу отношений, то я должен пойти и с кем-нибудь переспать. Ну, я и ответил, что так и сделаю.

Брейди опустил голову на руки.

― Когда женщина говорит тебе, сделать что-то глупое, тебе никогда не следует ее слушаться. Это как сказать «ну и ладно» в конце спора.

Клэй побледнел.

― Она сказала «ну и ладно» в конце спора? Ах, ты попал, ― произнес Брейди.

Он поднял свой стакан.

― За тех, кто попал в немилость.

― Мне просто нужно поговорить с ней. Если я смогу с ней поговорить, я скажу ей, что на самом деле я ни с кем не спал. На самом деле ничего не было.

― Даже, если она тебе поверит, Клэй, а с твоим послужным списком, ― Брейди нахмурился, ― не думаю, что ее это как-то волнует. Дело не особо в том, что ты с кем-то переспал. Дело в том, что ты не обратил внимания на ее чувства и сказал это только для того, чтобы ее ранить.

― Это какая-то дурацкая игра разума.

Брейди вздохнул и сделал еще один глоток пива. Клэй свое уже допил.

― Может это и кажется игрой разума, но честно говоря, я долго ждал, когда Андреа осознает, что желает настоящих отношений. Мы не просто так с Сави всегда дразнили тебя на счет того, что вы в итоге поженитесь. Я честно думал, что все к тому шло. Я вполне уверен, что Андреа тоже так думала. Поэтому, братишка, когда тебя не было с ней, она, вероятно, чувствовала себя ведомой и что ее используют.

― Это бред! Мы это обсуждали, ― отчаявшись, произнес Клэй. ― Мы решили, как будут развиваться наши отношения. Она знала!

Брейди поднял руки.

― Я в этом не сомневаюсь, но она все равно ушла от тебя не на ровном месте.

― Ну, черт, что мне теперь делать? Мне нужно с ней поговорить. Нам нужно это уладить, ― произнес Клэй.

― Я бы дал ей немного времени. Поверь мне. Я облажался с Лиз. Сильно. Думаю, так больше никто не лажал, ― признался он.

Его глаза потемнели и смотрели вдаль, словно воспоминания о том времени до сих пор его не покидали.

― Мне следовало сильнее бороться за нее. Я не должен был игнорировать ее чувства, даже не смотря на то, что я знал, что ей было больно. Мне хотелось бы вернуть время и многое изменить. Но я не жалею, что позволил ей самой разобраться в своих мыслях. Ей нужно было время. Мне нужно было время. Может быть, мне стоило вернуться в ее жизнь раньше, и тогда мне не пришлось бы столкнуться с тем дерьмом, которое натворил тот придурок, с которым она встречалась, но это сделало нас сильнее. Когда Андреа будет готова, она снова начнет с тобой общаться.

Клэй кивнул. Совет Брейди казался хорошим, но в тот момент, единственное, чего хотелось Клэю, так это перевернуть весь округ Колумбия верх дном в поисках Андреа, и убедить ее, что ее уход был кошмарной, ужасной ошибкой. Но, к его огорчению, она не желал иметь с ним ничего общего.

Поэтому, он застрял в этом баре, прислушиваясь к совету братца, и давая своей девушке, своей постоянной спутнице, немного необходимого для нее пространства, которого она заслужила. И он это ненавидел.

Глава 13

Переживая страдания

Предоставив Андреа пространство, в котором она нуждалась, вместо того, чтобы ломиться в двери ее квартиры, было проявлением сдержанности. Он не думал, что у него даже в пальце нашлось бы столько сдержанности, не говоря уже о всем теле. Он также не знал, что ее уход может так ранить.

А это ужасно ранило.

Пятнадцать лет были огромным периодом для общения с другим человеком.

Он даже не помнил, как ему жилось до встречи с Андреа. Он был ребенком. Она стала его взрослой жизнью. Она была его девушкой на каждом мероприятии. Она была той, к кому он возвращался домой. И что мне теперь делать, когда ее нет?

Ответ на этот вопрос он искал все выходные на дне бутылки.

Конечно, я себя жалею, но кому меня винить? Его только что бросила девушка, и он не знал, как снова собрать все кусочки своей жизни воедино. Он всегда был таким уверенным и дерзким, говоря, что у него своя собственная жизнь. Совершенно не связанная с ней. Та часть его, кому никто не нужен. Теперь же он знал, что это было ложью.

У него не было отдельной жизни. Даже его холостяцкий таунхаус напоминал ему о ней, если она вообще хоть раз сюда приходила. Она всегда жаловалась, что здесь пахло как в дорожном автобусе какой-нибудь рок-звезды, хотя он платил за уборку.

Было легче все выходные быть настолько пьяным, чтобы не быть в состоянии ни думать, ни ясно видеть, чем оставаться трезвым и сидеть, думая все время о ней.

Она донесла свою точку зрения. Четко и ясно. Он это понял.

Она злилась. Ей хотелось, чтобы все изменилось, а он повел себя как мудак. Может, если бы его ответ звучал менее…свойственно ему, тогда сегодня все было бы по-другому. Но, вместо этого, он сказал ей, что собирается кого-нибудь трахнуть и нарушить их гребанные правила. После того, как всего лишь разозлился на нее из-за того, что она поступала точно также.