Вечерело. На улицах города любви начали зажигаться огни. По Елисейским полям бродили влюблённые парочки, туристы и просто местные жители. Сатурн взял Септа под руку и прижался к нему, пока они шли по направлению к Триумфальной арке.

Сэт молча слушал, как Септимиу рассказывает ему о своём горячо любимом брате. Септ рассказал ему всё, опустив лишь информацию о проклятье. Рассказал, как пытался уберечь от излишне жестокого отца и равнодушных братьев. Поделился тем, как скучал по нему, когда они расстались, и какое горе принесла ему смерть брата. Сатурн не перебивал, и начал говорить только когда Септ закончил.

— Я сожалею о случившемся и соболезную твоей утрате, — сказал Сэт еле слышно. — Ты действительно любил брата. Любовь в семье большая редкость, и Фердинанду повезло, что ты у него был. Думаю, он знал об этом.

— А ты? У тебя есть братья-сёстры? — поинтересовался Септимиу. — Как твои родители отнеслись к тому, что их сын гей?

— Я единственный ребёнок в семье, и мне несказанно повезло, мои родители не выгнали меня из дому, — с печальной улыбкой ответил Сатурн. — Они не отреагировали никак. Просто стали ещё прохладнее ко мне, чем были до моего признания. Мы тогда полгода гостили в Греции, на родине матери. Там я познакомился с самой большой ошибкой моей юности.

— И как его звали? — осторожно спросил Септ, чуя, куда клонит его собеседник.

— Его звали Парис, — сказал Сэт, уперев взгляд в землю. — Забавно, правда*?

— Не очень, — покачал головой Септимиу, — продолжай.

— Так вот, пока мы гостили у сестры моей матери, я познакомился с соседом, которого звали Парис. Тогда мне было семнадцать лет, до совершеннолетия оставалось пару месяцев. Я уже был уверен в своей ориентации — девушки не привлекали меня совсем. И конечно, мне хотелось, чтобы нашёлся тот парень, который полюбит меня. Парис был старше меня на четыре года, и единственный не посмеялся над моим именем. У него была смуглая кожа, тёмные прямые волосы, пронзительные светло-карие глаза и внушительная мускулатура. Мы стали много общаться, гуляли, он показывал мне достопримечательности, потому что у родителей на это не было времени. И, конечно, я влюбился в него. И на ближайшем семейном ужине, куда пригласили Париса на правах моего друга, я рассказал свой секрет. Родители, как я и сказал, охладели ко мне. Родственники по матери делали вид, что меня вовсе не существует. Парис в тот вечер слишком рано убежал к себе домой. Я думал, что он меня возненавидел, и только из-за него проплакал всю ночь. Следующим утром я даже не хотел выходить из комнаты. Но внезапный звонок одарил меня надеждой. Это был Парис, и он приглашал меня на свидание. Окрылённый той новостью, что я не отвергнут, я не обращал внимание на то, что семья не приняла меня. Весь день я представлял, как окажусь в объятиях Париса и как случится мой первый раз. Вечером мы встретились, прогулялись по городу, поужинали в кафе, а затем пошли к нему домой. У него в спальне мы занялись сексом. Мне было больно, но я терпел ради него, надеясь, что первая любовь продлится долго. Но я ошибался. Когда Парис кончил, в спальню ворвались его друзья. Они пытались изнасиловать меня, но каким-то чудом я вырвался и убежал домой. Я не хочу вспоминать о том ужасе, что я пережил, сколько слёз пролил и как хотел покончить жизнь самоубийством. Весь месяц до отъезда домой, я держался тише воды и ниже травы. Мне было страшно, я почти не выходил из дома, а видя Париса в окно, прятался под подоконник. Благо, мать заметила, что со мной что-то не то, и просила сопровождать её в городе, чтобы я хоть немного гулял. Все мои любовники после этого оказывались тиранами. Я разрывал отношения, едва почувствовав, что меня пытаются «сломать». Поэтому я счастлив, что познакомился с тобой, Септимиу, ты не такой, я знаю.

Выслушав историю Сатурна, у Септа встал ком в горле, и ему отчего-то стал противен Париж. Он начал думать, куда увести мальчика, чтобы прогнать эти дурные ассоциации.

— Я увезу тебя в Лью Тиро, — сказал Септимиу, особо не задумываясь над словами. — У меня в бардачке остались ключи от особняка.

— Спасибо за поддержку, но не стоит, — ответил Сэт, утирая слёзы с глаз. — Город не виноват в моей неудачной любви. К тому же ты говорил, что терпеть не можешь своё родовое имение и у него плохая аура.

— Да плевать, что я говорил, зато у тебя аура хорошая, — Септ был настроен решительно. — Мы там переночуем, успокоимся, а потом вернёмся в Париж и погуляем ещё.

— Как скажешь, mon dier**, — покорно согласился Сатурн.

***

На рассвете пыльный Форд Мустанг притормозил у особняка Синей Бороды. Уставший, но весёлый Сатурн первым вышел из машины.

— И ты тут родился?! — выкрикнул он гораздо громче, чем хотелось.

— Да, всё верно, — выходя из автомобиля, Септимиу оглянулся, словно ожидая, что потревоженные призраки полезут к ним из пустых домов. — Это заброшенное место и есть Лью Тиро — моё герцогство.

— Герцог де Рэ, не соизволите ли проводить своего гостя внутрь и показать ему всё? — кокетливо поинтересовался Сэт.

— Я тебе спальню покажу, а уже потом, может быть, весь остальной дом, — ответил Септ, похотливо улыбаясь.

И прежде, чем Сатурн успел сказать ещё хоть слово, Септимиу подхватил его на руки и понёс в дом. Он ступал уверенно, как истинный хозяин этого места. Сейчас, когда он нежно прижимал к себе хрупкое тело Сэта, его не волновала ни красная комната, ни аура этого особняка. Септ вдруг принял решение, что заставит демона и призраков Лью Тиро покориться своей воле. Он — новый Синяя Борода, последний в своём роду, и ему решать, как жить дальше. И когда демону потребуется жертва, он снова станет убийцей. Но убьёт кого-то другого, сохранив жизнь Сатурну.

Оказавшись в особняке, который снова был погружен во тьму, Септ по памяти отнёс Сатурна в спальню на втором этаже — в чистую комнату Фердинанда, где никто никогда не умирал. Когда он приезжал сюда в прошлый раз, то лично сменил бельё на кровати и навёл в покоях порядок, чтобы уважить память брата. Положив Сатурна на кровать, Септимиу не пошёл подключать электричество и воду, не стал раздвигать занавески. Он не хотел оставлять возлюбленного ни на секунду, боясь, что Лью Тиро поглотит его. Септ прилёг рядом с юношей, и Сэт всё понял.

Через секунду, которой хватило, чтобы между ними пробежала искра, мужчины предались страсти, которую так долго сдерживали. Через несколько часов, усталые до изнеможения, они заснули в объятиях друг друга. И когда Септимиу засыпал, его душа пела от счастья — сотню раз он сказал Сатурну, что любит его, сотню раз услышал от него ответные признания. И он был готов повторять это вечно.

***

Когда Септ проснулся, была глубокая ночь. Сэт лежал рядом и спал. Септимиу почувствовал, что проснулся не просто так. Что-то мешало ему. Что-то словно сдавливало его грудь изнутри. Мужчина сел на кровати и положил руку туда, где болело. — на центр грудной клетки. Боль начала утихать.

Со дня своего совершеннолетия он не чувствовал ничего подобного. Он уже забыл, что такое боль. Когда-то, много лет тому назад, Септимиу увидел, как Жиль бьёт его мать, и тоже чувствовал нечто подобное. И ему не трудно было догадаться, что сейчас у него заболело сердце…

Комментарий к Любовь спасёт твою душу

*Сатурн имеет ввиду, что имя Парис пишется так же, как и Париж по-английски.

**mon dier (фр.) - мой дорогой

========== Письмо его любимого брата ==========

С той поездки во Францию сердце Септимиу болело ещё не раз. Но он не предавал этому значения — важно, что Сатурн был рядом с ним. Важно, что Сатурн его любил. Это делало герцога по-настоящему счастливым. И с ужасом он ждал момента, когда проголодается демон.

Но шли дни, шли месяцы, и вот влюблённые мужчины уже отмечали полугодие со дня их знакомства, а ни одного синего волоска на подбородке Септа так и не обнаружилось. И демон спал беспробудным сном. Проклятье будто отступило перед этим юношей, несущим свет. Спустя год со дня знакомства Септимиу заставил Сатурна уволиться с работы и навсегда увёз его во Францию, где они заключили официальный брак.